определенные чувства к этому негодяю?

– Нет, но она едва не вышла за него замуж. Такое тяжело пережить. Прибавь к этому разного рода сплетни и слухи.

– При всем моем уважении к вам, сэр, я не могу уловить смысла в ваших словах. Такое впечатление, будто вы не хотите, чтобы к Ноэль вернулась память.

– Тут ты весьма далек от истины, – сверкнул глазами Брэддок. – Я мечтаю о том, чтобы идти с ней по лестнице и обнимать ее как собственную дочь! Мне нужно лишь сказать ей правду, и я смогу услышать, как она называет меня «отец». Постарайся представить, как мне хочется этого! Но если, к примеру, она спросит нас о своих чувствах к тебе, что мы ей ответим?

– Ноэль любит меня, я уверен в этом, хотя… говорить об этом со стороны неправильно. – Он медленно кивнул. – Теперь я понимаю вашу точку зрения: сказать ей правду – совсем не такая простая вещь, как кажется поначалу.

– Это может серьезно расстроить ее, – сказал Брэддок. – Она будет чувствовать себя куда более счастливой, когда придет в себя на борту большого корабля и увидит, что за ней ухаживает мужчина, который любит ее и уважает. Новые воспоминания придадут ей силы.

– Надеюсь, что так, – осторожно согласился лейтенант.

– Ты пытался завоевать ее сердце за неделю, но не смог из-за ее помолвки. Если здесь к Ноэль вернется память, а с ней сомнения, угрызения совести и прочее, эти чувства могут стать серьезной помехой. Куда лучше увезти ее от всего этого, и тебе представляется для этого замечательная возможность.

– Воспользоваться ее немощью и незнанием? Ноэль думает, что это ее долг – долг моей невесты – позволить мне некоторые вольности. Но она никогда не допустила бы этого, если бы не травма.

– Я доверяю тебе, Зак, даже если ты не доверяешь себе сам, – добродушно произнес Брэддок. – Такой человек, как ты, никогда не злоупотребит доверием моей дочери, и, когда к ней вернется память, она станет тебе достойной женой.

Зак в смятении смотрел на тестя. Неужели Брэддок в самом деле так считает? Ведь это обман и безрассудство! Однако он вынужден был признать, что зерно истины в аргументах тестя определенно имеется. Ноэль требовалась защита от сплетен, и к тому же ей было необходимо больше времени, прежде чем она соприкоснется с правдой о негодяе Престли.

Да и сама Ноэль по каким-то причинам пока не хотела вспоминать старое, а этот дом содержал слишком много воспоминаний.

Она сможет отдохнуть и окрепнуть на корабле, где никто и ничто ее не побеспокоит. А если учесть умопомрачительно красивые морские пейзажи, свежие образы, изумительной красоты закаты…

– Я это сделаю, – негромко сказал Зак, – и, даю слово, не скомпрометирую ее.

– Если бы я не знал тебя так хорошо, я бы сказал, что ты боишься моей дочери, – лукаво заметил Рассел.

– Это верно, – нехотя сознался лейтенант. – За всю свою жизнь я никого другого так не боялся. – Он застенчиво улыбнулся, как бы признавая свое поражение. – Что ж, значит, первое время я буду больше смотреть на нее и меньше дотрагиваться. – Он сокрушенно покачал головой. – Хотя она наверняка чертовски рассердится.

Ноэль Дейн стояла на балконе четвертого этажа отеля «Юпитер», расположенного в городе Вирджиния-Сити, штат Невада. Дующий с гор прохладный ветер развевал ее черные кудрявые волосы. Внизу шумела многолюдная улица, но глаза Ноэль были устремлены на восток, в сторону золотистых гор Сьерра-Невады. Именно там находился в этот момент ее муж, который отправился, «чтобы бросить взгляд вокруг», а также размять своего могучего жеребца, семь долгих недель пребывавшего в заточении в трюме корабля.

Ноэль видела, как постепенно Зак делается таким же беспокойным, как и Меркурий: он каждый день шагал по длинной палубе парохода, мечтая о земле и приключениях, хотя уже пообещал ей, что не будет иметь дело ни со взрывчаткой, ни с дикими животными или преступниками.

Подумав о муже, Ноэль улыбнулась. Он был такой дерзкий и отважный, но только не тогда, когда приближался к ней. Прошло два месяца после несчастного случая, симптомы ее болезни почти не проявлялись, если не считать амнезии, однако Зак обращался с ней так, словно она была инвалидом.

Она вспоминала трогательные напутственные слова Брэддока. Все домочадцы высыпали во двор, чтобы попрощаться с молодоженами; некоторые слуги, включая старого дворецкого, откровенно плакали. Повариха сунула в руку Ноэль с дюжину рукописных рецептов, заявив, что это любимые блюда лейтенанта, которые могут пригодиться в Калифорнии. Но больше других тронул сердце Ноэль Рассел Брэддок – он в последний момент, волнуясь и заикаясь, предложил, что если она не чувствует себя вполне готовой ехать, то может пересмотреть решение.

Ноэль успокоила его, напомнив, что через месяц-другой он тоже прибудет в Сан-Франциско, чтобы навестить племянницу, а также оценить возможности перевода своей конторы по устройству браков в новый город. Зак обещал информировать Брэддока обо всем, и она знала, что он послал в Чикаго по меньшей мере две телеграммы.

Лейтенант словно сын ему, со вздохом напомнила себе Ноэль, а это означает, что с годами, возможно, мистер Брэддок и к ней начнет относиться как к дочери. Разве это не замечательно?

На нее успокаивающе действовали мысли о том, что теперь у нее будет доброжелательная, любящая семья, несмотря на то что сама она, возможно, является сиротой. Беспокоил ее лишь вопрос о том, как заставить мужа подарить ей хотя бы один настоящий поцелуй, пока она не сошла с ума от недостатка любви.

Желание оказаться в его объятиях росло по мере того, как к ней возвращались силы; однако он, похоже, не испытывал подобной потребности или, во всяком случае, не поддавался ей. Зак приветствовал ее робкими уважительными поцелуями, натирал ей шею, когда она просила об этом, и брал ее под руку, когда они вместе прогуливались. Во всем другом он соблюдал дистанцию, несмотря на ее несмелые попытки соблазнить его, и даже не спал в одной кровати с ней! Во время плавания его привычку устраиваться ночью на полу еще можно было как-то объяснить теснотой каюты, но кровать в отеле выглядела вполне просторной, и Ноэль очень надеялась на этот аргумент.

– Едва ли ты можешь жаловаться на отсутствие мужского внимания, Ноэль Дейн, – поддразнивала она себя. – Вспомни про семерых докторов, которые тебя осматривали. Не было ни одного большого города, где Зак не отыскал бы нового эксперта. Вероятно, он и здесь кого-нибудь уже держит на примете.

Иногда ей приходило в голову притвориться, что память к ней вернулась. В конце концов, Зак почти ничего не знал о ней, и она могла придумать какие угодно небылицы о своем детстве. Зато во всем, что касалось подробностей о последней неделе, берущей отсчет с момента их встречи и вплоть до несчастного случая, здесь воспоминания ее отличались крайней зыбкостью. И все же если бы Зак поверил ей, они оба испытали бы огромное облегчение!

Когда с улицы донесся знакомый голос, Ноэль почувствовала, как трепет пробежал по ее телу. Зак, высокий, уверенный, веселый, привязывал Меркурия к коновязи, не отводя изумрудных глаз от жены. Застенчиво улыбнувшись, она подняла руку, чтобы поприветствовать его, одновременно задавая себе вопрос, знает ли он, какие чувства вызывает в ней его обаятельная улыбка.

Она шагнула в комнату, и тут же Зак ворвался в дверь. На его лице сияла широкая улыбка.

– Привет, моя сладость! Ты скучала по мне?

– Конечно. – Она направилась к нему, готовясь к традиционному соприкосновению их губ. Если бы у нее хватило воли обвить его шею руками и потребовать от него большего! Но она боялась поставить его в неловкое положение и, как всегда, сдержала свой порыв.

– Перила на балконе подгнили, Зак.

– Проклятие! – По тому, как он покачал головой, она поняла, что ее муж тут же подумал о возможных последствиях еще одного несчастного случая. – Не выходи на балкон, пока я все не поправлю.

– Не буду, обещаю.

Зеленые глаза Зака задорно сверкнули.

– У меня есть хорошая новость.

– Какая же?

– Я встретил доктора…

Ноэль чуть не застонала:

– Еще одного?

– Самого лучшего. – Он взял ее за руки. – Он новосел в этих краях, как и мы, молод, по-настоящему умен, и, когда увидел нас вчера в обеденном зале, у него возникло ощущение, что у нас что-то не в порядке. Я думаю, это хорошая рекомендация его компетентности.

– Вероятно, он заметил, что у тебя все болит, так как ты постоянно спишь на полу. Почему бы нам не попросить, чтобы он осмотрел тебя? – поддразнила мужа Ноэль. – Обо мне он наверняка скажет, что я совершенно здорова и моя амнезия в свое время пройдет.

– Однако пока этого не случилось. – Зак обнял Ноэль за плечи. – Ты должна встретиться с врачом хотя бы ради меня и Мерка, чтобы мы не чувствовали себя виноватыми.

– Я абсолютно здорова, – со вздохом проговорила Ноэль, – и покажусь этому последнему доктору исключительно ради Меркурия. Но есть и нечто такое, чего я хочу от тебя.

– Тебе достаточно только попросить.

– Впредь ты должен спать в одной кровати со мной, – она с надеждой улыбнулась, – тем более что здесь вполне достаточно места.

– Пол более удобен, чем кажется, – заверил ее Зак. – И учти, большую часть жизни я спал на твердой, холодной земле.

– Ну что ж… – Ноэль напомнила себе, что лейтенант рассчитывал найти в ней веселую, с добрым нравом жену, а не сварливую бабу. Какое право имеет она жаловаться, когда он так старается остаться джентльменом?

Нельзя сказать, чтобы он не обращал на нее внимания. Зак приносил ей цветы и деликатесы почти каждый день, водил