запрятал Тэсс в самое труднодостижимое место своей частной тюрьмы. Потом взгляд снова зацепился за стену самого дома. Дэн замер, пристально вглядываясь в дальнее окно, и… с неизмеримым наслаждением расслабился. Она жива. О Господи, какое счастье, моя милая! Потом еще раз внимательно всмотрелся, чтобы убедиться, что все это не привиделось. Нет, ошибки быть не могло, Дэн едва не расхохотался: как опознавательный знак Тэсс вывесила на каменный подоконник свои трусики!

Тэсс не успела подавить страх, и это не ускользнуло от Филипа.

— Я сделал для вас довольно много в это утро, моя дорогая. Что вы можете мне предложить в ответ? — Он прижался к ней всем телом, холодные пальцы стиснули грудь, выпирающую из низкого выреза малинового платья.

Тэсс передернуло от отвращения, она попыталась отвернуться: «Фу, Господи, у него еще и изо рта воняет!»

— Ты сам захотел, Фил. Я ничего у тебя не просила.

— Но я ничего не знаю о вас.

— Ну давай так и оставим, а? Немного тайны — разве это не интересно?

Он деланно хохотнул. От этого зловещего звука мороз пробежал по коже. Молодая женщина не могла даже толком вздохнуть, зажатая между двумя мужчинами. «Надо быть потверже, не показывать страха», — подумала Тэсс, ведь перед ней хладнокровный убийца, она играет в смертельно опасную игру.

— Пошел прочь, Ротмери, — сурово произнесла она, набравшись мужества, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

— У вас нет выбора, моя дорогая. — Его холодные пальцы скользнули под нижнее белье, и Тэсс почувствовала, что ее сейчас вырвет. Ну что ж, так ему и надо, мелькнула злорадная мысль. Часто глотая, она попыталась вырваться. Но Филип, склонив голову, лишь усилил захват. «Нет, я этого не допущу», — в отчаянии подумала она, понимая, что просто не переживет, если этот ублюдок что-нибудь с ней сделает. Одна рука все еще была свободна, Тэсс осторожно сунула ее в карман — пальцы крепко сжали связку ключей. Слабоватая защита, но это все, что у нее есть.

Длинные пальцы обхватили ее подбородок, грязное дыхание обожгло губы. Изловчившись, Тэсс ударила стоящего сзади охранника локтем в живот и тут же вскинула руку с ключами, целясь в ненавистную морду перед собой. Она хотела попасть в глаз, но сумела только рассадить скулу. Острый тонкий металл глубоко полоснул кожу, Филип зарычал, отпрянув и хватаясь за щеку. Отняв ладонь, полную крови, он перевел тяжелый взгляд на Тэсс и занес другую руку для удара. В тот момент, когда его кулак вылетел вперед, Тэсс нырнула на пол, и мощный удар достался охраннику. Перстни разодрали ему лицо от виска до челюсти. Со страшным воплем тот отлетел к стене.

Тэсс не успела вскочить на ноги, Филип оказался быстрее и рывком развернул ее к себе. Кровь толчками лилась из глубокого пореза, заливая шею, кружевное жабо и жилет.

— Я буду считать каждый твой вопль, — прошипел он ледяным тоном.

— Посмотрим, как я оторву тебе яйца!

— Хочешь сказать, — высоко поднялась светлая бровь, — что я встретил серьезного противника?

Ужасом дохнуло на нее от этих слов, произнесенных абсолютно спокойным голосом. «Да поможет мне Бог, — взмолилась Тэсс. — Он совершенно не чувствует боли! Ему и двадцати таких ударов будет мало».

— Ну что? Леди в затруднении? — Железные пальцы сомкнулись на ее руке, Филип потянул ее за собой. Она сопротивлялась изо всех сил, понимая, что нельзя позволить ему вытащить ее из комнаты.

Он позвал на помощь. Удивительно, но никто не откликнулся.

— Снаружи приближается человек, сэр, — громко прозвучал за спиной Тэсс голос другого охранника.

Прищуренный взгляд Филипа метнулся в сторону от крытых дверей веранды.

— Сигнал?

— Запрошен, сэр. — Охранник уставился на Тэсс.

— Ну? — требовательно рявкнул Филип.

— Это лорд Уиттингэм, сэр.

— Приведите его ко мне, — хмуро бросил он, глядя на Тэсс. Потом внезапно отпустил ее. От неожиданности она упала в оказавшееся за спиной кресло. — Продолжим в следующий раз, не сомневайтесь, моя дорогая. — Вынув наглаженный носовой платок, он встряхнул его, расправляя, и прижал к щеке. Ткань моментально пропиталась кровью.

Не оглядываясь, он пошел прочь, громко стуча каблуками.

Тэсс соскользнула с кресла на пол, едва дыша от пережитого страха. Значит, там был сигнал, да?

В поле зрения появилась пара лакированных туфель. Подняв глаза, она увидела перед собой протянутую руку того самого дворецкого.

Белые оштукатуренные стены в темноте светились, как старые, вымытые морем кости. Окна комнат с горящими изнутри канделябрами добавляли ощущение освещенного изнутри черепа. Клумбы с красными цветами, расположенные вокруг дома, напоминали клочья разорванной юбки какой-нибудь пейзанки. Кровавого цвета склон поднимался к самой стене, из которой торчали черные пики, похожие на гигантские клещи Люцифера.

Толстые цепи с грохотом скользили по своим направляющим, трещало дерево, скрипели канаты, медленно опускающие деревянный мост через ров, заполненный водой. Поверхность водного пространства была покрыта мелкой рябью.

Ровное хлюпанье волн сливалось с доносившимися из темноты командами.

Дэн, весь в черном с ног до головы, с лицом, вымазанным грязью, лежал ничком в нескольких футах от ближайшей опоры. Он был похож на черную пантеру, вышедшую на ночную охоту. Во мраке светились только полные решимости светло-зеленые глаза.

Найджел Уиттингэм бросил свой факел в ров. Он зашипел, испуская вонючий густой дым. Англичанин медленно, тяжело ступая, шел через мост. Работая локтями, Дэн быстро пересек открытое пространство до края воды; дым от факела служил хорошим прикрытием. Скользнув вниз, он крепко ухватился за толстые бревна. Ноги повисли над темной водой. Быстро перебирая руками, он двигался под мостом почти в такт с шагами Уиттингэма. Почти. В то самое мгновение, как ноги англичанина ступили на тропу, ведущую к зданию, подъемный мост резко пошел вверх. Дэн удержался, но скорость подъема оказалась слишком велика. Зависнув над водой, Дэн все-таки ухватился за толстую пику, торчащую из стены, лишь на мгновение раньше, чем мост вошел в предназначенную для него каменную нишу. Старое железо не выдержало его веса и прогнулось. Свободной рукой Дэн успел подстраховать себя, найдя еще один кол для опоры. Башмаки оперлись о выступы старинной кладки; скрепленные известковым раствором камни посыпались вниз. Послышался негромкий плеск. Дэн быстро передвинулся в сторону от света факелов. «Спокойнее, — повторял он себе, — спокойнее». Ночные звуки заглушали хруст камней под его подошвами.

Решив, что ушел достаточно далеко от освещенного пространства, он дал себе короткую передышку. Надо было, чтобы глаза привыкли к темноте. Уиттингэм уже проходил мимо фонтана в центре двора. Потом исчез из виду. Дэн знал, что тот сейчас подходит к двери дома.

Неподалеку от себя Дэн обнаружил троих неторопливо движущихся в его сторону охранников. Постепенно он насчитал еще не менее десятка, так же неторопливо прочесывающих склон и садовые дорожки. Дэн затаился, наблюдая. Все было по-прежнему, как и раньше, — они явно скучали. Ближайшая троица курила трубки, поглядывая вокруг. Но не в сторону стены, как понял Блэкуэлл, а в сторону дома, опасаясь неожиданного движения именно оттуда.

Филип, прижимая к щеке кусок ткани, быстрым шагом вошел в кабинет и окинул острым взглядом находящегося там мужчину. Уиттингэм бросился было к нему, но запнулся, увидев окровавленный платок.

— О Боже, что с вами, сэр?

— Теперь у меня будут «особые приметы», — бросил он в ответ, усаживаясь в кожаное кресло и отнимая от лица платок, чтобы гость мог получше рассмотреть рану.

Англичанин позеленел.