В данном случае ошибка госпожи Герпес заключалась в допущении, что библиотекарю, к которому она питала глубокое уважение, всенепременно понравится красная шапка с помпоном и «ушами», завязывающимися под подбородком. В результате завязать «уши» можно было лишь под животом, поэтому библиотекарь предпочел оставить их болтаться.

Остановившись у дверей, примат печально посмотрел на волшебников. Потянулся к ручке. Изрек едва слышное «'к»… и чихнул.

Груда одежды бесформенно осела. Разбросав кофты, волшебники обнаружили под ними очень большую и толстую книгу в мохнатом рыжем переплете.

— На обложке написано «У-ук», — после небольшой паузы напряженным голосом сказал главный философ.

— А там не говорится, кто автор? — усмехнулся декан.

— Очень смешно, декан.

— Я к тому, может, там указано его настоящее имя?

— Интересно, а что внутри? — полюбопытствовал заведующий кафедрой беспредметных изысканий. — Давайте посмотрим оглавление.

— Еще есть желающие полюбоваться на внутренности библиотекаря? — ядовито осведомился Чудакулли. — Только не перекрикивайте друг друга и не толпитесь.

— Характер морфогенетической нестабильности определяется особенностями окружения, — прокомментировал Думминг. — Какая замечательная особенность! Он проводит все свое время в библиотеке и в результате превращается в книгу. Своего рода… защитный камуфляж. Он словно бы эволюционирует, чтобы идеально вписаться в окружение…

— Благодарю за ценные знания, господин Тупс. И какой во всем этом смысл?

— Полагаю, заглянуть внутрь можно, — заключил Думминг. — Книга ведь и предназначена для того, чтобы ее открывали. Здесь даже закладка есть, черная, кожаная…

— А-а, так это ЗАКЛАДКА! — облегченно протянул заведующий кафедрой беспредметных изысканий, до того момента нервно рассматривавший ленточку.

Думминг прикоснулся к книге, которая оказалась довольно теплой. И открылась довольно легко.

Все страницы до единой были заполнены «у-уками».

— Диалоги неплохие, но сюжет слабоват.

— Декан! Буду тебе весьма признателен, если ты отнесешься к происходящему со всей серьезностью! — обрезал Чудакулли. Он задумчиво потопал ногой. — Еще идеи есть?

Волшебники переглянулись и пожали плечами.

— Думаю… — начал профессор современного руносложения.

— Слушаю, руновед… Тебя ведь, по-моему, Арнольдом зовут?

— Нет, аркканцлер…

— Ну, не важно.

— Мне кажется… Я знаю, это прозвучит нелепо, но…

— Продолжай, не робей. Мы почти сгораем от нетерпения.

— Мне кажется, всегда можно прибегнуть к такому средству, как… Ринсвинд.

Чудакулли наградил профессора долгим взглядом.

— Это тот самый тощий волшебник-неумеха? С неухоженной бородкой? И за ним еще хвостом таскается ящик на ножках?

— Именно так, аркканцлер. У тебя блестящая память. Некоторое время он был заместителем библиотекаря… как ты, вероятно, помнишь.

— Не то чтобы помню, но все равно продолжай.

— Он, Ринсвинд, был здесь, когда произошло превращение библиотекаря в… библиотекаря. А еще я помню, как-то раз мы все наблюдали библиотекаря за работой: он очень лихо штемпелюет книги по четыре штуки за раз… Так вот, Ринсвинд тогда воскликнул: «Просто потрясающе! Никогда не поверишь, что он родом из Анк-Морпорка!» Готов биться об заклад, если кто и помнит имя библиотекаря, так это Ринсвинд.

— Что ж, в таком случае немедленно ведите его сюда. Нам ведь известно, где он сейчас?

— Мы знаем лишь его формальное местонахождение, аркканцлер, — поспешил вставить Думминг. — Где же он находится ФАКТИЧЕСКИ, сказать довольно трудно.

Чудакулли, нахмурившись, воззрился на Думминга.

— Мы полагаем, что он на ИксИксИксИксе, аркканцлер, — завершил тот.

— На ИксИкс…

— …ИксИксе, аркканцлер.

— Но я думал, никто не знает, где располагается ИксИксИксИкс.

— Именно, аркканцлер, — подтвердил Думминг.

Очень редко какой-то факт вмещался в голову Чудакулли с первой попытки. Это было все равно что вставлять в некий механизм новую деталь. Вы крутите ее то так, то этак, а потом она вдруг встает на место[8].

— И что он там делает?

— Трудно сказать наверняка, аркканцлер. Его туда закинуло, насколько вы помните, после приключений в Агатовой империи…

— А что ему там понадобилось?

— Не думаю, что понадобилось в прямом смысле слова ЕМУ, — уточнил Думминг. — Ведь его туда отправили… МЫ. Это стало результатом тривиальнейшей ошибки в билокационном чудотворстве… Такую может совершить любой.

— Но совершил, если не ошибаюсь, ты, — парировал Чудакулли, чья память славилась своей способностью неожиданно выкидывать всякие мерзкие коленца.

— Но как член коллектива, — подчеркнул Думминг.

— Что ж, если он там оставаться не хочет, да и мы не против, чтобы он очутился здесь, давайте его вер…

Остаток фразы потонул не в шуме, а в своего рода взрыве тишины. Она разорвалась прямо посреди волшебников и была столь всеобъемлющей, что поглотила даже стук их сердец. Старый Том, волшебный и безъязыкий университетский колокол, безмолвно пробил два часа.

— Гм-м… — промолвил Думминг. — Все не так просто.

Чудакулли прищурился.

— Почему? — спросил он. — Вернем его сюда с помощью волшебства. Как отправили, так и вернем.

— Гм-м… Чтобы вернуть его непосредственно сюда, потребуются месяцы подготовки. Круг пятидесяти футов в диаметре — примерно таков будет разброс приземления в случае малейшей неточности.

— И что? Отойдем подальше — и пускай приземляется где хочет.

— Аркканцлер, вы, вероятно, не до конца меня поняли. Малейшее усиление шумового коэффициента при чудотворном переносе на неопределенное расстояние, помноженное на вращение Диска вокруг собственной оси, чревато тем, что переносимый объект практически наверняка… усреднится на площади по меньшей мере в пару тысяч квадратных футов.

— Усреднится?

Думминг набрал в грудь побольше воздуха.

— Упомянутый мной круг — это вовсе не разброс его приземления. Кругом станет сам Ринсвинд.

— А. Вряд ли после этого от него будет какой-то толк в библиотеке.

— Разве что мы поместим его туда в качестве очень большой закладки.

— Гм, похоже, проблема переходит в чисто географическую плоскость. Кто-нибудь из присутствующих разбирается в географии?