Мне дважды приходилось бывать в автомастерской Вилки: в первый раз – той ночью, когда я познакомился с Куртом, а второй – когда забирал свою машину, так что я примерно помнил, где она находится. Но что делать, когда я туда приеду – я плохо себе представлял. Я был уверен, что вещи Курта хранятся в одном из внутренних зданий, служившем складом автозапчастей, красок и прочих вещей, необходимых для ремонта. Центральное здание, больше всего напоминавшее старую бензоколонку, которую в свое время перестроили под автосервис, состояло из комнаты ожидания для клиентов и небольшого офиса. Там же находились сами посты, где проводились кузовные работы, покраска и все прочее.

Автомастерская Вилки выглядела запущенной, словно ее владелец едва сводил концы с концами. Здания окружал высокий металлический забор из сетки, но центральные ворота были открыты. Я знал, что мастерская работает допоздна, но едва ли круглосуточно – возможно, только до полуночи.

Красные пластиковые буквы на вывеске были темными, диодная подсветка выключена – словно для того, чтобы отпугнуть даже случайно заехавшего клиента. Большинство окон в центральном здании из красного кирпича также были темными, исключение составляли лишь окна офиса.

Въехав на парковку около здания, я выключил ближний свет и осторожно подкатился к правому краю парковки, надеясь, что меня не будет видно из окон. Уже в нескольких метрах от здания асфальтового покрытия на стоянке не было, и машина остановилась на плотно укатанной земле.

Расположенное вглубине здание было немного выше центрального. Сделанное из рифленых листов железа, оно внешне напоминало ангар. Света там тоже не было. Единственным источником освещения была полная луна.

Я заглушил мотор – машина по инерции подкатилась к мусорному контейнеру между двумя зданиями и остановилась.

Несколько минут я просидел прислушиваясь. Из заднего здания не доносилось никаких звуков. Никто не работал. Скорее всего, единственный, кто здесь был в этот поздний час – это ночной дежурный в офисе.

Прихватив свою спортивную сумку, я тихо выбрался из машины. Осторожно закрыл дверь. Снова прислушался. Тишина. Никаких звуков, кроме шума проезжающих мимо машин – примерно каждые десять секунд. Даже если дежурный в офисе и слышал, как я подъехал, то скорее всего решил, что это одна из проезжавших мимо машин.

Когда мои глаза привыкли к тусклому лунному свету, я разглядел «мерседес» S-класса, запаркованный на специально размеченной асфальтовой площадке. Он сверкал, как полированный обсидиан. Наверное, его только что починили. Рядом с ним стоял антикварный «понтиак» выпуска шестидесятых годов с аэрографией по всему кузову, изображавшей языки пламени. Я никогда не мог понять, в чем смысл нанесения аэрографических рисунков на и без того великолепные спортивные машины.

Я медленно двинулся в сторону здания в глубине двора. В нем не было окон – только плоские стальные двери. На каждой двери какая-нибудь надпись: «Запчасти», «Колеровка» и что-то еще. Гора бочек с бензином – вероятно пустых, потому что в противном случае их хранили бы внутри. Справа находился погрузочный док, над которым красовалась надпись «Приемка». Я подошел к ней поближе. Бетонная площадка, поднятая примерно на метр от земли, ржавая стремянка. Рядом на деревянном поддоне куча выброшенных картонных коробок.

Грэм Рункель, еще в юности успевший стать настоящим экспертом в деле взлома и проникновения на чужую территорию, рассказывал мне, что погрузочные доки всегда представляют собой зону повышенного риска с точки зрения безопасности здания. Особенно в рабочее время, потому что в большинстве случаев неизвестно, кто именно входит и выходит через них. Но порой то же самое происходит и ночью. Погрузочные доки специально конструируют для быстрого доступа и удобной разгрузки. Дверь на доке поднималась кверху и, скорее всего, была стальной. Вокруг нее – темный обод, видимо резина. Вряд ли здание оборудовано сложной системой контроля доступа, потому что основная ценность – автомобили – находилась на рабочих постах в центральном здании. Маловероятно, что злоумышленники задумают ломиться в здание, чтобы украсть некрашеное крыло или что-то подобное.

Тем не менее вопрос, как попасть внутрь, оставался нерешенным.

Я вернулся к центральному входу и попробовал открыть одну из стальных дверей, просто чтобы не чувствовать себя полным идиотом, если впоследствии обнаружится, что она была не заперта. Я подергал и все остальные двери – безрезультатно. Ладно, этого и следовало ожидать.

На двери погрузочного дока – висячий замок. По ржавой стремянке я поднялся на бетонную платформу и открыл свою спортивную сумку, где лежали инструменты, купленные мною по дороге в строительном магазине. Среди них были фонарик и тридцатисантиметровые плоскогубцы-болторезы из карбид-вольфрама. Грэм уверял меня, что ими любой висячий замок можно разрезать так же легко, как кусок масла. Я наклонился, чтобы получше разглядеть замок, и в этот момент меня неожиданно ослепил яркий свет.

Я поднял голову.

Мощный фонарик светил мне прямо в лицо с расстояния около шести метров. Мгновенно я почувствовал укол страха и взрыв адреналина.

Я был живым трупом.

Прикрывая глаза рукой, я встал на ноги. Что-то внутри щелкнуло, активируя подсознательный инстинкт самосохранения.

– Эй, черт возьми, что вы делаете? – закричал я.

– Кто вы? – раздался мужской голос с сильным восточным акцентом. Голос показался мне знакомым.

– Ребята, вы что, не слышали, как я пришел? – продолжал я. – Вы меня не ждали?

– Назовите свое имя, – потребовал голос.

– Ох, ради всего святого, – сказал я. – Вы ведь Абдул, верно?

– Да. А кто вы?

Я медленно спустился вниз по лестнице. Спортивная сумка висела у меня на плече.

– Курт разве не сказал, что я зайду? Не предупредил, что Кенни заскочит сегодня вечером, чтобы забрать кое-что из его ящика?

Мой мозг бешено работал, пытаясь вспомнить имя Вилки, хозяина мастерской. Ответ пришел немедленно – «Иеремия», как можно забыть такое имя?

– Бог мой, – повторил я, – а я думал, Курт договорился с Иеремией.

– О чем договорился? – фонарик уже не слепил мне глаза, луч был направлен в землю.

Абдул подошел поближе.

– Черт, у вас есть телефон? – воскликнул я. – И туалет, если вы не возражаете. Я сегодня перестарался с пивом.

– Туалет вон там, прямо, – ответил Абдул, – а кто разговаривал с Иеремией? Курт?

– Да, да, – ответил я, – только покажите сначала туалет, а то мой мочевой пузырь сейчас лопнет.

Абдул провел меня в главное здание, достал большую связку ключей и открыл заднюю дверь.

– Прямо по коридору и направо.

Я зашел в туалет, облегчился, а потом достал ручку и визитку Курта из своего бумажника. На обороте визитки я написал большими буквами четким почерком Курта: «Автомастерская Вилки» и адрес. А внизу приписал: «Абдул встретит тебя во дворе». И еще: «Если будут проблемы, звони. Спасибо!» Я положил визитку в карман, спустил воду и вышел.

– Оох, – протянул я, – огромное спасибо. Ну, теперь я могу обсуждать с вами что угодно. Совсем