Нанруннел представлял собой удачное соединение очень старой деревни и современного туристического комплекса и поднимался полукругом, повторяя линию естественной бухты, вверх по берегу среди кедров, кипарисов и сосен. Фасады домов были украшены местным камнем и или побелены, или оставлены серо-коричневыми, как в природе. Улочки были в основном узкие, где не могли разминуться две машины, и более следовали причудливому природному ландшафту, нежели потребностям современного образа жизни.

Защищенные двумя длинными волнорезами, рыболовные суда и суденышки заполняли бухту, ритмично покачиваясь на волнах. Необычной конфигурации дома стояли на границе гавани – коттеджи, магазины, пабы, рестораны, а вдоль берега шла неровная, выложенная булыжниками дорога, позволявшая местным жителям без особых трудностей спускаться к морю. С труб и крыш домов кричали сотни морских птиц, и столько же кружило над бухтой и над морем, где в свете заходящего солнца поднималась гора Святого Михаила.

Довольно много народу собралось во дворе школы в нижней части Пол-лейн. Здесь преподобный Суини с женой создали скромный открытый театр, состоявший из трех элементов: крепкой платформы, служившей сценой, деревянных, довоенного образца кресел для зрителей и стоявшего возле ограды киоска, в котором Нэнси Кэмбри, как заметил Томми, с явной выгодой торговала напитками от самого большого паба в деревне под названием «Якорь и роза».

Ректор лично встретил Линли и его гостей у входа в школьный двор, радостно сияя круглым потным лицом, на которое был наложен толстый слой грима. Он уже облачился в театральный костюм и представлял собой нелепое зрелище в дублете и чулках, да еще со сверкающей на свету лысиной.

– Я успею надеть парик Бенедика, – с усмешкой проговорил мистер Суини. С милой фамильярностью старого друга он поздоровался с Сент-Джеймсом и леди Хелен и сам, не дожидаясь, когда это сделает Линли, представился Деборе, с которой тоже недолго выдерживал официальный тон. – Моя дорогая, мы все счастливы приветствовать вас сегодня у себя. Вас обоих. Это прекрасно. – Наверно, он с удовольствием изобразил бы поклон, но ему приходилось думать о костюме, не предполагавшем резких движений. – Мы оставили вам места впереди, чтобы вы ничего не упустили. Пойдемте со мной. Вот сюда.

Упустить хоть что-нибудь, упустить много чего, упустить все было бы слишком большим счастьем, на которое не приходилось рассчитывать, а ведь труппа Нанруннела была известна больше своими зычными голосами, чем артистичностью. Тем не менее благодаря мистеру Суини и его жене – небольшого роста, пухленькой Беатрис, у которой очень выразительно вздымалась грудь во время куда более страстных, чем полагалось по роли, монологов, – спектакль вполне благополучно дотянул до антракта. Тут все зрители поднялись, как один, и направились к киоску, чтобы заполнить паузу пивом и элем.

Единственным преимуществом почетных гостей было стремительное продвижение к вожделенным напиткам. Толпа, которая несколько мгновений назад была поглощена шекспировской драмой, теперь единодушно уступала дорогу Линли, образуя посередине довольно широкий коридор.

Помимо Линли и его друзей таким же преимуществом пользовался высокий мужчина средних лет, которому удалось обогнать лорда Ашертона. Он обернулся, держа в руках поднос с пивом, и подал его Линли.

– Бери, Томми, – сказал он.

Томми недоверчиво смотрел на Родерика Тренэр-роу и поднос, понимая, чего тот добивается – прилюдной встречи и показного дружелюбия с обеих сторон. Как всегда, Тренэр-роу удалось мастерски выбрать удобный момент.

– Родерик, не знаю, как вас благодарить, – отозвался Томми.

Тренэр-роу улыбнулся:

– Мое место ближе к пиву.

– Вот уж не думал, что вас привлечет Шекспир.

– Вы хотели сказать, что-нибудь, кроме «Гамлета»?

Проговорив это столь же доброжелательно, сколь и Линли, Тренэр-роу перевел свое внимание на гостей Томаса, давая понять, что ждет представления. Линли ничего другого не оставалось, и он отлично справился со своей ролью, ничем не выдав нерасположения к мистеру Тренэр-роу.

Поправив очки в золотой оправе, Тренэр-роу сказал:

– Увы, миссис Суини поймала меня в автобусе, когда я ехал из Пензанса, и, прежде чем я успел оглянуться, у меня в руках уже был билет на сегодняшний спектакль. Я дал слово, что приду. Однако мне повезло. Поскольку я сижу рядом с киоском, то, как только станет скучно, я выпью шесть-семь кружек, и мне обязательно полегчает.

– Вот бы и нам так, – сказала леди Хелен.

– С каждым годом зрители все больше набираются опыта, – продолжал Тренэр-роу. – Полагаю, на будущий год все будут стремиться заполучить билеты в последний ряд. Постепенно в первых рядах никого не останется, и миссис Суини придется играть в киоске.

Все, кроме Линли, засмеялись. А он как будто рассердился из-за того, что остальные с такой легкостью попались на удочку Тренэр-роу, и стал внимательно вглядываться в него, словно пытаясь отыскать в его внешности источник шарма. Как всегда, Линли обращал внимание на детали. В пышной каштановой шевелюре Тренэр-роу уже появились серебряные нити, признак наступающей старости; полотняный ношеный, но хорошо пошитый костюм отлично сидел на нем и был безупречно чист; линия подбородка пока еще оставалась чистой и твердой, хотя ему уже было под пятьдесят; смеялся он задорно и естественно; паутинка морщин окружала темные глаза, которые все мгновенно подмечали и понимали.

Линли словно каталогизировал детали, не пытаясь создать систему и лишь учитывая мимолетные впечатления. Обойтись без этого у него не получалось, во всяком случае, когда Тренэр-роу был так близко.

– Вижу, Нэнси Кэмбри приходится подрабатывать в «Якоре и розе», помимо всего другого, – сказал Линли, обращаясь к Тренэр-роу.

Тот обернулся к киоску:

– Похоже. Странно, зачем ей это надо, когда у нее ребенок, да и все остальное. Нелегко ведь.

– Наверно, пытается свести концы с концами, а вы как думаете? – Линли отпил пива, которое было слишком теплым на его вкус, отчего он предпочел бы вылить его под ближнюю пальму. Однако Тренэр-роу мог бы истолковать его жест как враждебный, и Линли продолжал делать маленькие глотки. – Послушайте, Родерик, – неожиданно заявил он, – я обещал Нэнси уладить вопрос с долгом, сколько бы там ни было.

– С долгом? – переспросил Тренэр-роу.

– Не могу позволить Нэнси побираться. Сейчас им не по карману платить за дом больше, чем…

– За дом?

Линли разозлился на Тренэр-роу из-за его вопросов, тот словно размахивал перед его носом красной тряпкой.