объявить решение суда. Ты действовал поспешно и необдуманно, Эдвард де Боло, когда женился, не имея убедительных доказательств смерти своей первой супруги. Однако поскольку леди Ронуин была официально объявлена мертвой, твоя женитьба на леди Кэтрин и, следовательно, твой сын признаются законными. Мы не считаем, что ты строил козни против леди Ронуин — скорее, был искренне убежден в ее гибели. Однако, узнав, что она жива, ты повел себя крайне неуважительно по отношению к ней и ее семье, бесстыдно оскорбив их честь. За это ты выплатишь компенсацию и вернешь ее приданое. Тебе все понятно?

— Да, госпожа, — поклонился де Боло.

— Что же до тебя, Ронуин, дочь Ллуэлина, ты сама себя обличила, хотя, кажется, искренне раскаиваешься в своих грехах. Церковь приняла в расчет то обстоятельство, что все это время ты не могла молиться истинному Богу нашему Иисусу Христу и некому было наставить тебя на путь истинный. Но твое будущее нам не ясно. Из-за твоего бесстыдного поведения ни один монастырь тебя не примет. Кроме того, вряд ли какой-то мужчина захочет иметь подобную жену, а ведь у женщины из благородной семьи должен быть муж, который вел бы ее по жизни. В свете нынешних обстоятельств… кто согласится взять тебя в жены?!

— Я. Я возьму ее.

Потрясенная, Ронуин уставилась на Рейфа де Боло. Он?

Он?!

И тут она впервые за весь долгий день забылась и, потеряв голову, набросилась на обидчика.

— Никогда! — завопила она. — Никогда!!! — И умоляюще протянула руки к королеве. — Мадам, надеюсь, вы не приняли всерьез слова этого человека? Кроме всего прочего, между нами есть определенное родство… Ведь его двоюродный брат был моим мужем!

Королева Элинор взглянула в сторону священников:

— Преподобные отцы! Что скажете на это вы?

Архиепископ и епископы стали тихо совещаться. В зале поднялся гул. Наконец архиепископ Кентерберийский поднялся с места.

— Между Ронуин, дочерью Ллуэлина, и Рейфом де Боло нет кровных уз. Вот если бы дама подарила Эдварду де Боло ребенка, тогда дело другое. Он имеет полное право взять ее в жены. По нашему мнению, это наилучшее решение столь сложной проблемы, госпожа Элинор.

— Я не хочу его видеть, — заявила Ронуин.

— Но решать не тебе, дорогая моя, — возразила королева. — Ты должна выйти замуж, а он готов закрыть глаза на твое прошлое.

— Нет! — взвизгнула Ронуин и, не в силах совладать с собой, топнула ногой.

Элинор Прованская, презрев столь ужасающее нарушение этикета, обратилась к ее тетке:

— Госпожа аббатиса, принц Уэльский именно вам доверил действовать от его имени на этом суде?

— Мне, — кивнула та.

— И что вы скажете?

— Прежде всего я должна знать, что предлагает этот человек моей племяннице. Есть ли у него дом и состояние?

Думаю, замком он не владеет, а ведь моя племянница родом из знатной семьи! Даже ее мать, упокой Господь ее душу, принадлежала к благородному роду. Мы готовы выдать Ронуин замуж, но не собираемся делать это в спешке и тем самым» обречь ее на нищету и страдания.

— Разумеется, — согласилась королева, расправляя наряд из пурпурного шелка. — Сэр де Боло, что вы ответите аббатисе?

— Мой дед со стороны матери, не имея других наследников, оставил мне титул барона Ардли, — ответил Рейф. — Земель у меня не так много, но есть прекрасный дом, слуги и десять сервов, обрабатывающих поля. Мой кузен Эдвард владеет большим участком земли, примыкающим к моим владениям. Если вы дадите мне в жены леди Ронуин, эта земля может стать той самой компенсацией, которая ей полагается, и границы моего поместья значительно расширятся. Кроме того, у меня есть скот. Человек я довольно зажиточный, и моя жена не будет ни в чем нуждаться. Пусть я не слишком знатен, но кровь моя так же чиста, как у нее. Я обещаю забыть ее прошлое и возьму в жены, невзирая на ее дурной характер.

Ронуин швырнула четки ему в голову.

— Так тебе понадобились земли Эдварда! Поэтому ты сообразил, как их заполучить? Никогда, ублюдок! Никогда! Я скорее проведу остаток дней в подземелье, чем возьму тебя в мужья!

— Решать не тебе, дитя мое, — шепотом напомнила аббатиса.

— Тетя…

— Послушай меня, Ронуин, — перешла аббатиса на валлийский, — тебя все равно выдадут замуж, хочешь ты этого или нет. По крайней мере этот человек тебе знаком, пусть ты и терпеть его не можешь. А что, если вместо него предложат какого-нибудь старого противного толстяка, который будет бить тебя, тратить твое приданое, а по ночам слюнявить своим грязным ртом? Рейф молод. Он даст тебе детей. Я уверена, рано или поздно вы придете к взаимному согласию. Я обладаю властью заключить этот брак и намереваюсь так и поступить. Умоляю тебя согласиться, пока не поздно, Ронуин.

— Я чувствую себя диким зверем, загнанным в клетку, — пробормотала Ронуин. — Как мне все это ненавистно!

— Знаю, — посочувствовала аббатиса, — знаю, дитя мое.

— Но почему обязательно выходить замуж? — рассердилась Ронуин, уже понимая, что побеждена. Разве можно тягаться с королевой и церковью? Никто не придет ей на помощь. Брат отводит глаза. От и Дьюи? Как ни любят ее они, все же не пойдут против отца. А отец желал поскорее сбыть дочь с рук.

— Ронуин? — негромко, но настойчиво повторила тетка.

— Я выйду за него, но против воли, — сказала она на норманнском.

— Превосходно! — воскликнула довольная королева.

— Я сам обвенчаю их, здесь, — благосклонно объявил архиепископ, широко улыбаясь.

— Вы очень добры, ваше преподобие, — кивнула королева, — Свадьба состоится вечером, и, если королю станет лучше, он сам придет и будет посаженым отцом прекрасной невесты. Дорогая, я не упоминала, что зеленое удивительно идет тебе?

— Я отведу племянницу обратно в монастырь, пусть остается там, пока будут готовить документы, — предложила аббатиса.

Королева кивнула:

— Я пришлю за вами своего пажа.

Монахини вывели свою подопечную из зала. Ронуин кипела гневом. Эдвард не смотрел на нее, но Рейф, выступив вперед, взял ее руку и поцеловал. Глаза его смеялись.

— Ты пожалеешь о своей наглости, господин, — прошипела она.

— Не думаю, моя Ронуин, — усмехнулся он.

— Я никогда не буду твоей! — запальчиво вскричала она, но аббатиса поспешно вывела ее, не позволив обрученным сцепиться не на жизнь, а на смерть.

— Не устраивай сцен!

— Ненавижу! Ненавижу его! — вопила Ронуин, раскрасневшись от злости и став еще прелестнее.

— Тебе очень повезло, — заметил брат, качая головой.

— Что? И ты на его стороне? — поразилась она.

— Тебе нужен муж.

— Заладили одно и то же! — отмахнулась Ронуин.

— Подумай, сколько преимуществ в этом браке! Ардли куда ближе к Шрусбери, чем Хейвн. Мы будем видеться гораздо чаще.

— Не знаю, к чему ему жениться на мне, — пожаловалась Ронуин, игнорируя утешения брата.

— Он вожделеет тебя, — ухмыльнулся Глинн.

— Человек, посвятивший свою жизнь Богу, не должен говорить подобных вещей, — упрекнула сестра.

— Не веди я столь полной жизни и не познай многих женщин, не смог бы посвятить жизнь Господу, — улыбнулся брат. — Гоняясь за тобой, я изведал все в полной мере.

— Ты настоящий сын своего отца, Глинн, — заверила аббатиса. — Удивительно, что отказываешься от