проводил много времени в обществе прохвоста Джона Ло (об этом строителе «пирамид» я подробно писал в книге «Дом с привидениями»), то всерьез собирался послать два корабля на далекий Мадагаскар, договориться с обитавшими там пиратами и устроить русские форты.

Зачем русским укрепляться на Мадагаскаре, никто не в состоянии внятно объяснить и сегодня (ну, умственное состояние государя Петра Алексеевича - отдельная песня). Однако затея эта готовилась всерьез и провалилась по чисто техническим причинам: два корабля, выделенных для похода, дали течь еще на Балтике и вернулись в Ревель. Петр от своей идеи все же отказался.

Руки до Тихого океана у него дошли только в 1719 г. По личному указу императора геодезисты Федор Лужин и Иван Евреинов под величайшим секретом отправились на Дальний Восток. Они составили подробную карту Камчатки и Курильских островов -но к Аляске и на сей раз не приблизились. В ответ на вопросы приближенных (например геодезиста Федора Соймонова), не пора ли искать «Землицу», Петр отвечал: еще не время…

Параллельно с плаванием Лужина и Евреинова в Сибири без малейшей секретности, наоборот, совершенно открыто началась операция «Чистые руки», имевшая целью разобраться наконец с зарвавшейся сибирской администрацией.

Уже упоминавшийся боярин и князь Матвей Петрович Гагарин, без преувеличений, был патриархом и ветераном сибирского казнокрадства. Хапал во времена Алексея Михайловича, Федора Алексеевича, правительницы Софьи, почти на всем протяжении правления Петра Первого. Следствие моментально выяснило массу интересного: взятки, поборы, чрезвычайно вольное обращение с казенными суммами и даже лихие налеты на купеческие караваны из Китая.

Караваны грабил иркутский воевода Лаврентий Ракитин, один из видных персонажей гагаринской мафии. Тогда еще не знали такого слова, но это была именно мафия. Князь Гагарин создал целую систему - повсюду его ставленниками сидели воеводы и комиссары, которые старательно отстегивали князю долю от неправедных доходов, а он их «крышевал» перед Санкт-Петербургом. Как ни строчили на князя и его команду доносы, кляузы и докладные, всякий раз удавалось замять дело.

Так оно все и тянулось до 1717 г. Гагарина отозвали в Петербург, а в Сибирь для тщательного следствия выехал гвардии майор Лирарев с несколькими подчиненными, среди которых был и некий гвардейский сержант Максим Пушкин (специалисты так до сих пор и не выяснили толком, был ли он родственником великого поэта).

Поначалу следствие шло туго - свидетели боялись Гагарина, как огня, и рот держали на замке. Пришлось в соответствии с тайными инструкциями императора публично объявлять во всех сибирских городах, что князь - «плут и недобрый человек», от должности отстранен навсегда, и в Сибирь уже ни в каком качестве не вернется.

Тогда дело пошло повеселее… Ревизии со вдумчивым изучением документов отлично умели проводить уже в те времена. Обосновавшийся в Иркутске Максим Пушкин поднял все документы: книги учета пушнины, ведомости на выплату государева жалованья, на расход денег, полученных как в качестве налогов, так и присланных из столицы. Попутно выяснилось много интересного о Ракитине: хапал с живого и с мертвого, захватил все золото и серебро, какое везли помянутые купеческие караваны, незаконно наказывал кнутом и плетьми, заковывал людей в кандалы и держал в своей канцелярии…

Ракитин пытался подкупить следователей. Они, вот чудо, не брали. В конце концов к воеводе явились хмурые ребятки в гвардейских мундирах и предложили собираться.

Князя Гагарина и воеводу Ракитина в стольном граде Санкт-Петербурге казнили. Сибирская чиновничья братия присмирела - но, следует с грустью констатировать, ненадолго…

Только в декабре 1723 г. Петр вернулся к идее морского путешествия россиян в Америку. Распорядился отыскать Евреино-ва. Пока искали, Евреинов помер. Идея вновь притормозила на целый год.

В конце декабря 1724 г. Петр наконец сам отыскал подходящую кандидатуру, вспомнив об известном ему датчанине на русской службе Витусе Беринге.

Лично написанная Петром через пару дней инструкция состояла всего из трех пунктов и уже прямо касалась Америки. Вот она, слово в слово.

«1. Надлежит на Камчатке или в другом таком месте зделать один или два бота с палубами.

2. На оных ботах (пропущено слово «плыть». - А. Б.) возле земли которая идет на норд и по чаянию понеже оной конца не знают, кажется, что та земля часть Америки.

3. И для того искать, где оная сошлась с Америкою, и чтоб доехать до какого города европских владений, или, ежели увидать какой корабль европский, проведать от него, как оный куст (берег. - А. Б.) называют, и взять на письме и самим побывать на берегу и взять подлинную ведомость и, поставя на карту, приезжать сюды».

Третий пункт не оставляет сомнений в том, что экспедиции следует плыть именно в Америку - где в Сибири можно рассчитывать обнаружить «европейские владения»? А вот второй пункт, как это частенько за Петром водилось, сформулирован невнятно и косноязычно даже по меркам литературного языка того времени…

Мимо которого с берега «плыть на норд» - чукотского или аляскинского? Понимать можно было и так, и этак…

Петр умер буквально через несколько дней после составления инструкции, спросить было не у кого… Но Беринг все равно пустился в путь. Через всю Сибирь.

Из Санкт-Петербурга он со своими людьми выехал' в феврале 1725-го. На западный берег Камчатки добрался только осенью 1727-го. В Санкт-Петербурге умерла императрица Екатерина, на трон взошел малолетний Петр Петрович, угодил в опалу и был сослан всесильный Меншиков - а Беринг со спутниками, представления не имея обо всех этих событиях, шли и шли на восток, отрезанные от внешнего мира, словно нынешние космонавты (но, в отличие от космонавтов, радио у них, конечно же, не было).

К концу июля 1728 г. в низовьях Камчатки достроили судно «Св. Гавриил», и Беринг с помощником, двадцатидвухлетним лейтенантом Алексеем Чириковым, наконец-то вышел в море.

Человек он был добросовестный, но, безусловно, не из «думающих». И попер «на норд» как раз вдоль камчатских, а потом чукотских берегов - на север, строго на север, не отклоняясь от этого курса.

Чириков - несмотря на молодость, человек образованнейший и дельный - предлагал повернуть на запад, к устью Колымы.

Только таким образом, справедливо указывал он, можно точно выяснить, соединяется Азия с Америкой или нет. Если дойдут до Колымы морским путем, не встретив суши - значит, не соединяется, тут и гадать нечего…

Беринг отказался. Повернул корабль назад и двинулся в обратный путь тем же маршрутом (повторяя, о чем не ведал, плавание Семена Дежнева). Возьми он чуточку ближе к Аляске, она была бы открыта еще тогда. Но американского берега со «Св. Гавриила» не увидели вообще, из-за густого тумана.

Первая экспедиция Беринга, полуторамесячное плавание вперед-назад, собственно, закончилась пшиком. Ясности насчет соединения (либо, наоборот, несоединения Азии с Америкой) так и не внесли. Беринг, правда, открыл в самом узком месте пролива некий остров, названный им островом Диомида, - но и тут получился прокол, потому что на самом деле это были два близлежащих острова (нынешние Ратманова и Крузенштерна).

И вновь - долгое путешествие через всю Сибирь в Петербург, где уже не было и государя Петра Петровича, а на троне сидела Анна Иоанновна… Изучив результаты экспедиции, высокая правительственная комиссия указала Берингу, что результатов, собственно, никаких нет, повторив те же аргументы, которые выдвигал Чириков. Открытие острова Диомида на великое свершение как-то не тянуло - в Сибири подобные открытия играючи совершали казацкие десятники.

Беринг, служака добросовестный, очень переживал. И представил ко двору проект новой экспедиции, заверяя, что теперь-то он приложит все усилия, чтобы реабилитироваться.

Параллельно президент адмиралтейств-коллегий (тогдашний военно-морской министр) адмирал Н. Ф. Головин внес свой собственный проект - плыть к Камчатке другим путем, через Атлантический океан, обогнув мыс Горн и пройдя мимо Японии. Будь его предложение принято, это стало бы первым русским кругосветным путешествием.