Бога, чтобы сэр Мартин понял, какая чудесная жена ему досталась, пусть и немного капризная.

– Мужчины любят капризных женщин, – возразила Иза.

– Но не жен, – мудро уточнила Матти. – Даже мне это известно. Когда отец искал невесту для моего старшего брата Симона, тот с ума сходил по дочери соседа, но мой батюшка услышал, что она довольно вздорная особа. Отец заявил, что нам нужна девушка поскромнее. Бедняжке соседской дочери исполнилось двадцать, прежде чем ей нашли подходящего жениха, и тот был немало удивлен, обнаружив на брачном ложе, что его жена вопреки всеобщему мнению девственна. Репутацию следует оберегать так же тщательно, как целомудрие, так по крайней мере твердит мой отец.

– Я была помолвлена с Мартином Ленгли с пяти лет. После обручения меня немедленно отослали в монастырь, – вставила Иза. – Уеду отсюда сразу после праздника урожая и выйду замуж. Подумать только, у меня нет никакой репутации! – пожаловалась она.

– Какой он, сэр Мартин? – полюбопытствовала Матти.

– Я не видела его со дня помолвки, но насколько помню, у него каштановые волосы и карие глаза. Ему было пятнадцать. Только что был посвящен в рыцари; кажется, у него на лице нет следов оспы, и внешность неплохая. Надеюсь, меня ждет Приятный сюрприз и его тоже, потому что тогда он видел перед собой сопливую девчонку. Я простудилась, и все, чего мне тогда хотелось, – лежать в теплой постели, но меня вытащили на свет Божий, одели в лучшее платье и повели в церковь. Вряд ли он меня разглядывал, может, только разок посмотрел в мою сторону, желая убедиться, что невеста не косая.

Девушки снова захихикали, но тут же притихли, услышав чей-то голос. Это оказалась привратница, сестра Перпетуя. Добродушная монахиня махала рукой, подзывая подруг.

– Элинор де Монфор, немедленно спускайся! – кричала она. – Мать-настоятельница хочет тебя видеть. Эльф поспешно поднялась.

– Иду, сестра, – откликнулась она и, надев апостольник, спрятала под него длинные косы, смахнула травинки с одеяния и опасливо осведомилась:

– Все в порядке?

Девушки дружно закивали, и Эльф поспешила к монастырю.

– Беги прямо в здание капитула, дитя мое, – , велела сестра Перпетуя. – Найдешь матушку вместе с гостем в зале.

– Кто он? – поинтересовалась Эльф. – Тот всадник, который только сейчас приехал в монастырь?

– Да, но я не знаю, кто он. Поспеши, дитя мое. Не заставляй настоятельницу ждать.

Эльф торопливо направилась к зданию капитула, большую часть которого занимал огромный зал. На одном конце стоял стул аббатисы, по обе стороны от которого тянулись скамьи, где каждое утро сидели монахини. Эльф приблизилась к стулу и низко поклонилась матери Юнис.

– Можешь встать, дочь моя, – разрешила та, и Эльф, почтительно склонив голову, поднялась.

– Это сэр Саэр де Бад, Элинор. Приехал, чтобы проводить тебя в Эшлин.

Эльф посмотрела на них с недоумением.

– Твой брат Ричард болен, дочь моя, и желает видеть тебя, – ответила настоятельница на невысказанный вопрос. Сэр де Бад – кузен твоей невестки, леди Айлин. Путешествие не слишком длинное, и если уедешь через час, будешь дома еще до заката. Сестра Катберт поможет тебе собрать вещи. Можешь оставаться дома сколько захочешь. Как только твой брат отпустит тебя, вернешься. И, видя, что Эльф умирает от желания заговорить, почтенная монахиня величаво кивнула:

– В чем дело, дочь моя?

– Мои обеты, матушка. Мы с Матильдой должны принять постриг двадцать второго июня, менее чем через три недели. Что, если я к тому времени не приеду? – со слезами спросила девушка.

– В таком случае, дитя мое, придется перенести обряд на более поздний срок. Помни, на все воля Божья, и ты должна послушно следовать по пути, предписанному Господом.

– Да, матушка, – ответила встревоженная Эльф. Если Ричард послал за ней, значит, случилась беда. За те девять лет, что она пробыла в монастыре, он приезжал лишь однажды, через полгода после того, как привез ее сюда. С ним была его невеста, Айлин, самое прекрасное создание на земле. Беда в том, что она не слишком обращала внимание на малышку, ставшую ее золовкой. И Дикон разительно изменился, стал рассеянным, раздражительным и непрестанно следил глазами за женой, словно никого, кроме нее, не замечал. Они пробыли совсем недолго, и с тех пор о Ричарде напоминали только ежегодные письма ко дню рождения сестры. Однако в этом году не было даже письма.

В невеселые мысли Эльф ворвался голос аббатисы:

– Иди с миром, дочь моя, и готовься к поездке. Сэр де Бад подождет тебя за воротами монастыря. Когда соберешься, иди к сестре Джозефе, и та даст тебе крепкую лошадку. С Богом, дитя.

Эльф поклонилась настоятельнице, повернулась и поспешила выполнить приказ.

– Мадемуазель Элинор – девушка из хорошего рода, милая и воспитанная, – пояснила настоятельница гостю. – Прибыла сюда в пять лет и с тех пор не выходила за ворота монастыря. Надеюсь, что вы будете обращаться с ней бережно и с надлежащим уважением. Прошу вас, никаких грубостей. Элинор, как вы понимаете, не привыкла общаться с лицами противоположного пола. Отец Ансельм – единственный мужчина, кого она знает.

– Разумеется, матушка, – кивнул Саэр. – Моя кузина прогневается, если я расстрою мадемуазель. Что же, мне пора. Подожду мадемуазель у ворот.

Он направился было к выходу.

– Минуту, сэр, – резко бросила мать Юнис. – Каково истинное состояние Ричарда де Монфора? Не бойтесь, я ничего не скажу Элинор.

– Он умирает, – жизнерадостно заверил Саэр де Бад. Настоятельница безмолвно кивнула и после паузы проронила: