Вечером Вера Антоновна сложила бухгалтерские бумаги стопкой, пересчитала листы, затем положила их в папку. Документы были в порядке, но она скрупулезно просмотрела их два раза, боясь неточностей со стороны бухгалтера. На предпринимательском поприще всякое случается, посему Вера Антоновна предпочитала лично проверить документы и исключить недоразумения, чем платить штрафы и взятки. Положив папку в сейф, ответила на стук:
– Войдите!
– Вера Антоновна! – начала на высоких нотах краснощекая повариха, разведя в знак возмущения руками и вытаращив глаза. – Эта чертова Ева опять не пришла! Я мыть полы не буду, у меня своя квалификация…
– Ну, попроси кого-нибудь из девочек, – сказала Вера Антоновна, слегка раздражаясь, так как тема не нова, повторяется минимум два раза в месяц. – Я вычту из зарплаты Евы и заплачу.
– А никто не хочет тряпкой возить вместо этой… Надоело!
– Хорошо, я уволю Еву и дам объявление, что нам нужна уборщица, – сдалась Вера Антоновна. – А сегодня уж сами…
Повариха покинула кабинет, громко ругая Еву, а Вера Антоновна, надевая на ходу пальто, закрыла дверь на ключ, вышла во двор, где всегда оставляла машину.
Двор – типичная глухая площадка между общественными зданиями, среди которых и кафе. Заасфальтированная площадка загромождена всяческим хламом, начиная от деревянной тары времен совдепии и кончая картонными ящиками из-под фруктов, грудами прогнивших досок, пустыми бутылками и кипами связанных бумаг. В общем, отовсюду сносят во двор все, что не нужно, оставляют здесь до времени, когда у кого-то сдадут нервы и этот человек вызовет мусорщиков.
Вера Антоновна, осторожно ступая, так как темень во дворе жуткая, шла к машине и на ходу набирала на мобильном телефоне номер Казимира Лаврентьевича. Ах, как замечательно, что повариха напомнила о Еве! Нажав на пульт, Вера Антоновна открыла дверцу авто, бросила в салон сумочку и услышала в трубке голос ювелира.
– Это Вера, – назвалась она. – Казимир Лаврентьевич, миленький, простите мою назойливость. Как там ожерелье? Я помню, вы говорили, чтоб я позвонила через неделю, но так сложилось… я не могу ждать. Можно подъехать к вам?
– Душа моя, вы хотите знать, платить вам или не платить, так?
– Ну, в общем-то, да. – Вера Антоновна села за руль, вставила ключ в замок зажигания. – Так покупать?
– А вы обещаете мне устроить встречу с дамой, которая продает вам колье? Верочка, я хочу с ней поговорить, для меня это важно.
– Ну, хорошо, устрою… Не томите! Это стекляшки?
– Ну, раз вам так не терпится… Платите, милая, платите. Колье того стоит. И забирайте его… если не боитесь неприятностей.
– Вы считаете? Значит, эта вещь… А!..
Коротко вскрикнув, Вера Антоновна потеряла сознание от удара по голове.
– Верочка! Алло! – говорил в трубку Казимир Лаврентьевич, не понимая, что случилось, почему вскрикнула клиентка. – Алло! Душа моя… вы меня слышите?..
Мужчина, нанесший удар Вере Антоновне, переместил ее бесчувственное тело на место пассажира, сам же занял место водителя и завел мотор.
– Верочка, ответьте! Да что произошло, черт возьми?! – уже не на шутку волновался Казимир Лаврентьевич.
Мужчина поднял с пола трубку, которую выронила Вера Антоновна, посмотрел на табло с высветившимися на нем цифрами набранного номера, затем отключил телефон и засунул к себе в карман. Он развернул «Ситроен» и помчался за город.
Казимир Лаврентьевич какое-то время послушал неожиданно раздавшиеся гудки, пожал недоуменно плечами и положил трубку. Посидев некоторое время, внезапно подскочил, схватил шляпу, пальто, вернулся к столу за сотовым телефоном, затем выбежал на улицу. Выезжая с места стоянки на своем автомобиле, бубнил:
– Странно… очень странно… Что случилось?
Он приехал в кафе, справился, на месте ли хозяйка, но получил ответ, что ее давно нет – уехала минут сорок назад. Как раз сорок минут назад она ему звонила. Казимир Лаврентьевич попросил разрешения посмотреть, где стояла машина Веры Антоновны, и официантка проводила его во двор. Он оглядел темное место, не решившись выйти из здания, и догадался, что с Верочкой случилась беда. Поблагодарив официантку, Казимир Лаврентьевич бегом кинулся к своему автомобилю. Следующий визит он нанес милиции.
– Видите ли, я разговаривал с одной знакомой женщиной по телефону… – рассказывал Казимир Лаврентьевич дежурному в отделении. – А потом она вскрикнула и замолчала. Потом в трубке послышался звук мотора… Я думаю, она сидела в машине. Потом кто-то отключил телефон, но не Верочка. Она так никогда не поступала…
– Напишите заявление…
– Уважаемый! – воскликнул Казимир Лаврентьевич, негодуя. – Промедление смерти подобно. Вы разве не понимаете? Верочка предприниматель, а сейчас это опасная профессия…
– Что случилось? – раздался за спиной ювелира густой баритон.
Казимир Лаврентьевич резко обернулся, увидел перед собой мужчину в штатском и снова повернулся к дежурному:
– Поймите, следует срочно послать на поиски машины…
– Вы мне докладывайте, – сказал мужчина сзади. – Здесь я посылаю направо, налево и прямо. Что у вас, гражданин?
Казимиру Лаврентьевичу пришлось повторить.
– А вы домой вашей знакомой звонили? – спросил мужчина в штатском, представившийся майором милиции. Видя, что Казимир Лаврентьевич растерялся, майор попросил у дежурного трубку и протянул ее паникеру: – Звоните.
Казимир Лаврентьевич достал записную книжку, смущаясь, словно напрасно потревожил людей, набрал домашний номер Веры Антоновны… еще раз набрал…
– Видите! – воскликнул он, протягивая трубку майору. – Дома никого нет. Дочь в отъезде, я точно знаю, приедет завтра, а Верочка уж час как покинула работу! Я попробую еще позвонить ей на сотовый. Она звонила мне из машины… я уверен… сейчас попробую… – Но сотовый Веры Антоновны тоже не отвечал, что дало право Казимиру Лаврентьевичу более настойчиво требовать от милиции срочно заняться ее поисками. Он очень разволновался, говорил невнятно: – Я прошу вас… Понимаете, она вскрикнула. Говорила со мной, а потом на полуслове вскрикнула… Странно, да? Потом заработал мотор автомобиля… С ней что-то случилось! С ней… кто-то был… Прошу вас, сделайте что-нибудь… у меня предчувствие… Я помню номер ее машины. Вы же люди!
Майор давал распоряжения по телефону, а Казимир Лаврентьевич написал заявление – без этого, оказывается, нельзя, – тяжело опустился на стул и гадал, что с Верочкой. То искушение, которое он пережил, когда та принесла колье, давило на совесть сейчас. Некая вина за то, что не произошло, а могло случиться, стоило ему только поддаться искушению, тяготила Казимира Лаврентьевича. Совесть и заставила его пуститься на поиски Верочки, а не оставить все, как есть, забыв про неожиданно оборвавшийся разговор с ней.
– Вы поезжайте домой, – обратился к ювелиру майор. – Все равно местонахождение гражданки или ее машины выяснится нескоро.
– Нет-нет, – устало произнес Казимир Лаврентьевич, – я уж подожду…
– Ну, как хотите. Да только вы напрасно потратите время.
Казимир Лаврентьевич ждал, ждал… да так и задремал, сидя на неудобном стуле. Разбудил его дежурный:
– Гражданин! Мобила звонит.
– Что? – пролепетал Казимир Лаврентьевич.
