— Я не знал, что у тебя есть пистолет, — сказал я.

— Когда приходится столько ездить, — ответил Люк, — то надо подумать и о своей безопасности, Я в каждом городе покупаю новый, а потом продаю, когда уезжаю. Проверки в аэропортах. Наверно, этот я продавать не буду. Но я никогда не видел этого типа раньше. А ты, Мерль?

Я кивнул.

— Это Дэн Мартинес, о котором я тебе говорил.

— Ну и дела!

Люк вздохнул.

— Еще одна неприятность. Наверное, стоит заняться дзен-буддизмом и убедить себя, что все это не имеет значения. Я...

Он вдруг прижал ладонь ко лбу.

— О-о-о! — простонал он. — Мерль, ключи от зажигания в замке. Садись и поезжай немедленно в отель. Я останусь здесь. Быстрее!

— Но в чем дело? Почему?

Он поднял свой тупорылый автоматический пистолет и направил на меня.

— Ну беги! Быстрее!

— Но...

Он опустил ствол и выстрелил в землю рядом с моими ногами, потом направил ствол прямо мне в живот.

— Мерлин, сын Корвина, — процедил он сквозь сжатые зубы, — если ты сейчас не уйдешь, то считай себя покойником!

Мне ничего не оставалось делать, кроме как последовать его совету, подняв фейерверк гравия, оставив следы сгоревшей резины на том месте, где я развернул фургон.

Я с ревом повел машину вниз по склону, с трудом вписавшись в первый крутой поворот.

Потом был левый поворот, а потом я затормозил.

Я съехал на обочину под прикрытие из кустов, выключил мотор и свет, и поставил машину на тормоза. Стояла мертвая тишина. Я тихонько открыл дверцу и не стал ее захлопывать, когда осторожно выскользнул наружу. Какая-то птица перелетела с дерева на дерево.

«Сова», — подумал я. Я двигался медленнее, чем мне хотелось, но мне необходимо было сохранить тишину. Наконец я приблизился к повороту.

В таких местах звук очень хорошо передается на расстоянии.

Последний поворот я преодолел на всех четырех конечностях, полностью используя все преимущество прикрытия из камней и листвы. Потом я не торопясь осмотрел местность.

Вокруг никого не было. Я медленно и очень осторожно двинулся вперед, готовый замереть в первую же секунду, броситься на землю, нырнуть в густую листву или кинуться в бегство. В зависимости от того, что потребуется по ситуации.

Ни шороха — включая шорох ветра в ветвях, и никого вокруг, насколько я мог видеть.

Я продолжал осторожно продвигаться вперед, все еще пользуясь прикрытием.

Его здесь нет. Он куда-то перешел.

Я прошел еще немного, замер и по крайней мере с минуту прислушивался. Не было слышно ни малейшего звука, выдававшего хоть какое-нибудь движение.

Я нашел место, где упал Мартинес. Его тело исчезло. Я обошел все близлежащее пространство, но так и не смог обнаружить ничего, что могло бы пролить хоть каплю света на то, что произошло здесь после того, как я уехал. Придумать причину, чтобы окликнуть Люка, я тоже не смог.

Я без всяких препятствий добрался обратно до машины, сел в кабину и направился в город.

Нет, я окончательно запутался.

Даже предположить не могу, что же это в конце концов вокруг меня происходит?

Черт побери!

Фургон Люка я оставил на стоянке отеля почти на том же месте, где он был припаркован до этого. Потом я вернулся в отель, нашел комнату Люка и постучал. Я не рассчитывал, что мне ответят, но следовало сначала постучать, а уж потом проникать в номер — так поступают все порядочные взломщики.

Я был очень аккуратен и сломал только замок, оставив дверь и притолоку, потому что мистер Браэда показался мне добрым малым и мне не хотелось доставлять ему лишние неприятности. Конечно, времени в связи с такой деликатностью потребовалось немного больше, но в коридоре никого не появилось. Я вошел в номер Люка, нащупал выключатель, зажег свет и быстро осмотрел комнату. Потом я несколько минут прислушивался. Никаких звуков из холла не доносилось.

Времени у меня было немного. На полке для багажа я обнаружил пустой чемодан. В шкафу висела одежда. В карманах, кроме двух коробков спичек, карандаша и ручки ничего не оказалось. Еще кое-какая одежда и белье в ящике — и тоже ничего. Предметы туалета в футлярах или аккуратно расставленные на полке в ванной — тоже ничего особенного или необычного. Экземпляр «Стратегии» В.Х. Лиддала Харта на ночном столике у кровати с закладкой внутри книги, в одной четверти от конца.

Брюки и куртка, в которой он ходил на прогулки в горы, брошены на стул, рядом пыльные тяжелые ботинки и носки. В ботинках ничего кроме пары шнурков не было. Я проверил карманы рубашки, которые сначала показались мне пустыми. Но потом я нащупал в них несколько шариков из скомканной белой бумаги.

Я развернул один из них.

Какие-нибудь ужасные секретные сообщения?

Нет... Нет причины отдаваться на милость не на шутку разыгравшегося параноидального комплекса — всего лишь несколько коричневых крошек были ответом на мой вопрос.

Это был табак и кусочки папиросной бумаги. Он, очевидно, развернул и скомкал окурки, прогуливаясь по лесу. Все же странно... Мне приходилось бывать вместе с Люком на загородных прогулках, и таким аккуратистом он никогда не был.

Потом я осмотрел брюки. В одном набедренном кармане лежал влажный носовой платок, в другом — расческа. В переднем правом кармане было пусто, в левом — один единственный патрон. Я машинально опустил патрон в свой карман, потом пошарил под матрацем и в ящике стола. Я заглянул даже в корзинку для бумаг в туалете.

Не было ничего, что могло бы как-то объяснить его странное поведение.

Оставив ключи от машины на ночном столике, я вернулся в свою комнату. Меня не очень волновало то, что Люку станет известно о том, что я вломился в его номер. Эта идея мне даже нравилась, честно говоря. Должен заметить, что мне чертовски не понравилось то, что он рылся в моих бумагах, касавшихся Колеса-призрака.

Кроме того, он должен дать мне чертовски убедительное объяснение своего более чем странного поведения на горе.

Я разделся, принял душ, лег в кровать и погасил свет. Люку, пожалуй, стоило бы оставить записку, но я не люблю оставлять следы. Кроме того, не знаю уж почему, но у меня было такое ощущение, что он уже не вернется в свой номер.

Он был невысоким, плотного сложения мужчиной с немного красноватым лицом, его темные волосы уже порядком прошила седина и они поредели на макушке.

Я сидел в кабинете его полусельского дома в пригороде Нью-Йорка, потягивая пиво и рассказывая о своих неприятностях. За окном светилась звездная ночь, и слушатель у меня был отменный.

— Так... Значит, Люк на следующий день не появился, — сказал он задумчиво, — и не прислал никакого сообщения.

— Нет.