тоже.
— Алмазы не нуждаются в заморозке, — сострил Виктор.
— Я имею в виду другие вещи. Мы сможем замораживать сельскохозяйственную продукцию в огромном пакгаузе и потреблять ее в межсезонье. Земляника и лососина круглый год.
Виктор внезапно посерьезнел:
— Мой дорогой друг, у вас есть рыба покрупнее, о которой следует тревожиться.
— Что тебе известно? — спросил Николас и снова сел.
Виктор вздохнул.
— Все скверно, как вы и опасались, и даже хуже. Мой человек на Малом Соленом рассказывает, что Бонвилан загоняет пленников до смерти. Насколько известно моему осведомителю, вина многих заключенных — всего лишь бродяжничество. Пока мы не можем доказать этого, но, по моим подсчетам, по крайней мере половина алмазов исчезает между копями и казначейством.
— Проклятье! — воскликнул король и швырнул свой стакан в камин. — Да, Бонвилан — вот наша головная боль. Погибель для Соленых островов. Он рассматривает острова как свое личное имущество. Я должен избавиться от него.
Виктор кивнул на камин.
— Прекрасное начало. Хрусталь в камине… Это, конечно, напугает маршала до смерти.
Мгновение глаза короля полыхали, но потом он взял себя в руки и поглядел на камин, возможно, сожалея о потере холодного пива.
— Как долго мы вместе, Виктор?
— Если я отвечу, за этим последует речь?
— Ох, я выпил слишком мало пива!
Виктор смягчился:
— Двадцать лет, Ник. Летали на аэростатах на каждой выставке в благословенных Соединенных Штатах, а теперь вот здесь, в этом прекрасном замке.
— Сколько времени! И чего мы достигли? Виктор, мы можем помочь здешним людям. Не просто несколько шиллингов беднякам… по-настоящему помочь. Сделать так, чтобы жизнь навсегда стала лучше. Машины — вот решение проблемы. Мы можем создать их. Посмотри на юного Конора Брокхарта. Ты когда- нибудь встречал такой ум?
— Это понятно, — с оттенком гордости ответил Виктор. — И Изабелла тоже понимает.
Николас улыбнулся.
— Бедный Конор!
— Думаю, бедный Конор понятия не имеет, через какие обручи Изабелла заставит его прыгать.
Хорошее настроение быстро покинуло короля.
— Будь он проклят! Я имею в виду Бонвилана. Он тиран. Король я или нет? Я избавлюсь от него.
— Будь осторожен, Николас. На стороне сэра Хьюго его армия. Деклан Брокхарт единственный, кто может поколебать их влияние.
Люди прислушиваются к нему. Нужно как-нибудь пригласить его принять участие в нашем разговоре.
— Согласен. Сегодня вечером. Я не могу больше ждать ни дня. Еще месяц не закончится, как Бонвилан окажется в тюрьме. Больше ждать нельзя. Из-за этого человека острова оказались в ловушке средневековья. Его гвардейцы — кровожадные головорезы, а его правосудие ужасно и нацелено лишь на собственные интересы. Спустя семьсот лет союз между семьями Трюдо и Бонвиланов подходит к концу.
— Пью за это, — сказал Виктор и допил свое пиво.
Бонвилан вошел в служебную дверь уверенными, неторопливыми шагами, держа в вытянутой руке пистолет. Не было никакой напыщенной злодейской преамбулы; для этого сэр Хьюго слишком часто оказывался в ситуации жизни или смерти. Он позволил себе одно-единственное высказывание.
— Виктор Вигни, вы убили короля.
Француз и монарх среагировали мгновенно, не тратя время на протесты или мольбы. В глазах Бонвилана светилось убийство, никаких сомнений. Виктор метнулся через комнату, чтобы закрыть телом друга; правая рука Николаса скользнула к револьверу «смит-вессон», который он всегда носил у бедра, в американском стиле.
Виктор, как более молодой, почти достиг своей цели; однако сколь ни быстр человек, пистолет быстрее. Бонвилан выстрелил, и пуля прошла между указательным и большим пальцами француза; это слегка отклонило ее, но не настолько, чтобы спасти короля. Николас рухнул в кресло и погиб еще до того, как «смит-вессон» выпал из его рук.
Бонвилан удовлетворенно заворчал, подобрал королевский пистолет и направил его на Виктора Вигни, лежащего на коврике у камина; из его руки струилась кровь.
— Вы почти успели, — с оттенком восхищения сказал Бонвилан. — Достойно похвалы.
Виктор поглядел в глаза маршала и понял, что ему конец.
— Значит, это я убийца? — спросил он.
— Да. Вы застрелили короля из своего пистолета. В Скотланд-Ярде разработали методику, позволяющую установить, из какого пистолета выпущена пуля. Я приглашу их эксперта. Я также нанял голландского эксперта-почерковеда, чтобы он подделал письма от вас к французскому правительству с детальным описанием оборонительных сооружений Соленых островов. Ну что, похоже это на действия человека, из-за которого острова оказались в ловушке средневековья?
— Никто не поверит, что я убил короля, — запротестовал Виктор. — Он был мне как брат.
— Об этом мало кому известно, — пожал плечами Бонвилан. — Вы были его тайным агентом, помните? Шпионили за мной. Ладно, к делу. Уверен, у вас что-нибудь да припрятано — кортик в сапоге, или дерринджер[60] в бороде, или еще какой-нибудь шпионский трюк. Прощайте, Виктор Вигни! Передайте своему господину, что союз между семьями Трюдо и Бонвиланов еще какое-то время продлится.
— Вам никогда не остановить всех нас! — воскликнул Виктор и отважно вскочил с кортиком в руке, который он прятал под одеждой.
Бонвилан возмущенно фыркнул и четыре раза выстрелил Виктору в грудь. Чересчур много, может быть, но его поймут; ведь только что убили короля.
И тут его поразила одна мысль.
«Не остановить всех нас».
Что Вигни имел в виду? На островах есть другие шпионы?
— Или вы дурачите меня, француз? — Он присел на корточки и вложил в пальцы Виктора его кольт «Миротворец». — Хотите заронить во мне сомнения?
Открылась парадная дверь, и появился часовой.
— Предполагается, что мне пора войти?
— Да-да, — ответил Бонвилан. Необходимость вовлечь в дело часового раздражала его; нужно будет при первой же возможности избавиться от него. — Ты услышал выстрелы и вошел. Видишь, что здесь произошло? Они застрелили друг друга. Никаких выводов от тебя не требуется. Просто расскажешь, что увидел.
Часовой медленно кивнул, хотя уже не в первый раз получал эти несложные инструкции.
— Расскажу, что увидел. Да, маршал. А вы не убьете меня?
— Конечно, нет, Малдун. На тебе красный крест. Я не убиваю своих гвардейцев.
На лице Малдуна возникло выражение откровенного облегчения.
— Рад слышать. Спасибо, маршал, за то, что позволяете мне продолжать мою жалкую жизнь.
Бонвилан с трудом подавил желание прервать жалкую жизнь Малдуна немедленно.
— А теперь уходи и подними тревогу.
Малдун истово закивал.
— Да, маршал. Конечно. Но кто этот мальчик у вас за спиной, сэр?
Бонвилан удивленно замигал.
