Тут привели осужденных на казнь проклятых колдунов Сакрадиона и Сакрадиса, и жители, которым они принесли столько вреда, стали их мучить и терзать и на части разрывать. При виде этого женщины издавали радостные крики, а царь Сайф бросал в толпу пригоршни червонного золота. Так двигалось это торжественное шествие, пока не достигло кварталов ар-Румайлы и Бахр аль-Алим. Там царь приказал повесить колдунов вниз головой, и все жители радовались этому. А когда наступил вечер, царь Сайф приказал сжечь злодеев, и под их головами развели костер, и огонь охватил их тела, а проклятые завыли как собаки. Оба они сгорели, их мерзкие души прочь отлетели, и Аллах поспешил отправить их в ад – место, хуже которого нет. Жители же радовались такому обороту дела.

А царь Сайф ибн Зу Язан, довольный тем, что Аллах дал ему силу покарать врагов, повернулся к сыну своему Дамару и сказал ему:

– Сын мой, поезжай в Сирию с женой и детьми, укрепи там веру ислама, защити ее острым мечом. Я назначил тебя царем Сирии, отправляйся же туда со своим войском и поселись в городе, который я основал.

Дамар ответил: «Слушаю и повинуюсь», – и отправился в Сирию с женой, детьми и войском, а войска у него было сорок тысяч человек.

После этого царь обратился к Мисру:

– Ты же, Миср, оставайся в городе, который носит твое имя.

Потом он повернулся к военачальнику Маймуну и сказал ему:

– О Маймун, отправляйся в город, который носит твое имя, обоснуйся там, и пусть Аллах всевышний хранит тебя.

С такими же словами он обратился и к Даманхуру. Так каждый из эмиров и военачальников получил власть над каким-либо городом, который назвал своим именем, и стал управлять им справедливо и по совести, как предписывают мусульмане, а тот из жителей, кто отказывался повиноваться, принимал гибель от острого меча.

Так продолжалось до тех пор, пока Сайф не наделил всех воинов и героев и пока он не остался в диване лишь со своим сыном Мисром и несколькими слугами. И зажил он, разъезжая от Булака к Дамару, от Дамара к Насру на своем яхонтовом коне, подобном сверкающей молнии. У Сайфа был волшебный перстень, и когда хотелось ему куда-либо отправиться, достаточно было лишь повернуть этот перстень на пальце в ту сторону, и он сразу попадал в те края, в какие хотел. Так счастливо для него текло время и проходили дни.

Однажды, когда царь Сайф находился в крепости Мисра, он увидел наставника своего Хидра, мир ему, и поднялся к нему навстречу.

– О великий царь нашего времени, я оживил землю истинной верой и получил от Аллаха награды и милости, – сказал Хидр.

– О наставник, я хотел бы прилепиться сердцем к чему-нибудь, что меня утешило бы, мне ведь осталось жить недолго, – ответил Сайф.

Тогда сказал ему Хидр:

– Если ты хочешь этого, ты должен прежде всего почитать Аллаха всевышнего, верховного судию, ведь поистине в нем высшее благо и довольство. Коли таково твое желание, то поселись в необитаемом месте, а самое лучшее для спасения души – отдаленные горы. Знай, о царь, что ты собрал здесь неисчислимое войско. Поселись теперь на вершине за Горной крепостью и будь стражем там, я приказываю тебе это. Сына же своего Мисра оставь вместо себя управлять подданными и устанавливать порядок среди подвластных народов за пределами государства. Для тебя пришло время посвятить себя Аллаху, зачем тебе большое войско?

И ответил ему царь Сайф: «Слушаю и повинуюсь». После этого он начал готовиться выполнить то, что приказал ему наставник. Оп провел ночь с царицей Муньят ан-Нуфус и приказал, чтобы она либо возвратилась к своим родным, либо оставалась в доме и поклонялась Аллаху.

Муньят ан-Нуфус сказала:

– О великий царь нашего времени, я буду поклоняться Аллаху здесь.

А когда настало утро и день засиял в лучах зари, царь Сайф прибыл в диван и призвал туда сына своего, Мисра. Миср пришел, отец усадил его на свой трон и сказал ему:

– Займи этот трон, ибо ты имеешь на это больше прав, управляй справедливо и по совести, избегай несправедливости и беззакония.

– Слушаю и повинуюсь! – ответил Миср, сел на место отца и взял в свои руки управление страной и войском.

Тогда Сайф сказал:

– О сын мой, я хочу поселиться на горе и поклоняться Аллаху всевышнему. Ведь мой шейх – наставник Хидр, мир ему, назвал меня Джуюши-Воин, ибо я собрал большое войско. Это Хидр приказал мне поклоняться Аллаху в тех местах. А тебе я желаю победы.

После этого царь Сайф обнял сына и прижал его к груди. Прощаясь с отцом, Миср заплакал, но Сайф сказал ему:

– Почему ты плачешь? Я поселюсь на горе, чтобы поклоняться Аллаху вечному, а ты будешь управлять этой страной. Если же ты соскучишься – подымись ко мне, ведь ничто не помешает тебе сделать это.

– Слушаю и повинуюсь, о отец мой, – отвечал Миср.

После этого царь Сайф ибн Зу Язап припомнил все дела своей жизни и сложил стихи, в которых рассказал обо всем, что случилось с ним со дня рождения и до последних дней. Царь Сайф произнес эти стихи, а потом попрощался со своим сыном и со всеми, кто был в диване, поселился на горе, возвышавшейся позади крепости, и стал поклоняться Аллаху всевышнему. Вместе с ним туда отправились некоторые равные ему по рождению цари и мудрецы. А царь Миср стал управлять Египтом, и все владыки на суше и на море подчинялись ему. Также и Дамару подчинялись все в его владепиях.

Царь Сайф, вместе с теми знатными людьми, которые пожелали его сопровождать, поклонялся Аллаху всевышнему, пока за ним не пришла все радости разрушающая, всех близких разлучающая губительница