перед этим потоком, чтобы в случае победы врагов они имели место для отступления, тогда как теперь у них нет даже места, куда бы они могли укрыться. Но они стали издеваться и над этим его предложением, а один даже грозил бросить меч, если будет командовать не Манилий, а Сципион. И вот Манилий, вообще человек неопытный в военном деле, стал переходить речку, и, когда он перешел, навстречу ему двинулся Гасдрубал, и с обеих сторон произошло страшное побоище. Наконец, Гасдрубал, поднявшись в какое-то укрепление, где с ним ничего нельзя было сделать, засел в нем, чтобы напасть на уходящих. Римляне, уже раскаиваясь в своем поступке, уходили до потока еще в строю, но так как река была трудно переходима и бродов было мало и они были неудобны, то поневоле они пришли в беспорядок. Видя это, Гасдрубал произвел на них тогда блестящее нападение и перебил их большое число, так как они не столько защищались, сколько думали о бегстве. Пали и из трибунов трое, которые уговаривали консула на это сражение.

103. В это время Сципион стремительно повел на врагов триста всадников, которых он имел при себе, и всех других, которых успел собрать, разделив их на две части; они должны были попеременно бросать дротики и тотчас отступать, а потом вновь наступать и опять быстро отскакивать назад. Ведь им так было приказано, чтобы одна их половина попеременно наступала и, бросив копья, отъезжала назад, двигаясь как бы по кругу. Так как это происходило часто и без всякого перерыва, ливийцы, непрерывно поражаемые, обратились против Сципиона и менее стали наседать на переходящих реку, так что те успели перейти поток. После них и Сципион перескочил со своими всадниками на другой берег, правда, с трудом, поражаемый копьями врагов. В начале этого тяжелого боя четыре189 отряда (spe`rai)190, отрезанные врагами от реки, вбежали на какой-то холм; их осадил Гасдрубал, причем римляне об этом не знали до тех пор, пока сами не остановились. Когда же они это узнали, они недоумевали, что делать, причем одни считали нужным продолжать отступление и не подвергать опасности всех ([pantew) 191 из-за немногих, Сципион же продолжал утверждать, что, начиная какое-либо дело, надо быть благоразумным, когда же опасности подвергаются столько воинов и значков (shme}vn)192, наоо прибегнуть к отчаянной дерзости. Он сказал, что, взяв с собой несколько отрядов всадников, он приведет назад осажденных или с радостью погибнет вместе с ними. Взяв запасов на два дня, он тотчас отправился в путь, хотя войско очень боялось, что он сам не вернется. Подойдя к холму, где находились осажденные, он стремительна занял холм, лежавший напротив первого и отделенный от него одной только узкой лощиной. Тогда ливийцы стали усиленно нападать на осаждаемых и делали им (prw a|to|w ]nene|kesan)193 знаки, что Сципион не может оказать помощи после тяжелого пути. Но Сципион, увидев, что подошвы этих холмов идут вдоль лощины, окружая ее, не упустил такого благоприятного момента и, быстро перевалив через эту возвышенность, оказался над неприятелями. Они, заметив, что их окружают, побежали в беспорядке. Сципион не стал их преследовать, позволив им уйти без потерь, так как они были значительно многочисленнее.

104. Таким образом Сципион спас и этих бывших в отчаянном положении. Когда войско издали увидело его сверх ожидания живым и спасшим других, оно подняло громкий крик, полный радости. Все прониклись мыслью, что ему помогает то же божество, которое и деду его Сципиону194, считалось, предуказывало будущее. И вот Манилий вернулся в лагерь около Карфагена, понеся сильное возмездие за то, что он не послушался Сципиона, отговаривавшего его от похода. Так как все печалились, что павшие не погребены, и особенно скорбели о военных трибунах, Сципион, освободив одного из пленных, послал его к Гасдрубалу и убеждал похоронить трибунов. Тот же, осмотрев трупы и найдя трибунов по их перстням (из находящихся на военной службе трибуны носят золотые, а те, кто ниже их - железные кольца), похоронил их, или считая это дело достойным человека и общим законом во время войны, или уже исполненный уважения к славе Сципиона и стараясь заслужить его расположение. На римлян, возвращавшихся с похода на Гасдрубала, так как вследствие поражения они шли в беспорядке, напал Фамея; когда же они входили в лагерь, карфагеняне, выбежав из города, напали на них и кое-кого из обозных служителей убили.

XVI, 105195. В это время и сенат послал в римский лагерь уполномоченных, чтобы они все разузнали и подробно доложили ему; перед ними и Манилий, и военный совет, и оставшиеся в живых из трибунов, поскольку ввиду подвигов исчезла зависть, свидетельствовали в пользу Сципиона, равно и все войско, а сверх всего этого - самые его дела, так что, вернувшись, послы повсюду распространили славу об опытности и счастье Сципиона и о привязанности к нему войска. Сенат радовался этому, но ввиду многих понесенных неудач послал к Массанассе и просил его оказать возможно большую помощь против Карфагена. Но послы не застали уже Массанассу в живых; сломленный старостью и болезнью, имея многих побочных детей, которые получили от него большие подарки, и трех законных, ни в чем не похожих друг на друга по своим поступкам, он позвал к себе Сципиона вследствие дружбы с ним и с его дедом, чтобы тот ему дал совет относительно детей и царства. Сципион тотчас отправился к нему, но незадолго до того, как он прибыл, Массанасса скончался, завещав сыновьям слушаться Сципиона, как бы он ни разделил между ними наследство.

106. Сказав так, Массанасса умер195. Это был человек, счастливый во всех отношениях. Бог дал ему вернуть себе отцовское царство, которое было у него отнято карфагенянами и Сифаком, и раздвинуть его на огромное пространство по континенту от пределов маврусиев196, живших у Океана, до Киренаики. Большое пространство земли он обратил в культурные поля; раньше номады по большей части питались травой, так как они не умели обрабатывать землю; он оставил огромные сокровища в деньгах и большое, хорошо обученное войско; из числа своих врагов Сифака он собственноручно взял в плен; Карфаген он оставил римлянам настолько ослабленным, что мог считаться виновником его разрушения. Он был большого роста и до глубокой старости физически очень силен; до самой смерти он принимал участие в боях и верхом на коня садился без помощи стремянного. Более всего о его несокрушимом здоровье свидетельствует то, что, хотя у него рождалось и умирало много детей, никогда у него не было в живых менее десяти и, умирая девяноста лет, он оставил после себя четырехлетнего ребенка. Так вот, будучи столь преклонного возраста и отличаясь таким здоровьем, Массанасса скончался. Его побочные дети, кроме полученного ранее, получили еще дары, назначенные им Сципионом. Законным же детям Сципион отдал царские сокровища, государственные доходы и титул царя в общее владение; все же остальное он разделил так, чтобы оно соответствовало желанию каждого из них; Миципсе, который был старшим, но очень любил мир, он предоставил преимущественно перед другими владеть городом Циртой и царским дворцом в нем; Голоссе же, который был воинственным и вторым по возрасту, он поручил ведать вопросами о войне и мире; Мастанабе же, который был младшим и отличался справедливостью, он поручил суд над подданными и разбор их тяжб.

107. Так поделил Сципион и царство и имущество Массанассы между его сыновьями; Голоссу со вспомогательными войсками он тотчас взял с собой. Выслеживая главным образом тайные засады Фамеи, которые причиняли наибольшие неприятности римлянам, Голосса их отгонял. Как-то в бурную зимнюю пору Сципион и Фамея оказались друг против друга на противоположных сторонах непроходимого оврага, где протекал бурный поток, так что они не могли причинить друг другу никакого вреда. Боясь, как бы впереди не было какой-либо засады, Сципион в сопровождении троих своих друзей выехал вперед и стал осматривать местность. Увидя его, Фамея, в свою очередь, выехал вперед с одним из своих друзей. Надеясь, что тот хочет что-либо сказать ему, Сципион поскакал еще дальше вперед тоже с одним из своих друзей. И, когда они сблизились настолько, что могли уже друг друга слышать, и находились далеко впереди карфагенян197, Сципион сказал: 'Что же ты не заботишься о собственном спасении, если ничего не можешь сделать для общего?'. На это Фамея ответил: 'А какое для меня может быть спасение, когда карфагеняне находятся в таком положении, а римляне потерпели от меня столько бедствий'. На это Сципион сказал: 'Я ручаюсь, если только я достоин доверия и если я имею влияние, что со стороны римлян тебе будет и спасение и прощение и кроме того благодарность'. Фамея же, высказав похвалу Сципиону, как наиболее из всех заслужившему доверия, сказал: 'Обдумаю и, когда сочту возможным, дам тебе знать'.

108. На этом они разошлись. Манилий, стыдясь той неудачи, которую он потерпел в войне против Гасдрубала, вновь двинулся в Неферис, захватив с собой продовольствия на пятнадцать дней. Приблизившись к этому месту, он разбил лагерь, укрепив его валом и рвом, как советовал Сципион в прошлом походе. Но, не достигнув никакого успеха, он вновь был охвачен еще большим стыдом и страхом, как бы Гасдрубал опять не напал на них, когда они начнут отступать. Когда он был в таком безвыходном положении, кто-то из войска Голоссы принес Сципиону письмо. Сципион же показал его консулу, как оно было запечатанным. Когда они его вскрыли, они прочли: 'В такой-то день я займу такой-то холм. Приходи с кем хочешь и передовой страже скажи, чтобы они приняли того, кто придет ночью'. Вот что сообщало это письмо, в котором не было имен, но Сципион понял, что оно было от Фамеи. Но Манилий все-таки боялся за Сципиона, как бы тут не было обмана со стороны человека, самого опытного в устройстве засад. Видя уверенность Сципиона, он