«Он не знает, можно ли мне верить», – подумал Феликс.

Он вышел из купе в коридор.

Побежал в конец вагона. Поезд запыхтел и дернулся вперед. Феликс оглянулся назад. Детектив высунул из купе голову. Феликс вошел в туалет и снова вышел. Сыщик продолжал наблюдать. Поезд набрал скорость. Феликс двинулся к двери вагона. Детектив помчался по нему со всех ног.

Повернувшись, Феликс изо все силы ударил его в лицо. Сыщик запнулся. Феликс саданул его в живот. Какая-то женщина закричала. Схватив сыщика за лацканы пальто, Феликс потащил его в туалет. Тот отчаянно сопротивлялся и сумел здорово ткнуть его меж ребер. Поезд продолжал набирать скорость. Взяв обеими руками голову детектива, Феликс шмякнул ее о край раковины. Один раз, другой... Полицейский осел. Феликс бросил его и вышел из кабинки. Прошел к двери, открыл ее. Теперь поезд мчался на порядочной скорости. С другого конца вагона на него смотрела женщина с белым от страха лицом. Феликс прыгнул. Дверь за ним с грохотом закрылась.

Приземлившись, он споткнулся, но удержал равновесие. Поезд уносился прочь, быстрее и быстрее. Феликс направился к выходу из станции.

– Немного поздновато сошли с поезда, – заметил билетный контролер.

Феликс кивнул и протянул ему билет.

– По этому билету вы можете проехать еще три станции, – объяснил контролер.

– В последнюю минуту я передумал.

Внезапно раздался лязг тормозов. Они оба посмотрели на рельсы. Поезд замедлял ход: кто-то, видимо, нажал на аварийный тормоз.

– Эй, что там происходит? – спросил билетер.

Усилием воли Феликс заставил себя небрежно пожать плечами.

– Обыщите меня, если хотите, – бросил он.

Ему хотелось бежать прочь, но это было бы самым худшим из всех возможных действий.

Билетер заколебался, раздираемый подозрением и беспокойством за поезд. Наконец, он произнес:

– Подождите здесь, – и бросился вдоль платформы.

Поезд остановился в паре сотен ярдов от станции. Феликс смотрел, как контролер пробежал платформу и спустился вниз по насыпи.

Огляделся вокруг. Он был один. Быстрым шагом он покинул пределы станции и вошел в городок.

Несколькими минутами позже мимо него к станции пронеслась машина с тремя полицейскими.

На окраине городка Феликс перелез через какую-то изгородь и растянулся в поле пшеницы, дожидаясь темноты.

Огромный «Ланчестер» с ревом подъехал к замку Уолденов. Весь дом горел огнями. Один полицейский стоял у входа, другой прохаживался по террасе. Причард остановил машину. Полицейский у входа отдал честь. Причард открыл дверцу авто, и Уолден вышел.

Из дома выплыла миссис Брейтуотер, экономка.

– Добрый вечер, милорд.

– Добрый вечер, миссис Брейтуотер. Дома есть кто?

– В гостиной сэр Артур и князь Орлов.

Уолден кивнул, и они вместе вошли в дом. Сэр Артур Лэнгли был главным констеблем и старинным школьным приятелем Уолдена.

– Вы ужинали, милорд? – спросила экономка.

– Нет.

– Может быть, подать пирог с дичью и бутылку бургундского?

– На ваше усмотрение.

– Хорошо, милорд.

Миссис Брейтуотер удалилась, а Уолден прошел в гостиную. Алекс и сэр Артур стояли у камина с рюмками бренди в руках. Оба были в вечерних костюмах.

– Привет, Стивен. Как поживаешь? – спросил сэр Артур.

Уолден пожал ему руку.

– Так вы поймали того анархиста?

– Боюсь, он ускользнул от нас...

– Проклятье! – воскликнул Уолден. – Этого я и опасался! Но никто меня не слушал.

Взяв себя в руки, он пожал руку Алексу.

– Не знаю, что и сказать тебе, мой мальчик, ты, наверное, считаешь нас круглыми идиотами.

Он вновь обратился к сэру Артуру.

– Что, черт возьми, там произошло?

– Феликс спрыгнул с поезда в Тингли.

– Где же был хваленый детектив Томсона?

– В туалете с проломленной головой.

– Превосходно, – с горечью проговорил Уолден. Он тяжело опустился в кресло.

– К тому времени, когда оповестили городскую полицию, Феликс словно растворился.

– Вы понимаете, что сейчас он направляется прямиком сюда?

– Да, конечно, – успокаивающе произнес сэр Артур.

– Следует проинструктировать ваших людей, что, когда они его снова увидят, пусть стреляют.

– Теоретически, хорошо бы, но ведь у них нет оружия.

– Черт побери, им давно бы пора иметь его!

– Я согласен с вами, но общественное мнение...

– Лучше сначала расскажите мне, что вы предпринимаете.

– Хорошо. Пятеро патрульных контролируют дороги между нашей станцией и Тингли.

– В темноте они не смогут его разглядеть. – Может быть, и не смогут, но, по крайней мере, их присутствие заставит его несколько умерить пыл.

– Сомневаюсь. Что еще?

– Я поручил констеблю и сержанту охранять ваш дом.

– Я видел их.

– Их будут сменять каждые восемь часов, днем и ночью. Князя уже охраняют два телохранителя из спец подразделения полиции, а к вечеру Томсон пришлет еще четверых – они приедут на машине. Будут дежурить по двенадцать часов, так что рядом с Алексом все время будет по три человека. Мои люди не вооружены, но у агентов Томсона имеются револьверы. Мой совет – пока Феликс не пойман, князь Орлов должен находиться в своей комнате и не выходить оттуда. Еду ему будут приносить телохранители.

– Я так и сделаю, – сказал Алекс.

Уолден взглянул на него. Тот был бледен, но спокоен. «Он очень мужественный человек, – подумал Уолден. – Будь я на его месте, я бы уже рвал и метал из-за безрукости британской полиции».

Вслух Уолден сказал:

– Считаю, нескольких телохранителей совершенно недостаточно. Нам понадобится целая армия.

– К завтрашнему утру она у нас будет, – объяснил сэр Артур. – В девять часов начнем прочесывание местности.

– Почему не с рассветом?

– Потому что армию еще нужно собрать. Сюда придет сто пятьдесят человек со всего графства. Большинство из них уже в постели, так что их еще надо разбудить, проинструктировать и прислать сюда.

Вошла миссис Брейтуотер с подносом. На нем красовались пирог с дичью, полкурицы, блюдо картофельного салата, булочки, холодные колбаски, ломтики помидор, сыр чеддер, набор соусов и фрукты. За экономкой следовал лакей с бутылкой вина, кувшинчиком молока, кофейником, блюдом мороженого, яблочным тортом и половиной шоколадного кекса.

– Бургундское еще не настоялось, милорд. Перелить его в графин?

– Да, пожалуйста.

Лакей завозился у маленького сервировочного столика. Уолден был голоден, но слишком возбужден, чтобы приступить к еде. «Наверно, я и уснуть не смогу», – подумал он.