высокопоставленный чекист, вам в дверь стучат. Вы смотрите на часы, а там полшестого. Открываете дверь… Там стоят люди в штатском. Они вам дают пять минут на сборы… Вы, одетый, спускаетесь и видите у подъезда автобус. Туда таких же штатских, как и вы, аккуратно усаживают люди в штатском же и везут на избирательный участок. Там под бюстом Ленина – пионеры и пионерки в белых рубашках, с галстуками, салютуют. Вы отдаете голос, понимая, что при таком-то уж раскладе будет 99 процентов… Вас проводят в буфет, где продают сосиски и импортное пиво.
Что, похоже на сценарий антиутопии? Может, и похоже.
Я знаю, что вас смутило: сосиски с импортным пивом, зачем они в избирательном буфете, когда их кругом полно? Остальное вы так бегло просмотрели с легкой скукой.
Я тоже споткнулся тогда на гастрономическом абсурде: ну зачем? Все остальное меня тоже не очень удивило. Это все было в лихие 70-е, когда я с ВВП (одновременно, но со сдвигом в пространстве: я – в Лейпциге, а он – в Дрездене) выполнял задание Родины в Восточной Германии. Про него вы и так знаете, а я был студент и писал дипломную работу. А на выборы – в Верховный Совет то ли СССР, то ли РСФСР – шел тогда Андропов. Он был выдвинут, как сейчас помню эту смешную деталь, рабочими Горьковского завода телевизоров. Почему именно этим трудовым коллективом? Намек на то, что чекисты далеко видят… Что сладкой вам (нам) жизнь не покажется, если что не так. Намек на ополчение, которое пошло из Нижнего Новгорода очищать Московский Кремль… Сарынь на кичку… А может, просто пальцем ткнули куда попало? Поди их знай, чекистов…
И вот я думал тогда: чем же плохо немецкое пиво с немецкими сосисками, зачем было в седьмом часу утра подпихивать меня к прилавку с привезенными из соседней Чехословакии сосисками и пивом же? Но уж, видно, такая команда была дана по всей огромной империи и во всех «наших» буфетах, раскиданных по земному шару, кипела работа. В Зимбабве везли пиво из Кении (хуже советского, кстати), из Бельгии – во Францию, из Штатов – в Мексику…
Конечно, то были не выборы. И это будут не выборы. И в целом прав был адвокат Павел Астахов, когда проводил в Твери митинг сторонников неухода Путина. Его корят: ах, ты юрист, как ты мог! Но ведь трезвым людям, мало-мальски знакомым с простейшими принципами законотворчества и криминологии, известно: уважаются и выполняются только те законы, которые нравятся подавляющему большинству. Уж на что был хорош «сухой закон» в Штатах! В смысле, для печени хорош и для снижения преступности. Но не пошел. Хотят люди Путина – если хотят, – задача ответственного юриста дать его людям, причем корректно, с соблюдением каких-то солидных процедур, чтоб пьяные матросы не кинулись разрушать до основанья. Это я без шуток вам говорю, как самодеятельный юрист и бывший криминальный репортер.
И Сталин был прав, отстраняя крестьян от участия в выборах. Ну какое они могли дать волеизъявление? После того что устроили в Гражданскую? Опять красного петуха пускать? И новую элиту вырезать? Чтоб это до сегодняшнего дня тянулось, как в Зимбабве?
Про сегодняшний день я сказал не для красного словца. Не так давно беседовал я с пьяным – не скажу крестьянином, но сельским жителем, крепким мужиком с определенным достатком, не голытьбой какой. И вот он мне признался честно:
– Я сам ничего начинать не буду. А если кто другой начнет, я присоединюсь охотно. И петуха красного пустим, и поделим кой-чего, и кое-кому кое-что припомним.
Как это все близко! Какие еще нужны антиутопии?
Правые говорят про свободные ответственные выборы… Я в прошлый раз голосовал за СПС, там и знакомых полно, и тяга иных к западной жизни мне понятна; я хоть и русский патриот (либеральный патриот), на Западе нахожу много милых подробностей и симпатичной ерунды… Мне и таким, как я, которые строят из себя умников, больше и голосовать-то не за кого… Я надеялся в прошлый раз, что те ребята, которые считают, подкинут сколько-нибудь голосов правым, чтоб хоть была какая-то компания там в верхах, чтоб можно было Западу показывать наши демократические достижения. Это не было сделано. Но что-то мне подсказывает, что в этот раз правым не дадут пропасть. Они (или тут уместней сказать «мы»?) уже – после всего – не так страшны для начальства. Я думаю, на этот раз Сурков – или кто там – таки наконец пустит правых в Думу.
Эта моя мысль окрепла после того, как я совершенно для себя неожиданно получил сигнал от Путина. Я не ожидал, что он приедет на юбилей красного террора в Бутово, я только фантазировал на эту тему, я представлял себе нереальную ситуацию, что вот он приедет. Я был озадачен, когда он приехал наяву. С другой стороны, почему нет… Не все ж с доярками и ткачихами общаться. Хочется, наверно, поднять уровень дискуссии, а то: «Вы знаете, я не непомерно великий, просто я необычайно, но в рамках приличий великий».
Я про что-то похожее разговаривал по пьянке с молодым парнем, который меня подвозил ночью на «Жигулях» за скромные деньги, и он – это уже когда я заплатил – сказал, что мысль моя неплоха и он таки проголосует за СПС. При том что отродясь на выборы не ходил…
Смешно, что на другой день мой старый товарищ с могучим интеллектом решил агитировать меня – меня! – за «Единую Россию».
– Что-что? – искренне удивился я. – Да ты в своем ли уме? Как ты мне такое можешь предлагать? Мало у вас подхалимов? (Подхалимы – это просто очень хорошо воспитанные люди прагматичного толка, они просто обчитались книжек типа «Как приобрести друзей и влиять на людей».) Ты лучше ответь Немцову он говорит, что за путинское правление у нас стало чиновников на 600 тысяч больше!
– Во Франции еще больше!
– Они там, во Франции, уже под арабами совсем; заедь к ним, они тебе твою любимую новую машину сожгут – тогда поговорим. А вот как так: в газете на одной полосе идет реклама «Единой России», тут же про рост цен на нефть и стабфонд, и – цинично – объявления о том, что вот не на что детям делать операции, так что граждане пусть скинутся. По-моему, это идеологическая диверсия или как это сейчас называется…
Он молчал.
– Может, цензуру усилить? Пусть она крамолу отслеживает. Или объявления эти про операции запретить.
– А что, это мысль! – бодро откликнулся он.
Так что ожидайте новую заботу партии.
Вчера сдал в номер (в журнал «Медведь») интервью. С писателем Алексеем Варламовым. Который вышел в финал премии «Большая книга» с призовым фондом, между прочим, 6 миллионов рублей. Итоги будут оглашены 22 ноября. Позже выяснилось, что он получил вторую премию. Варламов не только писатель, он к тому же и преподает в МГУ. Тема его докторской диссертации была такая: «Жизнь как творчество в дневнике и прозе Пришвина».
– А чем вас так заинтересовал скромный Пришвин? – спрашиваю.
От ответил:
– Меня очень поразили его дневники, которые он начал вести в начале века. В них я нашел очень вдумчивый и глубокий анализ русской истории. Пришвин и история, Пришвин и большевики, Пришвин и народ. На чьей он был стороне – народа или большевиков? Он был резкий враг большевиков в 1917 году, а в 1918 году вдруг увидел в них историческую правду. Когда мужики распоясались, он их очень испугался. Бунин тоже испугался, но он их проклял и уехал. А Пришвин здесь остался и пришел к выводу, что большевики – это единственная сила, которая может мужиков привести в чувство, вразумить. Что только так с ними и надо – жестоко, железно, окуная в прорубь… Иначе эту стихию не утихомиришь. И он увидел в этом историческую закономерность и справедливость. С этим можно соглашаться или не соглашаться, но он, просидев в деревне три года в самое страшное время, выстрадал эту позицию. Большевики – это жестокая школа, через которую должен пройти анархический народ для своего же блага, чтоб от этого анархизма излечиться…
Если кто забыл, большевики усмиряли крестьян – нешто и правда для их же пользы? – при помощи такого инструмента, как чекисты.
Все уже было, что ли?
А на выборы сам Варламов давно уже не ходит. С тех пор как разочаровался в Ельцине.
Вот хотел я тут дурным голосом проорать: «Все на выборы!» – но как-то неловко перед Варламовым.
