– Я схожу за женой, – сказал он и скрылся за дверью. Через несколько минут он вернулся с седой костлявой женщиной.

– Разбойники, говорите? Что-то я не слышала, чтобы у нас в округе промышляли разбойники. До сих пор никто не жаловался.

– Говорю вам, на нас с женой напали разбойники. Мы везли лошадей на продажу в Саутворк из наших конюшен возле Гринвича. Выехали засветло, а на рассвете на нас напали разбойники. Если вам нечего нам предложить, – с нажимом в голосе сказал Александр, – так и скажите, мы поедем дальше.

– Все это замечательно, – заявила женщина, – но как вы будете платить? – Это все, что ее волновало.

– Монетами, – сказал Александр.

– Вы, кажется, сказали, что вас ограбили? – не унималась хозяйка.

– У меня украли лошадей, – сказал Александр. – А кошелек при мне. – Он положил руку Ливии на плечо.

Ливия почувствовала, что силы покидают его. Он едва держался на ногах. Но она, следуя наставлениям мужа, продолжала молчать.

– Эй, женщина, ты же видишь, этим людям несладко пришлось. Если им есть чем заплатить, что плохого в том, что мы дадим им комнату?

– Ничего плохого, – сказала жена. – Идите за мной. – Хозяйка проводила их в крохотную комнатушку на мансарде: – Вот все, что мы можем вам предложить.

Александр видел только кровать. Покачиваясь, он дошел до нее и упал на соломенный матрас.

Ливия решила, что пора брать инициативу в свои руки. Она говорила очень тихо:

– Вы не могли бы принести горячей воды? Мне надо промыть его раны.

– Вот как, – сказала хозяйка. – А у кошечки-то голосок прорезался.

– И еще ведьмин орех,[4] если можно.

– Ладно, – только и сказала хозяйка и ушла.

– У нас есть деньги? – спросила Ливия у мужа.

– Сними с меня сапоги, – ответил Александр.

Ливия поспешила к кровати и стащила с него сапоги.

– В левом сапоге, – пробормотал он, закрыв глаза. – Под стелькой.

Ливия сунула руку в сапог и нащупала стельку. Приподняв ее, она, к своему удивлению, увидела, что в каблуке есть выемка. Пальцы ее нащупали мешочек, плотно забитый внутрь ямки.

– Еще одна шпионская уловка, – пробормотала она и вытащила мешочек. Внутри тускло блестело золото. – Ты всегда носишь с собой неприкосновенный запас в сапогах?

– Это бывает полезно, – сказал он. – Ради Бога, Ливия, не разговаривай со мной больше. Мне надо поспать.

Александр был бледен как смерть, на посеревшем лице краснели ссадины и шрамы. Глаза налились кровью, а посреди лба пролегли скорбные складки.

Ливия нервно мерила шагами комнату, дожидаясь, пока хозяйка гостиницы принесет воду и лекарство. Казалось, прошла целая вечность, пока в комнате появилась горничная с кувшином тепловатой воды, склянкой с лекарством и маленьким полотенцем. Она поставила все это на шаткий умывальник.

– Хозяйка спрашивает, позавтракать не желаете, мэм?

Ливия посмотрела на Александра. Сейчас он едва ли смог бы заставить себя проглотить хоть что- нибудь. Она и сама не чувствовала голода, только усталость.

– Нет, поблагодарите от меня вашу хозяйку. Может, позднее, после того, как мы немного поспим.

Девушка присела в реверансе и исчезла, оставив их наконец вдвоем.

Ливия принялась за дело. Она промыла Александру раны смоченным в воде полотенцем и обработала их целебной мазью. Расстегнув его рубашку, она вскрикнула при виде того, что открылось ее взору. Все тело его в районе ребер было лилового цвета.

– Ублюдки, – пробормотала она, осторожно покрывая синяки лекарством.

Веки у Александра вздрагивали, но он почти не шевелился на протяжении всей этой болезненной процедуры. Она сняла с него чулки, расстегнула пояс на бриджах, вытащила из-под него покрывало и укрыла его. Алекс облегченно вздохнул и расслабился.

Ливия, как могла, отмылась, но деготь, как она и подозревала, так просто не поддавался тепловатой воде без мыла. Блузка ее была безнадежно испорчена, зато жакет цел, а блузку под ним не видно.

Ливия легла поверх покрывала рядом с Александром. Ее знобило. Она прижалась к нему, согреваясь от тепла его тела, и вскоре провалилась в глубокий сон без сновидений.

Солнце стояло уже высоко, когда Ливия открыла глаза. Она не сразу поняла, где находится, и некоторое время пребывала в прострации. Она не понимала, почему проснулась одетой, но, увидев Александра рядом с собой, все вспомнила.

Она осторожно села в кровати и посмотрела на него. Он все еще спал, но теперь, как заметила с облегчением Ливия, лицо его уже не было пепельно-серым. Ссадины и шрамы, разумеется, не исчезли. Ливия наклонилась и поцеловала его в лоб.