они прошли мимо кока. Тот как-то чудно крутил своей длинной головой.
С кормы бежали люди. Капитан и третий офицер тщательно изучали поверхность моря.
Суматоха пошла на убыль, как только люди узнали подробности. Кто-то даже произнес при спуске шлюпки:
— К черту эти игры в формальности. Виктора уже нет.
Грей принял командование шлюпкой. Они поплыли к виднеющимся спасательным кругам — единственному ориентиру.
Целый час кружили вокруг да около. У Грея начали слипаться глаза: от невысыпания и нестерпимого блеска океана. Солнце припекало все сильнее. Через час капитан распорядился поднять шлюпку.
Машина вновь заработала. «Регулус» лег на старый курс, сто сорок четыре градуса. Когда Грей вернулся на мостик, капитан уже ушел к себе. Минуло десять. До принятия вахты Грею осталось неполных два часа.
— Прилягу в штурманской, — сказал он Боллу. — Разбуди меня без одной минуты двенадцать. И ни секундой раньше. Накаркал ты со своими потерпевшими… Черный… оранжевый ворон, — пробормотал он, засыпая, склоненному над картой Боллу.
— Шеф, опять смердило.
Дерьел захлопнул дверцы холодильника и посмотрел на кока.
— Не раздражай меня, Марко. Я, конечно, не могу похвастаться таким великолепным обонянием, но в запахах тоже кое-что смыслю.
Кок остановился у лестницы, ведущей из трюма на палубу, и поставил около нее корзину с продуктами.
— Шеф, я не о еде. Что вы! Сегодня, когда он выбросился за борт, я почувствовал тот же запах, что и тогда, ну, когда пес исчез…
— Пес? Ах, да, ты говорил об этом вчера вечером. А откуда повеяло этим, как ты выражаешься, запахом?
— Не знаю. Когда он закричал, я выбежал из камбуза внутренним коридором на носовую палубу. Там остановился. Вот тогда и засмердило. А Виктор уже был за бортом.
Дерьел вздохнул.
— Что ж, Марко. У тебя слишком хороший нос. Человеку с таким носом приходится нелегко. Но пора приниматься за обед.
Марко кивнул и потащил корзину наверх. Они подходили к камбузу, когда Дерьел вдруг схватил кока за локоть.
— Постой, Марко, это все-таки любопытно… Ты можешь определить этот запах? Что он напоминает?
— Не знаю. Ничего не напоминает. Но смердит.
— Интересно… У тебя же феноменальная память на запахи!
— Это очень странный запах, шеф. Неживой.
— Послушай, — шкипер пригладил волосы, — неоценимый человек, ты никогда не работал в химической промышленности? На химической фабрике, например, или в аптеке, или маляром…
— Ни там, ни там. Но запахи красок мне хорошо известны, Столько лет на кораблях. От всех кораблей несет краской, нефтью, смолой и парфюмерией. Нет. Не то.
— Ну ладно. Займись пока нашими служебными ароматами. Сейчас это всего важнее. — Он подтолкнул кока к двери камбуза, а сам, глубоко задумавшись, направился к корме.
Столовая команды в этот час была практически пуста. На посту торчал только подающий бой — худощавый, прыщавый мальчик со светлой шевелюрой. Он развалился на стуле около стойки, бессмысленно уставясь в потолок. Увидев входящего Дерьела, тут же вскочил.
— Опять бездельничаешь, Юджин! — гаркнул разозленный шкипер.
— Ну у меня, правда, все в норме. К обеду начну готовиться за полчаса…
— Ты мне распорядка дня не напоминай. Марш за работу!
— Опять мне влетит. Что за жизнь…
Дерьел подошел к мальчику и положил ему на плечо руку.
— Юджин, ты не помнишь, что Виктор ел на завтрак?
— Наверняка то же самое, что и боцман, Джервис и Орланд. А потом вахта первого. Не свихнулся же он от завтрака…
— Не умничай. То же самое — что?
— Омлет с джемом, хлеб, масло и желтый сыр. Пил кофе с молоком.
— Все? Ты абсолютно уверен?
Мальчик заколебался.
— Еще выпил полстакана воды с глицерином.
— С глицерином?!
— Ага, с этой вот гадостью, — он показал на стоящие бутылки с английским концентратом лимонного сока. — А что, это и вправду вредит здоровью, как говорят?
— Чушь! Просто это очень дешево… то есть очень полезно… И что, больше ничего, кроме этого?
— Ничего. А что же ему могло так навредить, шеф?
— Не знаю. Но уж точно ничего из нашей кухни. Не забывай, что мы кормим команду вкусной и здоровой пищей.
Шум работающего пылесоса заглушал негромкий разговор.
— Я позволю себе обратить ваше внимание, капитан, на эту тряпку.
Адельт брезгливо взял ее двумя пальцами и поднял вверх.
— Ну и что? Обыкновенная грязная тряпка.
— У нее довольно любопытная история. Если вы пожертвуете мне две минуты, я вам ее расскажу.
Он ничего не скрыл, не счел нужным. Если старик не причастен, он сделает соответствующие выводы.
— А вам не кажется, что это разбушевавшаяся фантазия экзальтированного негритоса, который начитался детективов? — небрежно сказал капитан, но чувствовалось, что дело его заинтересовало.
— Нет, капитан. Эта вещь — собрание фактов. Есть кровь, есть волосы, есть характерные заломы, по которым можно определить, что в тот момент, когда она насытилась кровью, тряпка была намотана на какой-то твердый предмет. Волосы свидетельствуют о том, что удар был сделан по голове.
Вошел Джервис с гаечным ключом. Увидев капитана, он попятился.
— Спасибо, Джервис. — Грей взял у него ключ и заговорщицки подмигнул: — Иди обедать.
Адельт закрыл дверь.
— Грей. Мне бы не хотелось, чтобы вы впутывали в это дело команду. Это может отразиться на настроении людей.
— Команда сама впутывается. Ведь он мог посчитать тряпку обычным мусором… — Грей заглянул капитану в глаза, — и выбросить ее за борт. А Джервис задумался. Все очень взбудоражены. Ничего удивительного. Матросы чуют опасность, хоть, наверное, трагедия Виктора не допускает возможности, что кто-то ее спровоцировал…
— Что вы хотите этим сказать?! Наверное… Кто-то… Что за странные гипотезы!
Неожиданный взрыв капитана удивил Грея. Адельт это заметил и тут же, не дожидаясь ответа, примирительно договорил:
— Ничего, ничего… Вы правы, все мы издерганы. Это было ужасно… Что вы хотели показать мне с этим ключом?
— Я попробую приладить тряпку к конкретному предмету. Почему-то он у меня ассоциируется вот с таким ключом, — продолжая говорить, Грей действовал. — Вроде подходит. Может, вы посмотрите через лупу, так ли лежат складки?
Адельт педантично начал поправлять пальцем заломы.
