мяукал по-кошачьи и плевался - в сторону Ани. Но рядом с Аней стоял Иоанн, и поэтому Михрютка плевал только издали и попасть в Аню никак не мог, а попадал все на своих партнеров по танцам. Те, естественно, в долгу не оставались, пинали домового копытами, лапами и хвостами. Визги и крики бесов вплетались в музыку, но Юлька, кажется, этого совсем не замечала.
Аня тоже не замечала бесов, просто Юлькина музыка ей очень не понравилась. Минуты три она терпела, но, убедившись, что сестра и не думает убавлять звук, молча взяла свою книжку и отправилась читать в сад.
- Правильно сделала, детка, - похвалил ее Хранитель Иоанн, идя за нею в сад. - Эта музыка не для хороших девочек.
- Жанночка, ты мне проспорила! - сказала Юлька Жанне, вбегая к ней в будуар. - Наша псковитянка удрала не через десять минут, а через три. Что бы еще такое выдумать, а?
- Отстань. Сама думай!
- Подскажи, Жанна!
- Нет, моя дорогая, ты же знаешь, что я принципиально в твоей игре против сестры не участвую. Не хватало мне услышать от Мишина, что я ссорю родных сестричек!
- Но ты же мне так хорошо подсказала с этой музыкой!
- Ничего я тебе не подсказывала и не собираюсь подсказывать. Я просто предположила, что Анна Мишина навряд ли больше десяти минут выдержит музыку, от которой ты так тащишься.
- Предположи еще что-нибудь, будь солнышком, Жанчик!
Из-за угла шкафа высунулась ухмыляющаяся черная морда ящера. Жанна незаметно для Юльки показала бесу кулак - «не тебя!». Жан исчез.
- Не буду. Это твоя проблема - портить жизнь сестре.
- Ежа ей в постель подсунуть?
- Она ему только обрадуется, ей как раз не хватает приятелей. Вспомни про лягушат!
- Цветочный горшок я на нее с лестницы роняла, водой из окна обливала, расческу ее клеем обмазывала…
- Горшок мимо пролетел, ты только цветок зря загубила. Воды она не боится, а расческа к раковине приклеилась, так что она ее и в руки взять не смогла. Акопчик новую ей купил.
- А он не догадался, кто Анькину расческу клеем вымазал?
- Нет, я ему сказала, что заклеивала над раковиной треснувшую заколку для волос, а расческа Анны там лежала - наверно, я на нее нечаянно и капнула клеем.
- Жанчик, что бы я без тебя делала?
Жан опять вопросительно высунулся из-за двери и снова исчез, когда Жанна махнула на него рукой.
- Юлия, сколько раз я просила тебя не называть меня Жанчиком?
- Больше не буду, Жанчик… Ой, прости! Но спасибо, что выручила с расческой, - и Юлька убежала по своим делам, а Жанна задумалась.
- Хочешь использовать ее нелюбовь к сестре? - спросил Жан.
- Угу. Почему бы мне ее не использовать в борьбе за свои права? Разве я не права?
- Ты права. Да здравствуют бесчеловечные средства в борьбе за права человека.
- Отвяжись!
- Ни за что и никогда - до самого твоего Перехода! А там, Жанночка, обниму я тебя крепко-крепко, и покатимся мы с тобой с крутой горки твоих грехов как на саночках - и прямо в преисподнюю!
- Отстань со своими глупостями, ты мешаешь мне думать.
- Это не глупости, отнюдь! Это наше с тобой общее темное будущее, Жанна.
- Нет, это я просто мечтаю вслух. Я знаю, что адом тебя не испугаешь, ты ведь его представляешь чем-то вроде вечной дискотеки.
- А разве это не так?
- Почти так, только с одной поправкой: музыка для всех, но не все под нее танцуют. Но ты пока не думай об этом, Жанна, головку свою красивенькую не утруждай. Ты лучше поразмысли о том, как заставить сестричек друг дружку извести.
- Вот я и пытаюсь.
- У тебя получится, я в тебя верю.
- Спасибо, бес.
- Жанна! Я уже просил тебя не употреблять со мной это нелепое слово благодарности.
- Прости, я совсем забыла, что «спасибо» означает «Спаси Бог». Но это же предрассудки!
- Жанна! - Жан содрогнулся, скрючился, схватился обеими руками за свой черный живот и исчез.
- Подумаешь, нежности! - фыркнула Жанна.
Юлька решила точно узнать, что думает папа делать дальше с этой несносной псковской сестрой. Она выбрала момент, когда он был один у себя в кабинете, подкралась к нему, свернулась котенком у него на коленях, приласкалась, а потом начала потихоньку выспрашивать, надолго ли Аня приехала к ним в гости?
- А что? Боишься, что она уедет обратно в Псков? Не волнуйся, дочка. Скорее всего, она останется жить с нами и будет ходить вместе с тобой в лицей. Ты довольна?
- Еще как! - воскликнула Юлька, спрыгивая с папиных колен и бросаясь к двери.
«Ишь, обрадовалась», - подумал Мишин и снова углубился в свои бумаги.
- Жанна, Жанна! Какой ужас! - вскричала Юлька, вбегая к Жанне и бросаясь на диван.
- Что случилось, зайка? - равнодушно спросила Жанна, не поднимая головы от старинной толстой книги в кожаном переплете с медными застежками.
- Папа сказал, что эта ведьма останется навсегда с нами жить!
- Какая ведьма? - Жанна оторвалась от книги и удивленно поглядела на Юльку.
- Да сестрица моя псковская!
- Ну, зайка, знаешь… Ты все-таки выбирай выражения. Ведьма… Скажешь тоже!
- Это ты мне лучше скажи, как ее отсюда выжить?
- Не знаю, милочка, не знаю. Но все твои детские злодейства против терпения и смирения твоей сестры бессильны, вот это я тебе точно скажу. И знаешь что еще? Запомни хорошо мои слова: тебе от сестры не избавиться до тех пор, пока от нее не захочет избавиться сам Мишин.
- Не захочет он от нее избавляться, ведь она его любит, дрянь такая! И все кругом видят, что папка любит ее не меньше, чем основную дочь! Он никогда на нее не сердится! Никогда, никогда, никогда! - Юлька яростно заколотила ногами по дивану.
- Не обязательно сердиться. Можно, наоборот, захотеть избавиться от ребенка в доме по большой любви к нему.
- Это как?
- Если в доме ребенку угрожает серьезная опасность.
- Например?
- Недавно у одного бизнесмена выкрали сына и потребовали миллион зелененьких. Киднеппинг называется. Папаша выплатил миллион, получил сына назад и тут же отправил его учиться за границу - для безопасности. В привилегированную школу, между прочим.
- В Итон? В Харроу? - благоговейно спросила Юлька.
- Нет, не в Итон и не в Харроу - в Олдбекон. Это тоже очень хорошая школа, хотя и менее знаменитая.
Жанна только забыла добавить, что Олдбекон - тайная колдовская школа для мальчиков. Богатый бизнесмен сумел туда пристроить сынка за большую взятку. Он думал, что, овладев тайными науками, сын станет ему незаменимым помощником в делах: сумеет без труда завоевывать дружбу нужных людей, читать и направлять мысли конкурентов и партнеров в желательную сторону. Вышло иначе: за годы обучения в Олдбеконе беднягу превратили во что-то столь злобно-непотребное, что теперь родной отец отказывается
