– Но у вас же есть еще один добрый друг. Леди Джоанна.
Тони вздохнул.
– Да, это так. Но мне надо сторониться ее. Гидеон уставился на него ничего не понимающими глазами.
– Ради ее же блага. И быть может, чуть-чуть из-за себя. Я по-иному стал смотреть на нее.
– Как это, милорд?
– Ну, как будто она мне не только друг. Но уверен, что Джоанна ничего подобного в отношении меня не испытывает. Поэтому мне подобает видеть в ней всего лишь друга. И искать собственные “источники”. Чтобы отделаться от этой адской хандры.
Гидеон был уверен, что не одна только дружба, искренняя и глубокая, подвигла леди Джоанну на спасение Тони. Но кто он такой, чтобы учить жить самого лорда Эшфорда?
– Я намерен прямо сейчас отправиться к леди Джоанне. Надо и ей доложиться.
– Да будет так. Я не в силах достойно отблагодарить вас, Нейлор. По крайней мере мне не грозит виселица, пусть даже половина светского общества отвернулась от меня.
– Я выполнил все, ради чего леди Джоанна наняла меня на работу, милорд. Но мне очень не хочется останавливаться на полпути… И я бы продолжил…
– Если кто-то наймет вас?
– Да, милорд.
– А сколько вы просите, Нейлор?
– Гинея в неделю плюс издержки.
– Ладно, на какое-то время я могу себе позволить подобные расходы. Почему бы мне не нанять вас и не поглядеть, до чего вы еще доберетесь, пока я не вернулся в Эшфорд? Самое меньшее, что я могу сделать для Клодии, это попытаться найти того, кто ее убил.
– Благодарю вас, милорд. Я рад возможности продолжить свое расследование.
Тони протянул руку, и Нейлор пожал ее.
– Удачи, Нейлор.
Драббл прислонился к забору, пересекавшему улицу, и ждал, когда же Нейлор выйдет из подъезда. К его величайшему облегчению, на этот раз Нейлор не стал искать стоянку, где можно было бы нанять извозчика, а пошел пешком по направлению к площади Беркли. Когда детектив задержался у дома номер десять, Драббл отошел в проход между зданиями и стал смотреть оттуда, как Нейлор поднимается по ступенькам крыльца.
Джоанна очень обрадовалась хорошим вестям:
– Это означает, что Тони вне подозрений, правда?
– Да, миледи. Точнее, так будет, когда я отнесу заявление свидетеля магистратам.
– Вы это сделаете еще сегодня, я полагаю?
Гидеон объяснил ей свои намерения, и Джоанна сочувственно покивала.
– Да, я понимаю, что вы заботитесь о безопасности своих свидетелей. И вы, насколько я поняла, думаете, что он поможет установить личность убийцы?
– Уверен, миледи.
Джоанна на мгновение задумалась, а потом поглядела на Гидеона.
– Господин Нейлор, мне бы очень хотелось, чтобы вы продолжили свою работу для меня… для нас. Мой отец наверняка согласится, что нельзя останавливать расследование на полпути, надо же найти виновника.
– Мне бы очень хотелось услужить вам, миледи, и я привык к вам, но меня уже нанял другой человек.
– О нет, нельзя же бросать дело, когда вы так близко подошли к цели, – заспорила Джоанна.
– Ну, если быть точным, то я это дело и не бросаю, миледи, – успокоил ее Гидеон. – Это лорд Эшфорд нанял меня.
– Тони?
– Да. По-моему, он испытывает страстное желание предоставить убийцу Клодии правосудию.
– Конечно, – согласилась Джоанна, мгновение помолчав. – Так будет лучше, как-то уместнее. Я… только… удивилась. Я не думала, что у него есть деньги.
– После освобождения ему вернули те деньги, которые дала ему леди Фэрхейвен.
– Ах да. – Джоанна поблагодарила Гидеона за его труды, настояв, чтобы он принял от нее дополнительную денежную премию, а затем пожелала ему дальнейших успехов в его расследовании. После того как инспектор ушел, Джоанна задумалась. Если она была так рада, что от Тони удалось отвести подозрения, то почему у нее в душе теперь такое разочарование? Приятно было делать что-то доброе для Тони. А теперь эти особые узы, связывавшие их, порваны. Все, что было сделано ею, – это не ради его внимания и не для того, чтобы заставить его почувствовать к ней благодарность. И внимание, и благодарность появлялись сами собой. Ей придется примириться с тем, что ее место в его жизни будет теперь ограничено. А Клодия все еще как-то держится на переднем плане…
“Как недостойно, – упрекнула она себя, – завидовать мертвой женщине. И как это несвойственно для Тони – брать ответственность на себя”. Она почувствовала, что столь же удивлена, сколь и расстроена. Ей
