По учению Святой Церкви, когда Церковь молится за усопшего, родные подают милостыню, поминают его в своих домашних молитвах, человек постепенно переходит из одного слоя в другой. И по усиленной молитве Церкви эта душа может быть избавлена от адских мук.

Следует себя осудить, что не думала должно о духовной жизни младенца, не крестила его. Но убиваться не надо, надо взять себя в руки и больше плакать о своих грехах. А то, что младенец умер некрещеным (по нашему нерадению), он в том не виноват, и зла он никакого никому не сделал, а у Бога обителей много, есть там место и некрещенным младенцам. В ад такие души не идут. Почему? Да потому, что, как сказала одна монахиня: 'Туда добровольцев хватает, а я туда не хочу, я стараюсь исполнять все заповеди, стараюсь любить Господа и ближних, что мне там делать?'

Если человек был добрым, жил по совести, но в церковь не ходил – не был воспитан в религиозном духе, за него молиться можно. А если он хулил Бога, не признавал Его, в Церкви его поминать нельзя, только дома в домашних молитвах. И отпевать такого человека нельзя. Отпевание – это маленькая канонизация во святые; 'со святыми упокой', – просят Господа об усопшем во время отпевания. Как же причислять человека к лику святых, если он хулил святых и Бога; допусти такого человека в Царство Божие, он там всех разгонит! Когда мы молимся за усопших, надо помнить, что молитва – это не только слова, это и состояние души, и если мы молимся за такого человека, то состояние его души влияет на состояние нашей, мы как бы принимаем в себя его душу. И если душа усопшего грязная, очень плохо и тяжело бывает нам после молитвы за него.

Были такие времени, когда все это делалось массово. Некоторые боялись Бога, но находились 'храбрецы' – делали все это. Но часто они падали с храма или с колокольни и разбивались насмерть. Такие люди вообще-то часто до своей смерти не доживают.

В Кавказских горах был такой случай. Один монах из Киево-Печерской Лавры, иеродиакон Исаакий, 92-х лет, потерпел от бандитов.

В горах жили монахи, была церковь. Он сам был слепой. Братья в большой праздник ушли в г. Сухуми на богослужение. Он остался один. Три абхазца- мусульманина пришли и говорят:

– Давай все ценное, что у тебя есть. – Стали просить у него золото, деньги. Он говорит:

– Я пустынник. У меня ничего этого нет. Ищите, что найдете ваше.

– Мы тебя убьем. Нам монаха убить – что муху!

Взяли полотенце, завязали на шее, подвели к обрыву и сбросили в пропасть. Он насмерть разбился.

Сейчас в Почаевской Лавре живет один старенький архимандрит. Его келья тогда была построена чуть ниже кельи о. Исаакия. Он все слышал, что говорили и все видел, что делали разбойники, но помочь не мог – горы мешали. Потом спустился в пропасть Исаакий уже был мертв.

Так вот интересна судьба этих убийц. Они все в течение года погибли: один ехал на машине и разбился – упал в пропасть, другого трактор раздавил, третьего убили.

Если Господь не наказывает в этой жизни тех людей, которые идут против Него, против рабов Божиих, то ждет их суровое наказание в день Страшного Суда. Каждый должен знать, что получит по заслугам. Господь всех любит. Господь всех ждет. Ждет Он, когда человек покается. Но когда нет уже в человеке чувства покаяния, когда душа его окончательно огрубела, то бывает внезапная кончина. Демоны эту душу забирают и тащат прямиком в ад. Порой такие люди кончают свою жизнь самоубийством.

Одна из главных причин самоубийства – неверие. Нет ни одного человека, которому бы не посылались скорби, испытания, болезни. И это промыслительно. Ведь как бывает в природе: если постоянно светит солнце, все сгорит, значит, нужны тучи, нужен ветер и буря, нужен дождь. То же самое и в жизни человека: когда все прекрасно, человек перестает ценить добро. А мрачные дни, скорби напоминают человеку, что вся земная жизнь – это только подготовка к вечности.

Самоубийство – страшный грех, большая беда и для погибшего, и для родных, что остались жить. Жизнь – это дар Божий. Человек не по своей воле пришел в этот мир и не по своей воле должен уйти из него. Каждый христианин чает получить кончину 'непостыдную и мирную', он знает, что за земной жизнью последует другая – вечная жизнь, где ждут его вечное блаженство или вечные муки. И от него самого зависит, обретет он покой или страдания…

Часто бывает так: умер муж, жена скорбит, скорбит сильно, почти каждый день ходит на могилку; думы круглосуточно, с ними ложится спать, с ними встает, а порой и сна нет, и доводит себя до такого состояния, когда демоны уже над человеком имеют власть. Мы знаем об этом из опыта, через исповедь. Наступает ночь, и мнимый муж возвращается. Каждую ночь приходит, и жена уверена, что муж вернулся и спит с ним. Утром он собирается, уходит, а ночью опять возвращается. Но это не покойный муж, а демоны, что приняли его вид. И частенько мы видим: если человек не опомнится, не обратится в церковь – кончает жизнь самоубийством. Таких людей святая Церковь, согласно апостольским правилам, на общем кладбище хоронить не благословляет, их хоронят вне кладбища, крестов на могиле не ставят, а ставят кол; их не отпевают, за них не молятся и на просфору не подают. Да и как отпевать самоубийцу, просить: 'Упокой, Господи, душу раба Твоего – на Тя бо упование возложи' (т.е. так как он на Тебя, Господи, надеялся), если покойный сознательно отказался от Господа, предал Его. Отказ от Господа – это и есть предательство. И первым предателем и самоубийцей, как мы знаем из Евангелия, был Иуда.

Расскажу и такой случай, я прочитал о нем в 'Церковных Ведомостях'. В г. Бузулуки, что близ Оренбурга, одно время жил богатый человек. Был у него любимый сын. По тем временам нашли ему невесту, и она была ему не по душе. Хотели женить, и он от обиды повесился. Для родителей был страшный удар. Они – люди верующие, во многие храмы подавали и в монастыри – просили молиться. И все отказались. Поехали во святой град Иерусалим. И там отказались. Святая гора Афон отказалась… Нашли одного затворника, который посоветовал им на свои средства на колокольном заводе отлить самый большой колокол и пожертвовать в церковь. Так и сделали. Когда епископ стал колокол освящать, ударил в него 12 раз, как это положено, звук пошел тяжелый, заунывный, и епископ сказал: 'Нельзя звонить им ни в праздники, ни в пост, а только, когда выносят покойника'. Стенки колокола часто запотевали, от этой влаги постоянно гнил на колокольне пол и его меняли. А потом пришло письмо со Святой Горы, в котором было написано: мы пытались молиться за самоубийцу, но Господь не принимает наших молитв, не принимает Он и колокольного звона… Колокол сняли и погребли в земле.

Есть одна оговорка в апостольских правилах: если человек психически больной, находящийся на клиническом учете, покончил с собой, будучи невменяемым, то за такого человека молиться можно, можно его и отпевать; если же психически больной покончил с собой сознательно, молиться за него нельзя.