— Но есть же запись передачи?
— Передача кончилась.
— У них будет оригинал.
— Не будет. Никакой записи, ни оригинала, вообще ничего, потому что все это здесь. — Он указал на массивную металлическую дверь в стене позади пульта управления, затем снова взмахнул топором и обрушил его на дверные петли. Удар следовал за ударом, но сталь не поддавалась. Джуди стояла рядом, вся сжавшись, так как звон металла о металл, казалось, разносился по всему зданию, но никто ничего не услышал. Через немалое время Флеминг отступил и, задыхаясь, оперся на свой топор. Сейчас, когда смолкла машина, в зале стояла глубокая тишина; под стать ей безмолвно распласталось на полу неподвижное тело девушки.
— Нужен ключ, — сказал Флеминг. — Где он?
— В служебном кабинете майора Кводринга.
— Но это же… Джуди подтвердила его опасения.
— Там всегда кто-нибудь есть, — сказала она, — и ключ хранится в сейфе.
— Но есть же и другой.
— Нет. Только один. Джуди ничего не могла придумать. Насколько ей было известно, никто, даже сам Джирс, не имел дубликата. Сначала Флеминг отказывался верить ей, а потом вновь впал в неистовство. Он взмахнул топором и принялся в бешенстве рубить стальную дверь, пока совсем не обессилел. В конце концов он отступил и, тяжело опустившись в то, что некогда было креслом у пульта управления, погрузился в мрачное раздумье.
— Какого черта ты меня не предупредила? — спросил он наконец.
— Но ты не спрашивал. — Джуди всю трясло от страшного возбуждения и сознания непоправимости происшедшего; ей лишь с трудом удавалось держать себя в руках. — Ты же никогда меня не спрашивал. Ну, почему ты меня не спросил?
— Если б я спросил, ты помешала бы мне. Она попыталась превозмочь дрожь и рассуждать спокойно:
— Мы как-нибудь достанем ключ. Я придумаю способ, может быть прямо с самого утра.
— Будет уже поздно. — Он покачал головой и уставился на лежащее тело. — «Все, что вы делаете, всегда можно предвидеть», — так она сказала. — «Все, что вы способны придумать, всегда можно предупредить». Мы не можем победить…
— Мы достанем его через Осборна или еще как-нибудь, — сказала Джуди. — Но сейчас нужно уходить отсюда. Она разыскала куртку оператора и его шарф, помогла Флемингу одеться и вывела его из здания.
Глава 12
Когда они добрались до кафе, было уже очень поздно. У северной стены домика буран намел большой сугроб. В задней комнатке Рейнхарт и Осборн, кутаясь в пальто, расставили карманные шахматы и играли — рассеянно и плохо. Флеминг был слишком подавлен и оглушен, чтобы доказывать свою правоту. Он предоставил объяснения Джуди, а сам сидел, ссутулившись, на жестком стуле, пока Рейнхарт задавал вопросы, а Осборн произносил тирады, полные горьких упреков.
— Как вы посмели так обмануть меня? — Осборн утратил обычную изысканность. От его дипломатической выдержки и невозмутимости не осталось и следа: он был слишком потрясен. — Я дал согласие участвовать в этом только потому, что рассчитывал получить веские доказательства для министра. Но это положит конец его карьере, да и моей тоже!
— И моей, — вздохнул Рейнхарт. — Впрочем, пожалуй, я согласен пожертвовать ею ради уничтожения машины.
— Но ведь она не уничтожена! — возразил Осборн. — Он даже с этим не сумел справиться. Если уж уцелел оригинал передачи, машину можно построить вновь.
— Моя оплошность, — выговорил Флеминг. — Готов взять на себя вину. Осборн презрительно фыркнул.
— Ну, это не спасет нас от тюрьмы!
— Так вот из-за чего вы волнуетесь! А вас не тревожит восстановленная машина и новое существо с такой хваткой, от которой уже больше никогда не избавиться?
— Но, может быть, еще можно что-то сделать? — спросила Джуди. Все посмотрели на Рейнхарта. С их помощью он принялся тщательно взвешивать все возможности, словно проверяя вычисления, но так и не нашел выхода. Не было ни малейшего шанса раздобыть ключ до наступления утра, а к тому времени Джирс уже узнает и все начнется сначала. Сами они были твердо убеждены в правоте Флеминга.
— Беда заключалась в том, что он не сумел довести дело до конца.
— Остается только одно, — сказал Рейнхарт. — Осборн должен вернуться в Лондон с первым же поездом и сделать удивленный вид, когда все это станет известно.
— А куда же я, по-вашему, уезжал — осведомился Осборн.
— Вы побывали здесь и после краткого осмотра уехали. Остальное случилось после вашего отъезда — чистая правда, между прочим. И знать об этом вы не могли.
— А «чиновник», который был со мной? Он уехал с вами.
— А кто же был этот «он»?
— Любой, кому вы можете доверять. Застращайте кого-нибудь или дайте взятку, лишь бы он сказал, что приезжал сюда с вами из Лондона и с вами же уехал. Вы должны обелить себя и сохранить ваше влияние. Мы все должны как-нибудь вывернуться. Джон прав: они снова построят машину, и следует сохранить хоть одного из нас, к чьим советам могли бы прислушаться.
— Ну, а кто же разбил машину? — спросил Флеминг. Профессор слегка улыбнулся.
— Девушка. Может быть, они придут к выводу, что она помешалась и восстала против машины и либо была убита током, либо умерла от шока, из-за отчаяния, в которое наказание ввергло ее. Впрочем, пусть сами подыскивают объяснения. Как бы то ни было, она мертва и ничего не сможет отрицать.
— А вы уверены, что она действительно мертва? — спросил Осборн у Флеминга.
— Хотите осмотреть труп?
— Спросите лучше у меня, — сказала Джуди с горечью. — Я видела мертвыми их всех.
— Ладно! — Флеминг встряхнулся и обратился к Рейнхарту: — А что делали Джуди и я? Профессор сразу ответил:
— Вас там не было. Известно только, что после нас в здании оставались оператор и мисс Адамсон. Они ушли вместе, а все это случилось потом.
— Не выйдет, — сказал Осборн. — Будет черт-те какое расследование.
— Ничего другого нам не остается. — Рейнхарт слегка поежился. — Как ни посмотреть — дело скверное. Они сидели в пальто вокруг стола, ожидая, чтобы кончилась ночь и прекратился снегопад.
— А движение поездов не прекратится из-за заносов? — спросил Осборн немного спустя. Рейнхарт склонил голову набок, вслушиваясь в удары ветра по крыше.
— Вряд ли. Метель, кажется, стихает. — Он посмотрел на Флеминга. — А как вы, Джон?
— Мы с Джуди вернемся в городок на машине. Когда мы ехали сюда, дорога была вполне приличная.
— Тогда лучше отправляйтесь сейчас же, — сказал Рейнхарт. — Сделайте вид, что просто развлекались, и сразу возвращайтесь к себе. Вы ничего и никого не видели.
— Ну и ночка для увеселительных поездок! — Флеминг устало поднялся и обвел всех взглядом. — Мне так жаль. Правда, очень жаль! Он вел машину почти вслепую сквозь снег, и Джуди чуть ли не каждую минуту протирала ветровое стекло; впрочем, буря слабела, Флеминг высадил Джуди у ее домика и свернул к своему. Он настолько устал, что ему не хотелось выходить из машины. Было около часа ночи, и городок замер под белым саваном. Когда Флеминг открыл дверь, то по контрасту с заснеженной землей темнота в его комнатушке показалась ему непроницаемой. Он стал шарить по стене в поисках выключателя и только нащупал его, как чья-то чужая, замотанная бинтами рука легла на его руку. На мгновение его охватил дикий страх, но он тут же стряхнул руку и включил свет.
Перед ним стояла Андре, поддерживая одной забинтованной рукой другую. Она стонала, была смертельно бледна и измучена, но она была жива! Несколько секунд он, окаменев, смотрел на нее, а потом закрыл дверь и, подойдя к окну, задернул занавески.
— Садись и протяни руки. — Он достал из шкафа бинты и тюбик с мазью и начал нежно а осторожно разматывать грубые повязки.
— Я был уверен, что ты погибла, — сказал он, продолжая снимать бинты. — Я видел, какое было напряжение.
— Видели? — Она сидела на койке, протянув ему руки.
— Да, видел.
— Значит, это были вы…
— Я. И еще топор. — Он посмотрел в ее словно выцветшее лицо. — Если бы я только мог представить, что в тебе теплится жизнь…
— Вы бы покончили и со мной. — Она произнесла это без злобы, просто констатируя факт. Затем она на мгновение зажмурилась от боли. — У меня сердце сильнее, чем… чем у людей. Нужно сделать очень много, чтобы вывести меня из строя.
— Кто перевязал тебе руки?
— Я сама.
— Ты кому-нибудь сказала?
— Никому.
— Кто-нибудь знает, что произошло с машиной?
