крупнейших кораблестроителей в мире. Сейчас, в пятьдесят, он хочет вообще забыть о том, что когда-то был учеником плотника. Саймон хочет, чтобы имя Коупленд было так же уважаемо, как имена Уинтроп, Ливингстон или Франклин. И хотя он никогда не признает этого, он уже создал себе видение династии Коуплендов: от старшего сына к старшему сыну. Но для этой династии ему нужна женщина. Не любая женщина, естественно. Только какая-нибудь особа безупречного происхождения может быть следующей невестой Коупленда, — Куинн стряхнул пепел с сигары в лужу, где он исчез с шипящим звуком. — Ну и конечно, он верит, что правильная жена облагородит меня и сделает респектабельным.

Томас захихикал, его слова начали сливаться вместе.

— Ты только представь себе это. Куинн Коупленд, августейший гражданин, оплот церкви, краеугольный камень династии Коуплендов, покидает дом ровно в шесть ноль-ноль. Целует у двери свою супругу, у которой лицо как пудинг.

— Щипает служанку, — вставил Куинн, распутно ухмыльнувшись.

— О, ради Бога, нет, дружище! — объявил Томас с насмешливым ужасом. — Не перед детьми!

— Перед всеми шестью из них, — ханжески добавил Куинн.

— Какими шестью! Ты забыл о близнецах!

— Восемь? — прорычал Куинн, выбрасывая уже пустую бутылку в переполненную сточную канаву. — Проклятье, Томас Салли, ты зашел слишком далеко!

В безуспешной попытке держать себя с достоинством, Томас выпрямился.

— Я не единственный, кто зашел слишком далеко. Это все твоя жена, с лицом похожим на картофелину.

— Ты сказал — с лицом как пудинг. Ты уж определись, наконец!

— Пудинг, картофелина — в любом случае ты сможешь заниматься с ней любовью, только накрыв ее уродливое лицо подолом ее ночной рубашки.

— Не забывайся, ты говоришь о моей жене, ты, ублюдок, — проревел Куинн, шутливо ударяя кулаком своего пошатывающегося приятеля.

Ноэль наблюдала, как эти двое обмениваются дружескими непристойностями и награждают друг друга безвредными тумаками. Они не обращали внимания на моросящий дождь, который мог повредить их красиво сшитые наряды. Девушка подумала о том, что на деньги, которые стоит эта одежда, можно было бы год кормить семью из шести человек. Англичанин был пьян, как кузнец в день оплаты.

Ноэль вновь изучила американца. Его голова была запрокинуты в смехе, капли дождя сверкали на лице, словно выточенном из камня. Неуверенность не покидала ее. Потом девушка подумала об отдельной комнате, которую отчаянно хотела сохранить, и о деньгах, в которых так нуждалась.

Ноэль задумалась. Американец может быть свободен. Ее целью был Томас Салли.

Сделав два глубоких вдоха, чтобы успокоиться, Ноэль вышла из своего тайного места и направилась к ним, провокационно покачивая своими костлявыми бедрами и соблазнительно улыбаясь, в совершенстве подражая тем женщинам, которых она видела так часто.

Двое мужчин, положив руки друг другу на плечи, разразились жизнерадостной, неприличной песенкой:

Кто этот монах с лысой головой?

Персона, которая повергнет рогоносца?

Что это за ружье, которое стреляет прямо в точку?

И ударяет прямо между ног девушки?

Они прервали свою песню, когда Ноэль приблизилась к ним и остановилась в нескольких футах перед Томасом. Вызывающе положив руки на свои узкие бедра, она бесстыдно улыбнулась ему.

— Доброго вечера, господин. Как насчет того, чтобы немного повеселиться? — она растягивала гласные и глотала согласные с легкостью. Эту манеру произношения она предусмотрительно усвоила, чтобы не выделяться среди остальных проституток.

— Ну, ну, — Томас пьяно сливал слова, — не это ли один из прекраснейших цветков Лондона, благословивший нас своим присутствием. — Он снял свою касторовую шляпу и глубоко поклонился ей. Движение было бы очень галантным, если бы Томас не испортил жест, закончив его громким рыганьем.

Ноэль кокетливо захихикала.

— О, сэр, разве вам не одиноко? — Подхватив его под руку, она придвинулась поближе к нему, аккуратно выбирая подходящий момент. От него пахло табаком и ромом, вместе получалась не самая плохая комбинация. Не спеша она прижалась своим телом к нему, отводя плечи назад, чтобы он мог видеть большую часть обнаженной груди.

Глядя на него через полуприкрытые веки, она соблазнительно прошептала:

— Ты очень привлекательный малый, мистер.

Куинн, забавляясь, фыркнул.

— Дьявол, над чем это ты смеешься? — вскричал Томас, одаривая Куинна взглядом превосходства. — Эта юная леди, без сомнения, одна из самых опытных судей, разбирающихся в мужчинах.

— Я не сомневаюсь, что она опытна, — парировал Куинн, улыбка лениво играла в уголках его губ, — но мне интересно, насколько она умеет их различать.

Ноэль почувствовала насмешливую непристойность в их шутках. «А чего ты ожидала?» — упрекнула себя она. Ты же сама хотела, чтобы они поверили в худшее.

Глаза американца бесстрастно шарили по ее телу, задержавшись на безвкусном страусином пере, застрявшем в заледенелых волосах, на частично выставленных напоказ грудях.

Лицо Ноэль вспыхнуло под его взглядом. «Ты не должна обращать на него внимания», — твердила себе она. — «Делай то, зачем сюда пришла и уноси ноги так быстро, как только можешь».

Она схватила Томаса за руку, чтобы отвлечь его.

— О, разве ты не силен? Говорят, что можно многое узнать о мужчине по размеру его рук.

Ноэль отчаянно флиртовала. В то же время она со скоростью молнии одним прикосновением пера вытащила из его кармана тяжелые часы и незаметно опустила их в один из больших карманов, которые пришила к своему платью специально для этих целей. Не сводя глаз с Томаса, она продолжила свои игры, пристально наблюдая за ним, чтобы не упустить момент, если он поймет, что происходит. Томас пьяно похихикивал над ней, очевидно наслаждаясь ее лестью. Чувствуя приятную тяжесть часов в своем кармане, Ноэль перестала нервничать. Но все же продолжала осторожничать, чтобы ничем не вызвать его подозрения.

— Я могу сказать тебе, что ты классный парень высокого полета, — добродушно подшучивала она, щекоча указательным пальчиком лацкан его пальто. — Осмелюсь сказать, что тоже заслужила свою порцию комплиментов, утятки. — Ее розовый язычок скользнул по ее ярко-красным губам. — Покажите мне, что поняли, что я имею ввиду.

Таращась на ее полные груди, Томас на мгновение потерял голову, но вид ее впалых щек и ярко разрисованного лица быстро вернул ему здравый смысл.

— Моя дорогая леди, вы соблазняете меня сверх меры. Если бы у меня было время, я бы с удовольствием принял ваше предложение, — будучи джентльменом, он снял перед ней шляпу.

Ноэль хихикнула, даже не поняв от чего, от веселья или от облегчения.

— Вы исключительный человек, господин, — она скромно взмахнула тремя пальцами на прощание. — В любое время, когда только захотите, просто поищите меня в Петухе и Фазане.

Повернувшись спиной к мужчинам, Ноэль двинулась прочь, легко покачивая бедрами. Ее настроение поднялось, когда она украдкой погладила гладкий, твердый предмет, лежавший глубоко в кармане. Она сделала это! Часов будет более чем достаточно, чтобы заплатить за жилье. Она сможет купить новое платье, а может, даже и шляпку.

Поглощенная своими размышлениями, девушка не услышала шагов, приближающихся к ней, пока не стало слишком поздно. Пальцы, как стальные клешни, больно впились в ее исхудалое запястье, вынуждая ее остановиться. Промокшее страусиное перо выпало из ее волос и приземлилось в вздыбленную от дождя грязь. Ее сердце часто заколотилось, она обернулась назад и увидела американца, холодно смотревшего на нее. Его глаза казались замороженными черными озерами.

— Не так быстро.