отправляясь в Лондон, Александр Проков, была одна, о которой он не должен забывать ни при каких обстоятельствах. Александр думал о матери, которую никогда не знал. Кем была София Лейси? Чем она жила? Когда-то она была любовницей его отца. Еще он мог сказать о ней, что в этой женщине достало самоотверженности расстаться навсегда с собственным ребенком, исходя из интересов этого самого ребенка. Потому что тогда она считала, что без нее ему будет лучше. Но что еще он мог сказать о ней? С самого раннего детства его переполняло любопытство, с детства он страстно желал узнать, что за женщина подарила ему жизнь. Где-то в недрах ее дома он, возможно, отыщет ключ к отгадке. Верные слуги его матери, возможно, могли бы что-то ему поведать. Должно быть, они служили Софии долгие годы верой и правдой, если она потрудилась обеспечить им безбедное будущее. Но он не может ни о чем их спросить, пока не станет вхож в этот дом.
И вновь Александр тряхнул головой, заставив себя вернуться мыслями к насущным проблемам. К тому серьезному и смертельно опасному делу, которое привело его сюда. Времени оставалось мало. Так стоит ли изменить тактику в отношении Ливии? Или, наоборот, усилить давление, исходя из предположения, что он в конечном итоге сможет положить ее на лопатки?
Решение предстояло принять до утренней прогулки в Ричмонд.
– Что случилось? – спросила Аурелия, когда Ливия вошла в гостиную. – Ты в костюме для верховой езды. Ты, кажется, перед выходом была одета по-другому.
– Да, я действительно была одета по-другому, – согласилась Ливия, опускаясь на диван. – Оказалось, что Алекс под прогулкой подразумевал не пешую прогулку, а конную. И он привез мне изумительную кобылу. – Ливия раздумывала, стоит ли говорить Аурелии о том, что Алекс собирался подарить ей серебристую красавицу, но решила, что пока не стоит.
– И ты тут же бросилась переодеваться? – нахмурившись, уточнила Аурелия. Что-то тут было не так.
– Именно, – беззаботно сказала Ливия. – И завтра утром мы едем кататься в Ричмонд-парк. Хочется испытать животное в деле.
– А, понимаю, – сказала Аурелия.
В действительности она далеко не была уверена в том, что все понимает правильно.
– Если заглянет Ник, ты перед ним за меня извинишься?
– Да, конечно. А ты его ждешь? – Аурелия пристально смотрела на Ливию.
– Я встретилась с ним в парке. Кажется, он обещал зайти или что-то в этом роде, – сказала Ливия, досадливо махнув рукой. – Ничего определенного.
– Понимаю, – повторила Аурелия. Теперь она вообще отказывалась понимать, что происходит. – Но если я останусь дома, то кто будет сопровождать тебя во время прогулки с князем?
Ливия нахмурилась.
– Я не нуждаюсь в сопровождении, Элли. Никто нас не увидит, и знать о нашей прогулке кому-либо тоже не обязательно.
Аурелия покачала головой.
– Откуда такая уверенность? А если тебя все же увидят, увидят наедине с князем, верхом выезжающими за город, ты неизбежно дашь повод для сплетен, которые могут серьезно навредить твоей репутации. Одно дело – кататься верхом в Гайд-парке у всех на виду, и совсем другое – искать уединения в Ричмонде.
Ливия задумалась. Элли права, но поездка с князем в Ричмонд в сопровождении компаньонки, как того требовали приличия, как-то не прельщала Ливию. Не потому, что она имела что-то против общества Элли, совсем наоборот, но сейчас ей вдруг захотелось ощутить привкус опасности, игры с огнем, всегда присутствовавший при общении с Александром Проковым. Она не сразу пришла к пониманию того, почему ей так нравится общество князя, но теперь, когда Ливия вполне отдавала себе отчет в том, чего ищет от их встреч, обратного пути не было. Русский князь будил в ней желание бросить вызов условностям, потому что сам их презирает, и это желание возбуждало ее и даже толкало на безрассудство. Она могла бы назвать не мало мужчин, чья компания была ей приятна и с кем она не отказалась бы провести время в Ричмонде в обществе Элли, но Александр Проков был не из их числа.
Ливия не сразу заметила, что Аурелия пристально смотрит на нее, а заметив, слегка порозовела от смущения.
– В Ричмонд я приеду в наемном экипаже. Даже если кто-нибудь увидит, как я сажусь в экипаж, никаких поводов для сплетен не возникнет. Ну а как только карета тронется, моей анонимности уже ничто не будет угрожать, – подумав, сказала Ливия. – Я встречусь с Алексом в парке. А назад вернусь в другом экипаже, и никто никогда ни о чем не узнает.
– Особенно если вы для прогулки станете выбирать самые укромные уголки, – сухо заметила Аурелия. – Те дороги, по которым никто не ездит. Насколько я понимаю, именно для этого вы и выбрали Ричмонд – чтобы покататься верхом там, где вам никто не стал бы мешать, верно? – добавила она, прищурившись.
– Вообще-то так и есть, – согласилась Ливия и еще больше покраснела. – И в этом нет ничего плохого.
Аурелия пожала плечами:
– Как скажешь, Ливия. Я не твоя опекунша, и ты сама знаешь, что делаешь.
Ливия засмеялась:
– Знаю ли я? Это вопрос.
– Я не хочу читать тебе мораль, Ливия, – с улыбкой сказала Элли. – Мы с тобой и бровью не повели, когда Гарри изображал Казанову под окнами у Нелл, но если ты мечтаешь о романтическом свидании с русским князем под сенью ричмондских дубов, я просто хочу предупредить тебя о том, что сентябрь не июль, и лежать на сырой траве опасно для здоровья.
Ливия улыбнулась с нескрываемым облегчением:
