Как мог он с такой стремительностью перейти к повседневным заботам после волшебной ночи любви? Впервые Александр выступил инициатором такого рода мероприятия. До сих пор он охотно участвовал в приеме гостей, которых приглашала Ливия, и бывал с ней там, куда приглашали их обоих, но чаше всего они проводили время порознь и вращались в разных кругах. Сегодняшний вечер был исключением.

– А когда можно все это организовать?

– Через несколько недель, не раньше, – ответила Ливия. – Даже если нам удастся разослать приглашения завтра, может оказаться, что у приглашенных планы на ближайшее время. Сколько человек ты хотел бы пригласить?

– Немного. Шесть пар. – Александр откинулся на стуле.

– Близкие друзья? – Ливия потягивала вино, гадая, не решил ли он наконец познакомить ее, как положено, со своими русскими друзьями.

– Не совсем. Просто мне хотелось бы их получше узнать.

– Кто они?

– Я составил список. – Александр встал, вышел в соседнюю спальню и вернулся с листом бумаги в руке. Он положил его Ливии на колени, а сам сел за стол и стал с аппетитом есть.

Ливия прочла список. Она была едва знакома с этими людьми, но знала, что все они имеют отношение к правительству. Единственным, кого она неплохо знала, был Эвершем.

– Терпеть не могу Эвершема, Алекс. – Она презрительно поморщилась. – Напыщенный, надутый осел, а эта серая мышь, его жена, способна испортить одним фактом своего присутствия любую вечеринку.

– И тем не менее я хотел бы, чтобы ты их пригласила, – сказал Александр.

Ливия почувствовала в его голосе стальные нотки, и вопреки всему тому, что было между ними этим вечером, ее прежние подозрения нахлынули на нее с новой силой.

– Почему? – спросила она.

Он поднял глаза, и Ливия увидела в них знакомый стальной отблеск. Но в следующее мгновение он исчез.

– Моя сладкая, мне интересно мнение лорда Эвершема.

– Но он политик. Разве ты не говорил, что политикой не интересуешься?

– Политикой действительно не интересуюсь. А вот интересная беседа мне нравится.

– А остальные гости? Хочешь сказать, что они интересные собеседники? – Ливия с отвращением окинула взглядом список.

– По крайней мере надеюсь на это.

– Более интересными, чем Гарри, или Ник… или Дэвид?

– Гарри – согласен, но Питершем и Фостер больше интересуются картами, чем политикой. Хотя иногда я ничего не имею против их компании. Но, как говорится, всему свое время и место. Такты выполнишь мою просьбу?

– Разумеется, – ответила Ливия. Он не требовал от нее ничего невыполнимого, просто время выбрал неудачное. – Но мне хотелось бы пригласить еще несколько пар, чтобы разбавить компанию.

– Нет, – покачал головой Алекс. – Только этих. Вот все, что от тебя требуется.

– Ладно, так тому и быть. Единственную проблему я вижу в том, как поделить работу между твоим поваром и моими кухарками. – Ливия пробежала глазами список. – Эти люди получат удовольствие скорее от привычных блюд, которые лучше даются близнецам. К тому же твой повар может вызвать у них подозрения.

– Борис обо всем позаботится, как только ты разошлешь приглашения. Близнецы в этом ужине не будут принимать никакого участия, – безапелляционно заявил Александр. – Пошли-ка в кровать. Я имею в виду мою кровать. Твоя очень измята.

Ливия спала сном младенца, но утром проснулась с еще более тревожным предчувствием. Полы балдахина были плотно задернуты, и она слышала, как Александр и Борис разговаривали на каком-то чужом языке. Ливия припомнила, что когда-то давно, во время одной из их первых встреч, Александр сказал ей, что владеет многими языками, но только не русским. С собаками он говорил по-русски, но Ливия почему-то решила, что на русском он знает всего несколько фраз. Она никогда не слышала, чтобы он говорил по- русски бегло – как сейчас. И если сейчас он говорил не по-русски, то на каком языке он тогда говорил? Явно не на французском. Почему они не разговаривали на английском?

Они не хотят, чтобы Ливия их понимала. Другого объяснения этому не было. Но что за разговор мог вести Александр со своим мажордомом, который она не должна была понимать?

Ливия закрыла глаза и откинулась на подушки. Звуки чужой речи лились бессмысленным потоком, но в этих чужих, незнакомых словах было нечто, что внушало ей беспокойство. К тому же она чувствовала себя так, словно ее бесцеремонно выставили за дверь. И сейчас она вдруг осознала, что это чувство возникает у нее уже не в первый раз с тех пор, как она вышла замуж за Александра.

Когда Александр резко отдернул полог балдахина, Ливия округлила глаза.

– Борис ушел?

– Да, все чисто. – Александр поцеловал ее. – Доброе утро, любовь моя. Ты хорошо спала.

– Да, как убитая. Вы говорили по-русски? Я думала, ты его не знаешь.

– Я редко разговариваю по-русски. Лишь в случае крайней необходимости.

– Тогда почему ты предпочел говорить на нем сейчас?

– Что на тебя нашло? Зачем тебе это знать? – Алекс улыбался, но смотрел на нее испытующе.