Зинаида с жалостью посмотрела на внучку.

— Конечно, Машенька. Только не плачь, пожалуйста! И так вон все глаза выплакала.

Маша вздохнула:

— Не буду, не беспокойся. Все, что могло, плохое со мной уже случилось.

Зинаида вышла, а Маша вытерла слезы, переоделась, взяла в руки морячка и поставила перед собой.

— Я не знаю, Леша, что ты должен мне сказать, чтобы я тебя простила. Никто и никогда не причинял мне такой боли, как ты.

Под моросящим дождем Катя подошла к ресторану. Туда же подъехала машина Самойлова, из которой вышел Костя. Их потянуло друг к другу, словно магнитом. Объятия были долгими и нежными.

— У меня сегодня был не самый удачный вечер, — призналась Катя.

— У меня тоже, — вздохнул Костя. Катя грустно улыбнулась:

— Не всегда получается так, как хочется.

— У меня тоже не всегда.

— Ну и ладно, — улыбнулась Катя, — это не повод остаться без ужина.

Костя подключился к ее немного наигранному веселью:

— Действительно. Идем?

За столом Катя старалась выглядеть спокойной, ела и наблюдала за Костей чуть насмешливо. На самом деле она очень нервничала.

— А где ты была? — спросил Костя.

— Костенька! — укоризненно заметила Катя. — Я же тебя не спрашиваю о твоих делах.

— Просто ты какая-то расстроенная, и меня это беспокоит, — объяснил свое любопытство Костя.

— Спасибо за заботу. Но ничего страшного не произошло. Ты должен знать, что у молодых женщин бывают разные поводы для расстройства. Плохой маникюр, например, или криворукая парикмахерша.

— Ты подстриглась? Тебе идет.

— Ты чертовски наблюдателен, — хмыкнула Катя. Костя примирительно сказал:

— Извини. И пожалуйста, не расстраивайся. Ну, ради меня. Знаешь, сегодня это кажется мировой трагедией, а завтра ты об этом даже и не вспомнишь.

— Точно. Надо выбросить все из головы. Ради тебя, мой дорогой!

Костя нежно взял Катю за руку и заглянул ей в глаза:

— Катюш, съешь что-нибудь. Говорила, что голодная, а так ни к чему и не притронулась.

— Аппетит пропал. Тошнит. Костя, я должна тебе кое-что рассказать.

— А почему ты говоришь таким тоном? — напрягся Костя.

Катя тихо сказала:

— Потому что боюсь, что моя новость тебе не понравится. Более того, ты будешь чувствовать себя виноватым.

— Хорошенькое начало. Что случилось?

Катя начала:

— Я сегодня вечером искала тебя. Звонила на мобильный, но ты не отвечал…

Костя перебил:

— Не знаю, может, батарейка села. Это и есть твоя новость?

— Это только вступление. Потом я решила зайти к тебе домой. А там — «скорая помощь».

— «Скорая»? Кому-то было плохо?

— Алешке. И еще как плохо!

— Господи, да что с ним опять? Недавно из больницы выписался!

— У Леши был очень серьезный сердечный приступ. Еще бы чуть-чуть «скорая» задержалась — и все. Он уже сознание потерял.

— Но из-за чего?

— Врачи сказали, что это — последствие аварии, — вздохнула Катя.

— В каком смысле? — не понял Костя. Катя жестко ответила:

— В прямом! Автокатастрофа, которую ты подстроил, подорвала его здоровье. И теперь твой брат может в любую минуту умереть!

— Неужели это правда? Неужели моя глупость имеет такие ужасные последствия?

— Как видишь. Врачам пришлось здорово постараться, прежде чем Леша пришел в себя.

— Они увезли его в больницу?

— Нет, дома оставили. Успокоительное вкололи, нитроглицерин под язык положили. Приступ прошел, и он уснул.

— Извини. Я должен ехать домой — Леша там один. Вдруг с ним еще что-то случится, — вскочил Костя.

Катя удержала его:

— В этом случае тебе точно нужно держаться подальше от него. Тем более что с ним сейчас твоя мама.

— Мама? Ты ее вызвала? — удивился Костя.

— Нет, она сама пришла. Как будто почувствовала что-то.

— Это хорошо. Но надо отца предупредить. Он же еще ничего не знает.

— Костя, я бы на твоем месте не суетилась. И вообще сделала бы вид, что ничего не знаю, — предложила Катя.

— Почему? — удивился Костя.

— А потому. Что ты рыпаешься раньше времени? Хочешь себя выдать? Чтобы все узнали, кто в этом во всем виноват?

Костя опустил голову:

— Ты права, мне лучше вести себя как ни в чем не бывало. С Лешей действительно уже все в порядке?

Катя пожала плечами:

— Врач сказал, что опасность миновала. А вообще — придешь домой и сам все узнаешь. Можешь даже у Лешки спросить, когда он проснется.

— У меня духу не хватит с ним поговорить. Я теперь даже в глаза ему смотреть не смогу. — И Костя тяжело вздохнул.

Переложив свою вину на Костю, Катя немного успокоилась. Ей было приятно думать, что она ни в чем не виновата и что именно Костя является причиной всех Алешиных бед.

Когда Катя и Костя вышли из ресторана, дождь уже закончился, кругом были лужи, с деревьев падали капли.

— А ты мне когда-нибудь расскажешь, что у тебя произошло сегодня вечером? Почему ты мобильник отключил?

— Может быть, может быть. Когда-нибудь, — нехотя ответил Костя.

Они подошли к машине, и Костя предложил:

— Садись, я тебя подвезу.

— Спасибо, не надо. Дождик закончился, так хорошо дышится. Я лучше пройдусь пешком, — отказалась Катя.

Костя заглянул ей в глаза:

— Давай я провожу.

— Нет, Костя, я очень устала. И хочу пройтись одна. Извини, — твердо ответила Катя.

— Как хочешь. Наше дело предложить, — Костя явно расстроился.

Катя повернулась, чтобы уйти, и Костя спросил вдогонку:

— Кать! Ты меня совсем-совсем не любишь? Катя глянула на него через плечо:

— Почему? Как можно не любить родственную душу?

Алеша спал, а Полина в это время тихонько, чтобы не разбудить сына, обследовала комнату, обнаруживая везде странные следы: лопнувшие лампочки, треснувшие люстры.