территории очищалась от бойцов активной разведки, которых следовало эвакуировать во внутренние округа, однако на случай войны их оставляли на особом учете. Ответственность за состояние границ и переход через них партизан целиком была возложена на органы ГПУ. Проведение всех этих мероприятий возлагалось на Реввоенсовет СССР.
Активность коминтерновских структур и специальных служб СССР в западных странах в 1923–1924 гг. не осталась без внимания со стороны их военно-политического руководства. Особую озабоченность проявляло руководство стран, граничивших с СССР. После подавления эстонского вооруженного восстания в декабре 1924 г. их взаимодействие усилилось. 16–17 января 1925 г. в Гельсингфорсе (Хельсинки) состоялась конференция Латвии, Польши, Финляндии и Эстонии. На конференции было принято секретное соглашение о создании единого фронта против большевизма. 31 марта – 2 апреля того же года в Риге прошло совещание военных представителей Латвии, Польши, Румынии, Финляндии и Эстонии, которое стало развитием плана по созданию единого фронта против СССР. Ведущую роль в организации этого совещания играло военно-политическое руководство Польши, стремившееся придать своей стране роль восточноевропейского лидера. За кулисами военного совещания в Риге незримо присутствовали Великобритания и Франция, имевшие в этом регионе свои геополитические интересы.
В марте 1925 г. началось расформирование отрядов активной разведки в Польше. Однако многие руководители и члены нелегальных военных организаций на Волыни отказались выполнять указания представителей ЦК ВКП (б), ЦК компартий Польши и Западной Украины об отмене курса на вооруженное восстание. Не имея возможности начать восстание без санкции Коминтерна, они в то же время находились в состоянии повышенной боевой готовности. Польская полиция и контрразведка внедрили в нелегальные военные организации свою агентуру и весной 1925 г. арестовали более полутора тысяч членов волынской «боёвки».
ЦК КП Западной Белоруссии также направил всем командирам партизанских отрядов циркуляр с приказом прекратить диверсионные и террористические операции. Члены компартии (в том числе и сотрудники нелегальных военных организаций) были обязаны направить все усилия на организацию массовой агитационно-пропагандистской работы среди крестьян. Часть партизан вывели на территорию СССР, часть переехала на новое место жительства в другие районы Польши. Тем не менее, как и на Волыни, польские спецслужбы сумели выявить и арестовать более двух тысяч партизан и подпольщиков.
Одновременно Коминтерном предпринимались меры по ликвидации активной разведки в Болгарии. Военной организации предстояла перестройка, с тем чтобы перейти от задач, связанных с подготовкой вооруженного восстания, к удовлетворению повседневных нужд партии: пролетарской самообороны, защиты собраний, демонстраций и проч. Необходимо было усилить политическую и организационную работу в армии и полиции. Террористические акты допускались лишь как акты самообороны в борьбе с предателями. Но было уже поздно.
16 апреля 1925 г. в софийском Воскресенском соборе во время отпевания убитого генерала Георгиева боевики из числа болгарских коммунистов произвели мощный взрыв. Целью теракта было уничтожение болгарского правительства во главе с А. Цанковым, почти в полном составе присутствовавшего на отпевании. По замыслу организаторов теракта (Военный центр БКП при содействии советников ИНО ОГПУ, РУ РККА и Коминтерна), после ликвидации членов правительства в Болгарии должны были начаться активные выступления рабочих и крестьян. Эти выступления компартия планировала перевести в вооруженное восстание.
Однако все произошло с точностью до наоборот: погибли около 150 человек, но объекты покушения не пострадали. Болгарские рабочие и крестьяне (в большинстве своем – православные!) не только не поддержали боевиков, но и отреагировали на теракт крайне негативно. Правительство ответило на теракт мгновенно – сразу после взрыва в Болгарии было введено военное положение. Полиция и спецслужбы начали облавы и арестовывали всех лиц, заподозренных в коммунистической деятельности, по заранее составленным спискам. Непосредственные участники покушения были казнены, подобной же участи подверглись и большинство тех, у кого были обнаружены оружие и взрывчатка, сочувствующие компартии тоже подвергались аресту. Вооруженное восстание было подавлено, не успев начаться. Частично восстановить свои силы БКП сумела только к концу 1930-х гг.
Еще одним негативным последствием взрыва стало решение венского резидента РУ РККА (координатор работы на Балканах) В. С. Нестеровича порвать с советской разведкой. Осведомленный об организаторах теракта и его истинных причинах, Нестерович прибыл в Берлин, где предложил французскому консулу в обмен на секретную информацию предоставить ему французский паспорт и беспрепятственный проезд на территорию страны. Он стал первым сотрудником РУ РККА, оставшимся за границей «из-за политических разногласий с властью», что крайне обеспокоило советское руководство. 6 августа 1925 г. по заданию начальника ИНО ОГПУ М. А. Трилиссера В. С. Нестерович был отравлен боевиками из состава военного аппарата КПГ в пивной немецкого города Майнц (яд подмешали в пиво).
Военно-политическое руководство СССР внимательно отслеживало ситуацию в западных приграничных странах. В конце марта 1925 г. по решению Политюбро ЦК РКП (б) создается Комиссия по прибалтийским делам из представителей НКИД, ОГПУ, РВС и РККА для сбора и систематизации сведений «о подготовительных действиях соседних стран». В работе комиссии принимали участие С. И. Аралов, Ф. Э. Дзержинский, Я. К. Берзин, М. М. Литвинов, М. А. Трилиссер, И. С. Уншлихт, М. В. Фрунзе, Г. В. Чичерин. 9 апреля было постановлено максимально усилить разведку для выяснения степени подготовки боевых сил ближайших соседей СССР и непрерывного наблюдения за проводимыми там мероприятиями, а также усилить боевую и мобилизационную готовность Красной армии и принять меры по усилению охраны государственной границы.
С весны 1925 г. в военно-конспиративной деятельности Коминтерна все большее значение приобретает задача защиты первого в мире социалистического государства от иностранной агрессии. Для этого соответствующими структурами Коминтерна во второй половине 1920-х гг. было осуществлено несколько специальных проектов. Наиболее интересными разработками, осуществленными ИККИ совместно с РККА и ОГПУ в области повышения обороноспособности СССР, стало создание специальных подразделений. Костяком этих подразделений были коминтерновские кадры, способные воевать в особых условиях как на приграничных территориях СССР, так и за рубежом.
Одной из таких частей явился Карельский отдельный егерский батальон, сформированный в октябре 1925 г. в Петрозаводске. В составе батальона были три стрелковые и одна пулеметная роты, а также отдельные взводы: конной разведки, связи, артиллерийский, саперно-маскировочный. Термином «саперно-маскировочный взвод» в конце 1920 – начале 1930-х гг. в РККА маскировались специальные диверсионные подразделения. Мы предполагаем, что взвод, созданный в составе Карельского егерского батальона, мог быть экспериментальным. Личный состав батальона (в первую очередь комсостав) комплектовался в основном из «красных финнов», имевших боевой опыт и окончивших Петроградскую интернациональную военную школу.
С учетом специфики географических и климатических условий боевая подготовка батальона осуществлялась по образцу финской армии и на основе ее воинских уставов. Библиотека батальона, как и библиотека Петроградской интернациональной военной школы, состояла преимущественно из финских изданий. Название «егерский» несло в себе политический и военный смысл. Идеологически батальон противопоставлялся «белым» финским егерям. С военной стороны егеря – легкая пехота с отменной стрелковой подготовкой – предназначены для действий в условиях сильно пересеченной местности.
С 1925 г. одним из главных центров по подготовке разведчиков, включая обучение их навыкам диверсионных операций, стало ОГПУ. В числе первоочередных задач советских боевиков было физическое устранение политических противников рабоче-крестьянской власти за рубежом. Не менее важное направление – создание сети разведчиков-нелегалов, подготовленных для проведения диверсий во враждебных СССР государствах в случае войны. В составе органов госбезопасности подготовкой и проведением специальных операций за рубежом занимались два подразделения: Иностранный отдел и Особая группа при председателе ОГПУ.
В задачи Иностранного отдела входил не только сбор сведений о намерениях противников СССР, но и ликвидация лидеров контрреволюции, а также расправа с предателями из своей среды. Особая группа, созданная председателем ОГПУ В. Р. Менжинским во второй половине 1926 г., первоначально задумывалась как параллельный (независимый от ИНО) разведывательный центр, предназначенный для выполнения
