деревни, беженцы, пытающиеся вынести то, что еще можно спасти, на своих плечах. Он это видел несколько дней назад в Центральной Африке. Но окончательно его убил вид плачущих голодных сирот, матерей, хоронящих своих младенцев. Что были его трудности по сравнению с их?

Как всегда, он приехал убедиться, что деньги, которые выделяет его фонд на гуманитарную помощь этому району, получают те, кто в них нуждается. Во время своего последнего пребывания там он получил сквозное ранение. Ему просто повезло, что у парня, который стрелял, не работал прицел.

И не важно, что там произошло, было понятно только следующее: один или с помощью своих подчиненных, он все равно не мог остановить войну или вытащить этих людей из нищеты. Эти люди так опустились, что не хватило бы никаких денег, даже такого богача, как Сэт.

Первое, что осознал Сэт, вернувшись домой и отойдя от первого шока от увиденного, было чувство одиночества. Конечно, у него были друзья по всему миру. Но все же он оставался одиноким, неприкаянным. Может быть, причина лежала в неудачном браке его родителей? Конечно, они были виноваты в том, что он вырос без любви. Сэт чувствовал себя более одиноким и бедным, чем все эти бедные семьи из Африки. Они по крайней мере были вместе и могли друг друга поддержать. А у него никого не было.

Недовольный Сэт встал с кровати. Несмотря на свое ранение, он собирался идти плавать. Чтобы не встретиться с Конвеем и Лией, он заказал еду в номер. Ему очень нужно было отдохнуть, и он не собирался портить себе отдых маленькими неприятностями. Хотя плавание и взбодрило его немного, после завтрака на него напала сладкая дремота. Он прилег в шезлонге около своего домика и проспал до середины утра. Проснувшись, он все же решил поехать на коралловые рифы на экскурсию, которая должна была как раз начаться. Сэт надел темные очки и, прихватив некоторые вещи, направился к лодке. Единственной пассажиркой на корабле, помимо экскурсовода, была Лия д'Анджели. Она была одета в белое парео поверх купальника и широкополую шляпу. Она оживленно что-то обсуждала с экскурсоводом, поэтому он прошел мимо нее незамеченным. Сев на свое место, он погрузился в изучение газеты. Он не собирался отказываться от поездки из-за этой женщины.

— Доброе утро, мистер Толбот. Решили к нам присоединиться в это прекрасное утро?

— Да, думаю, да.

В полном потрясении Лия оглянулась на него.

— Какая приятная неожиданность! — сказала она иронично.

— Для нас обоих, — он лукаво сверкнул глазами.

— Я уверена, вы преувеличиваете!

Гид прервал их:

— Если вы оба готовы, то начнем нашу поездку.

Вскоре они подплыли к рифам. Гид выключил мотор и заявил:

— Любое место здесь подойдет. Я еще раз прошу вас не трогать кораллы — это разрушает их, к тому же некоторые из них ядовитые. Я буду ждать вас здесь. У нас уйма времени.

Лия быстро переоделась, сняла свое белое парео и осталась в бирюзовом купальнике. У него было большое декольте спереди и со спины, высокая линия бедра. Ей лучше было надеть монашескую рясу, чем этот купальник, который скорее открывал, чем прикрывал ее тело. Неожиданно для себя она взглянула на Сэта. Он уставился на нее, в его глазах был опять тот же первобытный голод, как и восемь лет назад. Значит, он тоже это чувствовал, она была ему нужна. Она, но не ее ребенок.

Но с тех пор прошло много лет. И если тогда, когда он не ответил ей на письма, она стала его жертвой, то теперь у нее был выбор. И она не собиралась вновь попадать на его удочку. Решив это, она наклонилась за своей маской, при этом он увидел ее бюст. С удовлетворенной улыбкой она заметила, как он заерзал на сиденье, его зеленые глаза засияли. Очень плохо, Сэт Толбот. На этот раз ты меня и пальцем не коснешься.

— Наслаждайся! — бросила она ему и прыгнула в море. Наблюдая сквозь маску за кораллами, она погрузилась в другой мир и поплыла прочь от лодки. Вскоре ее сердцебиение восстановилось, злость утихла. Не стоило ей так вызывающе себя вести, тем более что Сэт не предпринимал никаких шагов со своей стороны. Это было грубо и опасно, но очень приятно, признала она про себя, довольно улыбнувшись.

Сэт подождал несколько минут, пока Лия отплывет на порядочное расстояние. Не снимая своей белой футболки, чтобы не показывать свой еще не побелевший шрам Лии, он погрузился в воду. Зная ее язвительность, он предполагал, что она бы обязательно прокомментировала его ранение. Она его читала как открытую книгу, да еще к тому же только что показала ему свою грудь. Он даже не знал, на кого больше сердится. На нее — за то, что она его спровоцировала, или на себя за то, что у него сразу заиграли гормоны. Он поплыл по тихой морской глади. Ему просто была нужна женщина, даже если бы ее и не звали Лия д'Анджели.

Всплыв, чтобы набрать воздуху, Сэт увидел ее недалеко впереди. Надо было поплыть в другом направлении, подумал он, хотя и знал, что этого не сделает. Он поплыл за ней. Вскоре он опять погрузился, наблюдая за ней в воде. Она плыла вдоль рифа, как русалка, в своем бирюзовом купальнике и маске. Бирюзовый купальник, маска. У Сэта глаза полезли на лоб. От неожиданности он набрал в рот соленой воды и всплыл на поверхность, кашляя и глотая воздух. Нет, не может быть, он ошибся, его воображение играет с ним злую шутку.

Лия д'Анджели — его бабочка-любовница? Наверное, он был не в своем уме. Перестань, Сэт. Ты ее так и не забыл. После нее ты не можешь встречаться ни с одной женщиной. А сейчас ты позволяешь бирюзовому купальнику и маске опять сыграть с тобой злую шутку. И только из-за того, что ты никак не можешь забыть ту ночь в Париже.

Он глубоко вдохнул и опять погрузился в воду. Медленные, грациозные движения ногами, бедра, талия, грудь... разве он мог забыть это тело? Он не видел ее лица, как тогда, но тело он не мог не узнать.

Как он ее не узнал вчера, когда впервые увидел в холле ресторана?!

Сэт снова всплыл. К этому моменту он уже был уверен, что нашел ее, свою бабочку, которая упорхнула от него восемь лет назад в Париже. Ее звали Лия д'Анджели, и она плыла перед ним.

Вначале он обрадовался, но потом его мозги начали лихорадочно работать. Лия не хотела, чтобы ее нашли. Она знала его имя с самого начала и могла связаться с ним в любой момент. Встреча вчера была случайностью, он был в этом уверен. Если говорить правду, она была неприветливой, потрясенной, если не сказать взбешенной.

Но почему? Что он ей сделал? Это она исчезла, не он. И, черт побери, он узнает, почему.

Спустя сорок минут Сэт увидел, как Лия подплывает к лодке. Он вылез из воды первым, стараясь скрыть боль от раны. Когда она подплыла к лодке, он протянул ей руку:

— Давай я помогу тебе.

Она сняла свою маску, стараясь не смотреть ему в глаза. Солнечные лучи играли на ее губах... Почему он сразу ее не узнал? Каким он был идиотом!

Она улыбнулась экскурсоводу и сказала:

— Это было прекрасно! Спасибо, что привезли нас сюда!

Экскурсовод завел мотор и направил лодку обратно к берегу. Вид побережья напоминал картинку с открытки — высокие пальмы, белый песок и море. Они причалили, Лия взяла свои вещи с одним только желанием — как можно скорее запереться у себя в домике. Она быстро пошла, но услышала знакомый голос у себя за спиной:

— Остановись! Нам надо поговорить!

— Уходи и оставь меня одну.

— Мы же не собираемся драться на виду у всего отеля? У тебя есть выбор. Или мы идем в твой дом и говорим там. Или я беру тебя на руки и несу в твой дом.

— Так вели себя неандертальцы.

В ответ он подхватил ее на руки и понес в сторону дома.

— Мы оба не хотим испортить наши репутации. Молись Богу, чтобы нас сейчас никто не видел!

Много лет назад он точно так же взял ее на руки и вынес на балкон отеля. Пытаясь бороться с наплывшими воспоминаниями, она оттолкнула его локтем.

— Не делай этого. У меня болит ребро.