Танковая колонна уже успела подойти к авиабазе и стала перед ее сетчатой оградой. Все орудия были развернуты в сторону летного поля, наводчики сидели в полной боевой готовности, ибо сказано: «Когда ходишь с неверными, держи оружие при себе». Десантники спрыгнули с брони, рассредоточились вдоль дороги, а командиры танков собрались у головной машины, ожидая, пока начальник колонны закончит разговор по сотовому телефону.

Очередной тяжелый «Гэлэкси», грузно опустившись на бетонку, покатился вперед. Замедлив движение, он начал отруливать на стоянку, следуя за джипом, на крыше которого мигал ярко-синий фонарь. Самолет остановился, опустилась задняя рампа, американские десантники стали цепочкой выходить на поле. На бетон медленно скатывался «Хаммер», а на подходе уже прорезали темноту огни следующего транспортника.

На горную степь опустилась темнота. На берегу ручья, у разрушенной каменной деревни смутно виднелся вертолет «Хьюз», несколько дней назад подбитый мусульманами. Сейчас рядом с ним стоял странный летательный аппарат — американский конвертоплан «Белл-Боинг» V22 «Оспри». Действующий как самолет и вертолет, предназначенный для заброски диверсионных подразделений, он прилетел сюда забрать мусульманского шейха. Вместе с шейхом, отцом мальчика, убитого Шинкаревым, разместилась вооруженная охрана. Закрутились два винта, расположенные на концах коротких крыльев; толстый остроносый аппарат медленно поднялся над степью. Когда он набрал высоту, бочкообразные моторы медленно опустились в горизонтальное положение, лопасти стали вертикальными, и геликоптер превратился в самолет. Он рванулся вперед и на скорости шестьсот километров в час помчался в сторону столицы.

***

На окраине столицы к фанерному бараку подкатил ярко размалеванный автобус. Постояв некоторое время, он отъехал, выбрасывая густой синий дым, переваливаясь, как утка, в глубоких грязных лужах. За рулем сидел невысокий крепкий китаец в пестрой рубашке, на голове — кепочка-бейсболка. Врубив приемник на полную громкость, он беспечно курил сигарету, лихо поворачивая руль одной рукой.

В окнах автобуса виднелись веселые китаянки в цветастых платьях. Они хихикали, стреляя глазками в прохожих. У их ног, в проходе и между сиденьями, лежали мужчины, одетые в темные огнезащитные комбинезоны «Номекс», поверх которых были бронежилеты. Все вооружены 9-миллиметровыми пистолетами-пулеметами «Хеклер унд Кох» М5, помповыми ружьями «Браунинг Хай Пауэр», светошумовыми и осколочными гранатами. На лицах — кислородные огнезащитные маски, на головах — ноктовизоры и глубокие каски. У некоторых еще и моток альпинистской веревки плюс страховочный пояс с карабином. Все это — стандартное снаряжение американского антитеррористического отряда «Дельта», правда, китайского производства.

Проехав окраину, автобус покатил по центральным улицам, въехал в Даунтаун и остановился в темном проезде, примерно в двухстах метрах от бронзового небоскреба, прикрывшись от его телекамер углом супермаркета. Получив деньги от водителя, «ночные бабочки» сошли с автобуса и исчезли в направлении ближайшего квартала красных фонарей.

Мужчины остались лежать, а водитель вышел на тротуар. Беспечно насвистывая, он двинулся в сторону небоскреба и обошел его по противоположным сторонам улиц, не приближаясь к выставленным вокруг здания часовым. Охрана была частью из местных солдат в «пятне», частью из фалунгуновцев в темных костюмах, с повязками на головах. Повязки были синие, с желтыми свастиками в красном круге. Перед входом в билдинг на высоких шестах висели три флага, ярко освещенные прожекторами. В темном ночном небе колыхалась фалунгуновская свастика, зеленое знамя Джихада и звездно-полосатое полотнище Соединенных Штатов Америки — международного гаранта мирной передачи власти.

К входу в билдинг с разных сторон подъезжали темные блестящие лимузины. Из одних выходили люди европейского типа в официальных костюмах и галстуках, из других — китайцы в традиционных шелковых костюмах. Прошли генерал Роджерс, полковник Паркер. Среди мужчин мелькали дамы, но их было немного. Прибыла Элизабет Холленфилд в элегантном сером костюме, с лицом строгим и отчужденным. На входе все получали нагрудные карточки с надписью «Emercom», то бишь ГКЧП — по таким карточкам охрана пропускала их к лифтам, на которых они поднимались на девятнадцатый этаж, к большому конференц-залу под номером D652.

В небе послышался гул моторов, и на площадку для геликоптеров, устроенную на крыше небоскреба, медленно опустился конвертоплан «Оспри», снова ставший вертолетом. Вышел длиннобородый шейх в военной форме, с зеленой повязкой на белой чалме. Его охрана, вооруженная до зубов, быстро рассредоточилась по ключевым точкам здания, бесцеремонно потеснив фалунгуновцев и «макак». Шейх тоже прошел в конференц-зал.

Не было генерала Кьонга. Выразив письменно лояльность ГКЧП, он попросил извинения за свое отсутствие и сослался на ранение, полученное на приеме, где ему так и не удалось сделать никакого громкого заявления. Вместо себя генерал направил эскадрилью «Апачей», которые возьмут под охрану объединенную колонну американского десанта и мусульманских танков, в скором времени ожидаемую в столице.

Вертолеты уже были в воздухе — яркими зелеными точками они высветились на индикаторах американского самолета ДРЛО «Сентри». Американцы знали, зачем летит эскадрилья, и барражирующие F-16 не пытались ей препятствовать.

Бронзовый небоскреб почти опустел — люди были лишь на трех этажах: девятнадцатом, на котором расположен конференц-зал, двадцатом, где работает коммуникационный центр NSA, и восемнадцатом, в представительстве «Лорал». Таким образом, предстоящее событие было надежно защищено и сверху, и снизу. С целью наружной маскировки зажгли свет во всех помещениях, в которых имелись окна, и весь небоскреб поднимался в ночное небо огромным светящимся столбом.

***

Практически одновременно с автобусом, но с другой стороны улицы, к небоскребу подъехал черный блестящий лимузин. В отличие от прочих шикарных авто, остановился он не у входа, а за несколько сот метров, в густой тени от пристройки банка. На заднем сиденье ерзал пожилой холеный китаец в европейском костюме; на переднем спокойно сидел грек — смуглый брюнет с небольшими усиками. Он поглядел на часы — раз, другой, — затем набрал номер на сотовом. Этот звонок принял водитель автобуса, все еще беспечно, с сигареткой в губах прогуливавшийся вокруг небоскреба.

За несколько минут до этого в пестрый автобус, где лежала группа мужчин, попытался заглянуть полисмен, с целью выяснить, почему он стоит в неположенном месте. Вопрос, ответ, и коповский труп со свернутой шеей заброшен под автобус, вместе с его мотоциклом. Время от времени оттуда попискивала полицейская рация.

***

В маленькой скалистой бухте — полная темнота. Луны не было, шумело невидимое из бухты море. Чен, проснувшись, посмотрел на часы, затем выбрался на понтон, умылся. Вернувшись в самолет, распаковал мешки, лежащие на заднем сиденье, сбросил с себя измятый костюм и натянул черный комбинезон. Как положено пилоту, надел основной и запасной парашюты и, наконец, пристегнул на грудь темный прибор с объективом.

Еще раз сверившись с картой, китаец включил зажигание, некоторое время прогревал двигатель на малом газу, затем, двинув на себя рычаг подачи топлива, вывел машину из бухточки в море. Волны качали самолет, сбивая ход, но Чен все прибавлял газу. Подкидываемая волнами, осыпаемая облаками брызг, машина разогналась и, тяжело оторвавшись от воды, полетела почти над самыми верхушками волн. Спустя некоторое время самолет набрал высоту и направился в сторону столичных огней.

Над морем все так же, широкими галсами ходил самолет ДРЛО. Один из операторов увидел на мониторе новую отметку и доложил о ней командиру смены. Командир сверился с графиком полетов на этот час и отправил сообщение в штаб эскадры, разместившийся на линкоре «Миссури». В штабе приняли решение: объект уничтожить. Ставки слишком высоки, чтобы допускать появление в воздухе неизвестных самолетов.