художник орудовал перочинным ножом и чернилами.

– Круто, а? – спросил Клив, убедившись, что Линли заметил татуировку. – В школе приходится ее прятать, но девицы от нее тащатся. Вы же знаете, их главное подогреть.

– Опусти рукав, Причард, – приказал Локвуд. – Немедленно. – Директор сморщился, словно учуяв отвратительный запах, прошел через комнату, распахнул окно.

– Раз-два, все дела, дыши глубже, Локи, – захихикал Клив. Локвуд не отходил от окна. Юноша и не подумал опустить рукав рубашки.

– Сержант, – коротко распорядился Линли, не обращая внимания на препирательства между учеником и директором.

Хейверс привычно и буднично произнесла предписанное законом предупреждение: Клив имеет право хранить молчание; все, что он скажет, будет записано и может быть использовано как свидетельство против него.

Клив притворился, будто донельзя удивлен этими формальностями, но взгляд его затравленно метался: он знал, что подразумевают эти казенные формулы.

– Че такое? – спросил он. – Мистер Локвуд самолично вытащил меня с урока музыки– между прочим, я играю соло на саксе, – у меня в комнате сидят копы и таращатся на фотографию моей бабки, а теперь мне еще зачитывают мои права? – Клив подцепил ногой стул и вытянул его из-за стола. – Что ж, облегчите душу, инспектор. Или в этом больше нуждается наш сержант?

– Это неслыханная дерзость…– Локвуд задохнулся, не находя слов.

Клив искоса глянул на него, но продолжал обращаться к Линли, задавая все более наивные с виду вопросы:

– А зачем здесь Локвуд? Или он тоже имеет отношение к делу?

– Таковы правила, – пояснил Линли.

– Какие правила?

– Правила, согласно которым проходит допрос подозреваемых.

Деланную улыбку сдуло с лица Клива.

– Неужели вы… Ну ладно, директор поставил мне кассету, я ее прослушал. За ушко и на солнышко, и отец с меня шкуру спустит, с этим все ясно. А дальше-то что? Ну разобрался я маленько с Гарри Морантом. Наглый мальчишка, его требовалось проучить. Что тут такого?

Сержант Хейверс склонилась над столом, поспешно записывая каждое слово. Дождавшись паузы, она нащупала стул и села, не переставая писать. Локвуд, стоя перед окном, картинно скрестил руки на груди.

– Ты часто заходишь в амбулаторию, Клив? – спокойно спросил Линли.

– В амбулаторию? – переспросил Клив, то ли с искренним недоумением, то ли выгадывая время. – Не чаще, чем другие ребята.

Это не ответ, подумал Линли и продолжал уже более требовательно:

– Но ты знаешь про бланки, освобождающие от участия в спортивных играх?

– А что я должен про них знать?

– Где они хранятся. Для чего они нужны.

– Это всем известно.

– Ты и сам ими пользовался. Случалось ведь, что ты ленился участвовать в матче или у тебя были более срочные дела – подготовиться к экзамену, закончить письменную работу.

– Ну и что с того? То же самое проделывают все ребята в старшем классе. Идешь в амбулаторию, с полчасика кокетничаешь с Лафленд, весь такой влюбленный, и она дает тебе бумажку. Хоть каждый день. – Он улыбнулся, по-видимому, самоуверенность не так уж надолго покинула этого юнца. – Пусть ваш сержант зачитает права всем, кто наведывается к Лафленд. Правда, времени на это уйдет немало.

– Значит, получить бюллетень очень просто?

– Если знать, как за это взяться.

– А пустой бланк? Бланк, который миссис Лафленд не заполнила и не подписала?

Клив опустил глаза на свои руки, попытался оторвать заусеницу на указательном пальце правой руки и промолчал.

– Причард! – предостерегающе произнес Локвуд. Клив ответил директору вызывающе- пренебрежительным взглядом.

– Итак, пустые бланки тоже легко раздобыть, не так ли? – настаивал Линли. – В особенности если в этот момент миссис Лафленд отвлекут другие мальчики. Еще кто-нибудь явится пококетничать с ней, как ты выразился. Итак, я полагаю, ты украл из ее стола справку, освобождающую от игр– один бланк, а то и несколько, на случай, если с первого раза не сработает.

– На пушку берете! – отбрехался Клив. – Понятия не имею, о чем вы говорите. Какой план? Чей план?

– Ваш план – план похищения Мэттью Уотли. Клив коротко фыркнул:

– Хотите все на меня повесить? Хорошая попытка, инспектор, да только ничего не выйдет.

Линли почти восхищался дерзостью этого мальчишки. Кое-какие физические реакции выдавали опытному наблюдателю его тревогу, но в целом Клив блестяще парировал удары. «Как видно, он не только рапирой хорошо владеет», – подумал Линли и решил прямо перейти к делу.

– Да нет, Клив, – возразил он, – если я «повешу» это на тебя, дело будет раскрыто.

Мальчишка презрительно фыркнул, вновь принявшись за свою заусеницу.

– Вот как ты все подстроил: раздобыв бланк, ты вписал в него имя Мэттью Уотли и бросил бюллетень в почтовый ящик мистера Питта, чтобы тренер не беспокоился из-за отсутствия мальчика на матче. Сразу же после ланча ты схватил Мэттью– должно быть, подкараулил его, когда Мэттью возвращался к себе в пансион, чтобы переодеться в спортивную форму. Потом ты выждал, пока все не ушли на матч, и отволок Мэттью в комнату над сушильней, а сам отправился на матч.

Всю ночь на субботу ты пытал его – ребята почти все разъехались или давно легли спать. В клуб старшеклассников ты заглянул ненадолго. А потом, вдоволь натешившись, ты убил его.

Клив наконец опустил рукава рубашки, застегнул их и потянулся за свитером.

– Вы с ума сошли.

– Куда ты собрался, Причард? – ледяным голосом остановил его Локвуд. – Независимо от всего этого, – он жестом указал на полицейских, – ты находишься под домашним арестом, пока кто-нибудь из твоих родных не явится за тобой и не снимет с меня эту ответственность. Разве что инспектор сочтет нужным увезти тебя немедленно.

Жестокие слова директора вновь пробудили в юноше строптивый дух.

– Замечательно! Просто чудесно! – взорвался он. – Выгнали меня из школы за то, что позабавился малость. Где вы были с вашими вонючими правилами, когда я учился в третьем классе? Кому было дело до меня?!

– Довольно!

– Нет, не довольно! Нет, черт вас побери! Меня тоже носом в дерьмо тыкали, ясно? И я не пищал. Не жаловался ни ребятам, ни учителям. Я все стерпел.

– И дождался своей очереди, чтобы всласть поиздеваться над другими? – возмутился ЛоквуД-

– Это мое право! Мой черед!

Линли видел, что парень искусно уводит разговор от Мэттью Уотли. Превосходный прием, достойный человека и более зрелого.

– Каким образом ты убил его? – спросил Линли. Дал ему яду? Заставил выпить, съесть что-то? – Убил? Морант живехонек. Я вовсе… – Тут его лицо налилось темной краской. – Вы думаете, я убил Уотли? Кто вам сказал… – Клив повернул голову в сторону «Ион-хауса», который почти полностью загораживали от его взгляда росшие перед окном деревья. – Сукин сын! – Все так же сидя на кровати, он яростно обернулся к Линли, – Вы все это из пальца высосали! Как я мог это проделать? Ну-ка, скажите! Как я приволок тело в Стоук-Поджес? На санях? – Расхохотавшись, парень вскочил на ноги и запел, согнув ладонь вокруг воображаемого микрофона: «Отволоки его в Бакингемшир, Скотти!» Так, что ли?

– Нет, не так, – отрезал Линли. – Полагаю, тебе не составило бы труда проникнуть в комнату привратника в восточном флигеле и забрать ключи от микроавтобуса. Они висят у стола, на виду у всех. На