гибели, а теперь сам едет к нам, чтобы разрушить наши дома и опустошить наши края, перебить наших воинов и рыцарей, потому что я знаю, как этот чернокожий силен и своенравен; он из тех, у кого не попользуешься огнем, и кто не даст обидеть своего соседа. И люди его тоже бесстрашные герои, они не думают о смерти и не страшатся гибели.

Сказав это, царь Афрах повернул своего коня и пустился в бегство, а за ним помчался и Сакрадион, и все воины, которые сопровождали царя, также поскакали к городу. И когда они добрались до ворот города и вошли в него, царь приказал закрыть ворота и снарядить оборону. Воины поднялись на стены и стали готовиться к осаде, складывая камни и куски скал, а старые и малые плакали и кричали, думая, что им не избежать беды и гибели от рук этого могучего рыцаря.

Через некоторое время к городу подъехал Садун, а Вахш скакал рядом, беседуя с ним, пока они проезжали по пустыням и степям. А царевна Шама, когда они приблизились к городу, поспешила к себе в покои и прибыла на место раньше своих спутников, чтобы никто из ее родичей не проведал об ее отсутствии. И когда царь Афрах увидел, что всадник рядом с Садуном – Вахш аль-Фала, он обрадовался и развеселился, освободившись от заботы и печали. Он крикнул своим слугам:

– Откройте ворота, о люди, ведь это едет Вахш аль-Фала, победитель героев!

Тут и мужи, и юноши опрометью бросились открывать ворота, обрадованные тем, что они видели и слышали.

Тогда Вахш аль-Фала и Садун, а за ним восемьдесят чернокожих рабов въехали разом в ворота, и все жители города – женщины и дети, юноши и старцы, мальчики и девушки, мужи и храбрецы – все вышли на улицу, чтобы посмотреть на Садуна аз-Зинджи и его чернокожих рабов, потому что вести о них распространились в стране эфиопов и суданцев и во всех окрестных краях. Садун ехал, глядя то направо, то налево, а люди толпились вокруг него, толкая друг друга от страха, и расступались перед ним, дивясь его огромному росту и силе. А когда они приблизились к дворцу, царь Афрах радостно встретил их, приветствовал и приказал им сесть. Вахш аль-Фала повиновался царю и сел, а Садун и его люди продолжали стоять. И царь Афрах спросил Садуна:

– Почему ты не садишься, о храбрец?

И Садун ответил:

– Как же я могу сесть, когда ты послал ко мне Вахша, повелев ему убить меня и лишить жизни. Зачем ты это сделал? Неужели мир показался тебе тесен и ты не нашел другого выкупа за твою дочь царевну Шаму, кроме моей головы и гибели моей?

И царь Афрах сказал ему:

– О великий герой, которому не было равных во все времена, мне не нужна твоя голова, о рыцарь из рыцарей!

И царь Афрах стал рассказывать Садуну, как все произошло, показывая ему знаками, что всему виною мудрец Сакрадион, брат проклятого Сакрадиса. Но Сакрадион сказал:

– Мы оба согласились на этот выкуп, и получили его от Вахша.

Затем, обратившись к царю Афраху, Сакрадион вопросил:

– О великий царь нашего времени, что это за знаки ты делаешь, это на меня ты указываешь?

И царь воскликнул:

– О мудрец, я не хочу умереть один за это недостойное дело, пусть мы оба поплатимся за него!

Тогда коварный и лукавый Сакрадион обратился к Садуну с такими словами:

– О великий царь нашего времени, мы сделали это только для того, чтобы заставить тебя прийти к нам сюда, привлечь тебя и сделать нашим другом, потому-то мы и выбрали для Вахша такой выкуп!

Потом Сакрадион взял Садуна за руку и усадил его рядом с собой, и они провели некоторое время, беседуя друг с другом, пока не поспела еда.

Рабы и слуги принесли угощение, все стали есть, пить, наслаждаться и веселиться, и грустные думы оставили их. Затем царь Афрах приказал своим хаджибам отвести всем покои во дворце, но Садун сказал:

– О доблестный царь, мы хотим ночевать только в наших шатрах, там, за стенами города среди степей и холмов, нам будет спокойнее.

Царь Афрах согласился на это и приказал своим рабам и слугам перенести шатры за городские степы и установить их среди пустынь и песков, а для Садуна поставили огромный и великолепный шатер, который стоил тысячу динаров и был предназначен для великих царей, владетелей городов и обширных земель. После этого Садун встал и попросил разрешения удалиться, а Вахш аль-Фала сказал царю:

– О великий царь, я хочу ночевать вместе с моим другом, любимцем и товарищем Садуном в его шатре, среди степей и холмов.

– Делай, что хочешь, мы не будем противиться твоему желанию, мы твои слуги и рабы, – ответил царь.

Так Садун, его люди и доблестный герой Вахш аль-Фала поселились в шатрах. Каждый день они все отправлялись в диван, садились среди рыцарей и беседовали с прославленными храбрецами. И однажды Садун, обратившись к Вахшу, спросил:

– Когда же ты велишь отпраздновать свадьбу, о господин мой?

– Завтра утром я потребую Шаму в жены, – ответил тот.

Прошла ночь, а когда Аллах ниспослал утро и мир засиял в лучах зари, собрался диван царя Афраха, и Вахш аль-Фала обратился ко всем присутствующим с утренним приветом. Царь Афрах приветствовал гостей и попросил их сесть. Они поклонились и уселись все, кроме Вахша, который продолжал стоять, вместо того чтобы сесть, как обычно. Тогда царь Афрах окликнул его:

– Почему ты не садишься, о сын мой?

– Я не сяду до тех пор, пока ты не выполнишь мое желание, – отвечал Вахш.