удавалось получить ордер на обыск, но после того как я выступил с заявлением, они смогут привлечь его к ответственности.
— Знаю, — проговорила Марионетта, — мне инспектор Дэвис сказал. Я могу только благодарить за это Бога.
Тони с облегчением посмотрел на сестру. Значит, она все такая же, какой была несколько лет назад: она не стала членом семьи Моруцци, чего он очень страшился. По выражению лица Марионетты можно было понять, что мысль о заключении Барти в тюрьму принесла ей радость, не боль. Он сжал ее руку.
— Пей чай, пока не остыл, — улыбнулась Марионетта. Слов никаких не требовалось. Она встала, подошла к окну и посмотрела сквозь тюлевые занавески. — Еще одна полицейская машина. Кто-то идет по дорожке…
Они услышали, как открылась входная дверь, потом торопливый тихий разговор в холле, затем — тишина.
В дверях гостиной появился серьезный инспектор Дэвис.
— В чем дело? — спросила Марионетта, оборачиваясь к нему.
Казалось, он чувствует себя не в своей тарелке.
— Вы лучше сядьте, миссис Моруцци, — попросил он. — У меня для вас новости.
Она послушно вернулась на кушетку и села рядом с братом в полном смятении. Нет, это не папа. И не Марио. Милосердный Боже, они нашли Микки Энджела, с ним что-то случилось! Она подняла глаза на полицейского.
— Говорите, — произнесла она.
Инспектор сел в кресло около камина, глядя на нее и пытаясь представить, как женщина прореагирует на то, что он собирается ей сказать.
— Ваш муж мертв, миссис Моруцци. Его нашли с пулей в голове в служебной комнате клуба «Треже чест».
Марионетта смотрела на него, ее глаза казались огромными на бледном лице.
— Мертв? — прошептала она. — Вы уверены?
Инспектор мрачно кивнул.
— Абсолютно. — Он следил за ней, пока она осмысливала услышанное. Трудно сказать, что чувствует женщина, казалось, она сейчас потеряет сознание. Он заботливо наклонился к ней. — Как вы? — спросил он. — Может быть, дать чашку чая?
Тони Перетти встал.
— Я принесу коньяка, — решительно сказал он. — Где у вас напитки, вон там? — Он двинулся в верном направлении, нашел стаканы и занялся выпивкой, понимая, что сестра должна хоть на минуту остаться одна.
Наконец Марионетта заговорила, еле слышно, почти шепотом.
— Кто это сделал? — задала она вопрос инспектору Дэвису. — Они знают, кто это сделал?
Он вздохнул. Начиналось самое трудное.
— Боюсь, что все говорит о том, что здесь замешан ваш приятель Лино Ринальди, — проговорил он.
— Нет! — воскликнула она, и голос ее прервался. — Нет! Пожалуйста, не говорите так, только не Лино…
— Он исчез, — прямо заявил инспектор. — Похоже, сбежал с молодой женщиной по имени Пегги Уайтмор. — Он помолчал, ожидая реакции Марионетты. — Я уверен, мне не надо говорить вам, кто она такая, в газетах была ее фотография вместе с вашим мужем, — начал инспектор, но Марионетта жестом попросила его не продолжать.
— Я все знаю про Пегги, — отрезала она. — Так вы говорите, что Пегги и Лино исчезли?
Вернулся Тони со стаканом конька и протянул его сестре.
— Выпей, — велел он.
Марионетта послушно глотнула.
Инспектор встал, от всей души желая, чтобы день уже кончился и он мог вернуться домой, к жене, и чтобы она тоже налила ему коньяку.
— Для них все складывается не лучшим образом, — признался он. — Их видели до этого в клубе. Есть свидетели.
— Наверняка улики лишь косвенные, — заметил Тони, без всяких усилий, на мгновение снова становясь полицейским.
Инспектор искоса взглянул на него.
— Уж ты-то должен знать, Тони, что, если у тебя только косвенные улики, ты с них и начинаешь. Другого пути нет. — Он встал. — Вы оба можете идти, — разрешил он, — если хотите. Нам вы здесь больше не нужны. Разве только миссис Моруцци предпочтет остаться здесь.
Марионетта поежилась, но промолчала.
— Дом теперь, по-видимому, принадлежит вам, — вежливо заметил он, — так что, если вы пожелаете остаться…
— Этого мне бы хотелось меньше всего, — тихо произнесла она.
Инспектор направился к двери.
— Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти. — Дверь за ним тихо закрылась.
Тони обеспокоенно взглянул на сестру.
— Нетта, — спросил он, — с тобой все в порядке? Ты не собираешься грохнуться в обморок?
Она слабо рассмеялась.
— Нет, не собираюсь. Я просто пытаюсь все осознать. Барти умер. Я вдова. Он умер.
Тони схватил ее за руку.
— Да, он умер. Разве это не замечательно? Ты свободна, Нетта! Он мертв!
Женщина с беспокойством взглянула на него.
— Я свободна от Барти, — заметила она, — но это не освобождает нас от Моруцци, верно? И Лино, бедняга Лино… и Пегги Уайтмор… ты бы видел ее, Тони, она совсем девчонка, вроде меня, и теперь вот скрывается от братьев Моруцци, боясь за свою жизнь. Барти умер, но ведь ничего не кончилось, так? — И она заплакала, разлив коньяк на кушетку, сотрясаясь от рыданий. — Когда это кончится, Тони? Когда это кончится?
Примерно через полчаса они собрались уходить. Лицо Марионетты распухло от слез. Внезапно она что-то вспомнила.
— Я должна на минуту вернуться, — сказала она брату. Прошла на кухню, где уже попрощалась с миссис Мак-Куин. Та как раз надевала фетровую шляпу перед стеклом двери черного хода.
— Миссис Моруцци, — заволновалась она, — а я думала, что вы уже ушли.
— Почти, — согласилась Марионетта. — Но я кое-что забыла…
Она вышла в сад за домом, который теперь казался заросшим и заброшенным: ели, посаженные вдоль стены, намокли от февральской сырости, головки увядших растений покачивались на резком ветру.
Марионетта позвала и подождала. Минуту ничего не было слышно, потом листья вечнозеленых растений зашуршали. Она снова крикнула, уже теряя надежду. Быстро темнело. Вдруг из темноты, путаясь в траве, вырвалась маленькая фигурка и бросилась к ней. Она наклонилась и подхватила котенка на руки.
— Невата! — И верно, это была маленькая белая кошечка, только на этот раз мокрая и грязная. Она чувствовала ее худенькое тельце сквозь свалявшуюся шерсть. — Невата
Через минуту любопытные соседи могли видеть, как Марионетта в последний раз вышла из дома в Масуелл-хилл. Под руку с братом, сжимая грязную кошку, она направилась прочь с этой ненавистной ей пригородной улицы, ни разу не оглянувшись. Она возвращалась в Сохо.
