Коммунизм с его безродным интернационализмом и капитализм с его безродным космополитизмом - две могучие лапы одного зверя, удушающего национальные государства, превращающего народы в бессмысленное скопище людей, не помнящих родства, посему не ведающих любви к отчему краю и своей речи. Им и соответствует культура роботов.

Пренебрежение марксистов национальной жизнью, национальной природой каждого народа, уверенность, будто коммунизм со стиранием всех национальных и социальных отличий наступит через 20-30 лет (и это прежде всего сам Ленин, это он так считал и так говорил! Сколько же здесь кабинетного доктринёрства!) привело к трагедии народов России, прежде всего русского, в который обезличивание вбивалось с особым усердием, дабы он не встрепенулся, не поднялся на дыбы, не повернул против власти, разрывая все и всяческие постромки.

Марксисты, не ведая и не чуя (да и кому это дано?) исторического времени, предполагали, будто национальная природа народов на ущербе и вот-вот отомрёт, доживая последние годы. Поэтому в 1917 году они не сомневались, что пробил последний час Русского национального государства, за которым наступит черёд и всех остальных, а посему надлежит подавлять, вытравлять всё национальное, способствуя созданию некоей космополитической, безродно- отвлечённой, синтетической, оторванной от живой жизни общности людей (уже не народов!) Такое могло зародиться лишь в головах людей, десятилетиями не имеющих родной почвы под ногами, да к тому же зараженных догматизмом марксизма и учёной самоуверенностью.

Самодовольство доктринёров обернулось невиданными людскими потерями, исковерканными судьбами целых поколений. А незамечен оказался всего-то 'пустяк': национальная сторона жизни.

Национальную жизнь просто списали.

В своём опыте над поколениями живых людей марксисты отказались учитывать и понимать живую ткань национального бытия, её роль и задачу в истории. Марксисты решили в своих книгах и перенесли на живую жизнь, будто историческая роль национальных государств исполнена, государства эти выработались, хотя их роль пока ещё не исполнена и выполняет своё важное назначение в жизни народов, жизни людей вообще. И вот с 1917 года в бывшей императорской России насильственно пресекается национальная государственность и в жизнь

вторгаются чужие, жестокие законы и правила. Опыт потерпел крах, но национальное государство марксисты в России успели смертельно подорвать, что оборачивается ныне разобщённостью и другими тяжкими болезнями народа, уже заметно обезличенного и физически надорванного.

Где и когда произойдёт слияние всех народов, установит сам ход жизни, но не доктринёрские выкладки и топор палача...

Три великие европейские империи (Россия, Германия, Австро-Венгрия) пали, распавшись на национальные государства, - и марксисты (прежде всего социалистические и социал-демократические правительства) этому всячески способствовали, вроде бы не отдавая себе отчёта в том, что это и есть те самые национальные чувства, которые они призваны не принимать во внимание, которые якобы отмирают и уже не играют заметной роли в жизни народов. Жизнь же вокруг, напротив, доказывала, что национальное чувство по-прежнему остаётся тем главным, узловым, что образует и соединяет народы, что определяет их жизнь. Нельзя было более наглядно и властно показать государственную силу национальной жизни народов. Но марксисты всё это будто бы и не заметили. Как-то странно скользнуло всё это мимо их сознания, в котором прочно свил себе гнездо постулат Маркса о гибели национальных государств.

Более того, марксисты талдычат о скором отмирании государств вообще, ибо в обществе начнут исчезать классовые противоерчия. Но, как оказалось, классовые противоречия не единственное, что определяет необходимость государства (в советском государстве многие противоречия стёрлись, а необходимость крепкого государства не исчезла, и дело было не только в капиталистическом окружении). Сама природа человечества, сами задачи, которые стоят перед человечеством, да и многое что другое, требуют жизнеспособного государства. Наоборот, властной особенностью XX века явилась растущая необходимость развития и укрепления государства вопреки всем бредням марксистов. Именно поэтому в 1923 году Сталин на обложке ленинской книги 'Государство и революция' написал: 'Теория изживания (государства. - Ю.В.) есть гиблая теория', что означает: всякий, кто ослабляет государство, поступает вопреки ходу истории.

(При Ленине выход 'Жития Аввакума' был бы невозможен, а он вышел при Сталине и в самые напряжённые годы перед великой войной.)

Ленин истово служил 'гиблой теории', не укрепляя Россию для достойной и безопасной жизни, а готовя Россию к новым потрясениям во имя мировой революции, разоряя и губя её национальную жизнь, чем сразу ставя её в невыгодное, более слабое положение перед всеми другими государствами.

Что до социальных преобразований, Ленин видел их только в безнациональном пространстве, опять-таки не отдавая себе отчёта в том, что самою жизнь пока ещё со всей силой определяет национальная природа человечества и что в этом не только отрицательные, но и замечательные стороны, что история не отказывается от национальной жизни, а сохраняет её.

Ленин и помышлять не смел о том, что ИМЕННО В НАЦИОНАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЛЕЖИТ ЕСТЕСТВЕННОЕ РЕШЕНИЕ ВАЖНЕЙШИХ СОЦИАЛЬНЫХ ВОПРОСОВ.

Напичканный книжными доктринами, оторванный от жизни утопист, Ленин упрямо поворачивал против жизни, калеча и уродуя великое Русское национальное государство и великую русскую нацию. Вообще вся социалистическая подкладка деятелей от марксизма коренится на отмершем в них самих национальном чувстве это говорит об их безродном существе, принадлежности к народу без родины.

Ленин, карая одной рукой зло капиталистическое, другой рукой насаждал зло разрушения национального государства. Кстати, карал зло капиталистическое во многом и бессмысленно, вопреки законам общества, что заставит его поспешно отступить (по сути, бежать) в НЭП, но прежде повергнув народ в нищее, бедственное состояние - а кто за это ответит?! Что это за лабораторные опыты на живом теле народа?!.

О России Ленин отзывался всегда в пренебрежительных тонах, не иначе как (возьмём наугад):

'Начиная от абсолютистской, полуазиатской России до культурной, свободной и цивилизованной Англии...'* (Поклон Англии от Ленина до самого пола.)

* Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5 изд. Т. 33. С. 115.

О какой любви и гордости за родную культуру и историю здесь может идти речь?

Какое понимание судьбы национальной России для этого эмигранта (беглеца-разрушителя), давно уже потерявшего всякую связь со своей землёй (эта связь удушливо перепрела, распалась от десятилетий жизни вне Родины)? Для него всё европейское, что вне России, безоговорочно - культурное и цивилизованное (это роднит его с нынешним демократическим отребьем России, которое только и знало и знает, что измываться над русской историей и народом, для которых Россия - это всегда только пьяный мужик).

Отсюда полное безразличие к разгрому своей бывшей Родины, поощрение этого разгрома, ледяное равнодушие к национальному прошлому страны, которое не могло не распространяться и на народ.

Господи, как же мы могли десятилетиями заучивать его 55-томные писания все противорусские, все отмеченные мерзостью предательства России в 1914-1917-х годах?

Как могли заучивать эти утопически-масонские бредни?

Чему удивляться, что у нас такая судьба, коли в кровь и мозг народа три четверти столетия вливалась отрава...

Вся же любовь Ленина к социалистической России исходила из расчётов советизации мира, превращения его в безродную космополитическую общность людей посредством насилия.

Вот для сего насилия нужна была социалистическая Россия и понятие о 'социалистическом Отечестве'. Это был с ног до головы книжник-доктринёр. Любви к своему народу у него не просматривалось, ибо народ он сопрягал с понятием нации, а это означало подавление народа до состояния полной потери культурной и исторической памяти, полного уничтожения в людях всего национального, то есть пагубного вмешательства в ход истории, насилия над историей, прежде всего жизнью четырёх поколений народов России.

'Моя дорогая Родина!' - разве можно было услышать такие слова от Ленина? Да никогда! Скорее небо рухнуло бы на землю и солнце рассыпалось бы на бесконечность огненных брызг...

И взгляд церкви на государство. Здесь мудрость тысячилетий.

'Что такое государство? - спрашивает протопресвитер Георгий Граббе. - Это есть высшая форма общежития, какую постигло до сих пор человечество... Государство по существу своему есть установление Божественное. Назначение государственной власти состоит в том, чтобы убеждением или принуждением обуздывать зверя в человеке и устраивать общественный порядок, обеспечивающий свободу и справедливость как для каждого человека в отдельности, так и для всего общества. Власть необходима для падшего человека, как противодействие греху. Без неё жизнь превратилась бы хаос даже в ад. Тут обыкновенно пользуются словами апостола Павла: 'Нет власти аще не от Бога, сущия же власти от Бога учинени суть'. Власть, учит церковь, как божественное установление, есть по существу своему добро, но и как всякое другое Божие создание, обладающее свободной волей, она может отступить от указанного ей назначения и превратиться в свою противоположность, то есть во зло. Уже простой здравый смысл подсказывает нам, что нельзя относиться с одинаковым чувством уважения и к законному правителю, сознающему свою нравственную ответственность перед Богом и людьми, и к тирану, силою захватившему кормило правления и руководящемуся в своей деятельности личными страстями.

Наконец, если судить о власти по признаку её внешней силы, а не по внутренним её нравственным достоинствам, то легко можно поклониться зверю, то есть Антихристу 'которому дана будет власть над всяким коленом и народом, и языком, и племенем...'

Государство диктатуры пролетариата с христианской точки зрения - чистейшая апостасия (отступление от веры, измена ей. - Ю.В.) во всех областях материальной и духовной жизни. На историческую сцену выступила религия человекобожия, развитие которой неизбежно приведёт, по мысли апостола Павла, к ужасающим перспективам международной жизни и появлению лжемессии, человекобога-зверя (2 Сол. 11,4; Апокы. 13 гл.).

Христианство и ленинский марксизм не сходятся в определении 'добра' и 'зла' - они несоединимы.

Ленин для всех выставлялся святым. А о тех, кто исчезал в тюрьмах, людям внушали, что это враги, часто оно так и было.

Агитация и пропаганда всё теснее сплачивали народ.

'Завтра будет во сто крат лучше!' - убеждали газеты.

Сталин в своей длинной кавалерийской шинели грубого сукна казался воплощением справедливого смысла борьбы народа. Коммунист - нет выше звания на земле. Выше голову, товарищ!..

В том же, 1924 году - год смерти Ленина, канонерская лодка 'Красный Октябрь' снимет с острова Врангеля иностранцев, которые решили обжить богатую пушниной землю. Канонерка доставит их туда, откуда они будут выдворены из пределов СССР, которым являлся и далёкий остров. Это не то, что при Ельцине русские острова от голода готовы сами идти 'под японца'.

Канонерка была послана по сталинскому распоряжению. Ленин сего сделать уже не мог, покоился пока ещё в деревянном мавзолее, да и не в его духе, раздадчика русской земли, сие было.

В истории коммунистической России были три коммунистические партии, которые коренным образом разнились одна от другой: