Брауном, к тому моменту, когда она ощущала себя безумно счастливой невестой, глубоко любящей своего новоиспеченного мужа.

Она до сих пор его любила.

Сара посмотрела на кучу хлама, который вытащила из чулана, и задумалась, зачем ее отцу нужно было хранить эти вещи. Здесь были старая одежда, которую он надевал, оставаясь работать на ночь; одеяла и брезент; сломанная метла и деревянная корзина, заполненная бог знает чем. У нее появится гораздо больше места для хранения, если она избавится от этого хлама.

Дверь в офис открылась, и Сара подняла голову, стирая рукавом пот с лица.

– Добрый день, Сара.

– Привет, Джек.

Донован выглядел великолепно. На нем был черный воскресный костюм, волосы были аккуратно зачесаны назад, за исключением вихра, который вообще не поддавался укрощению. Упрямая прядь падала набок, придавая ему вид озорного мальчишки.

Но это был совсем не тот мальчишка, который некогда с вожделением наблюдал за ней бархатисто-карими глазами.

– Ты идешь на пикник? – нарушил Джек тишину.

– Нет. – Сара энергично замотала головой. – Нет, я не могу.

– Пойдем, Сара, – увещевающим тоном проговорил Джек, обходя письменный стол. – Сегодня праздник. Разве мы не можем провести его вместе?

–  Джек, это не сработает.

– Что не сработает? – Он продолжал к ней приближаться, вынуждая Сару отступать назад, пока она не уперлась спиной в стену.

– Ничего не изменилось, – упорствовала она, чувствуя его близость. – Нет смысла пытаться притвориться, что все хорошо.

– Я знаю, что все не так хорошо, как хотелось бы. – Джек протянул руку и провел большим пальцем по ее щеке. – Я скучаю по тебе, милая моя малышка.

Трепет пробежал по телу Сары, стоило ему дотронуться до нее.

– Я тоже скучаю по тебе, Джек, – шепотом сказала она. – Но ведь ничего не изменилось.

– Давай не будем торопиться. – Джек наклонил голову, не спуская с нее взгляда, как будто ожидая от нее отказа. Однако Сара не могла устоять, ее глаза закрылись, когда теплый рот Джека накрыл ее губы, и Сара прильнула к мужу и обняла его дрожащими руками.

«На самом деле, ничего не изменилось», – подумала она, когда власть этого поцелуя распространилась по всему ее телу. Она все еще любила его, и Джек до сих пор был способен сломить ее волю лишь с помощью одного прикосновения. Но в то же время он был человеком, который некогда был Блейдом, и она до сих пор не знала, могла ли она жить с ним как жена.

Она разрывалась между смятением и желанием и с огромной неохотой прервала поцелуй.

Донован отступил на шаг.

– Ничего не изменится, если ты будешь сидеть в этой норе, вместо того чтобы пойти со мной. Пошли, Сара.

– Разве ты не видишь, что я не могу? – воскликнула она. Она испытывала сильное искушение снова броситься к нему в объятия и притвориться, что все ушло прочь. Но если она не примет правильного решения сейчас, она будет сожалеть до конца жизни. – Я не могу отправиться домой с тобой, пока не приму решения сама. И я пытаюсь, Джек.

Его лицо казалось бесстрастным.

– Сначала ты боялась выйти за меня замуж, – сказал он безо всякого выражения. – Может, это и послужило тебе оправданием твоего бегства?

– А может, тот факт, что ты был охотником, работавшим за вознаграждение, служил тебе оправданием для убийства? – резко сказала она.

Воцарилось молчание.

– Ты не можешь переступить через это, да? – наконец нарушил молчание Джек.

– Я пытаюсь, Джек. Я в самом деле пытаюсь. – Сара глубоко вздохнула. – Почему ты мне не рассказываешь об этом?

Джек одарил ее леденящей улыбкой.

– Ведь ты же не хочешь услышать обо всех людях, которых я убил, любимая?

Сара вскинула подбородок и попыталась разглядеть в этом хищнике человека, которого она любила.

–  Может быть. Я знаю тебя, Джек, или думала, что знаю. Ты не похож на человека, который может легко убить.

– Убить всегда непросто.

– Для некоторых людей просто.

– Не для меня. Я убивал лишь тогда, когда другого выхода не было. Ты хочешь примеров – я приведу тебе один.

Моим последним заданием был один парень, который любил поджигать. Точнее, любил поджигать дома, в которых находились люди. Сначала он грабил невинных людей, а затем привязывал в доме, чтобы они не могли сбежать.

– Джек, ты не должен…

– Последний дом, который он сжег, принадлежал вдове и трем ее маленьким девочкам. Одной из них удалось убежать, но она вынуждена была сидеть и слушать крики ее мамы и сестер, пока те не сгорели.

– О Господи! – Сара в ужасе поднесла руку ко рту.

– Но девочка видела этого подонка. И она описала его шерифу. Выяснилось, что он был разносчиком мелких товаров. Благодаря свидетельству маленькой девочки он был осужден.

– Какая страшная история!

– Я еще не закончил. Этот парень поджег тюрьму и сбежал. Затем схватил девочку как заложницу и убежал в горы. И тогда позвали, меня. – Голос Джека сделался хриплым. – Блейд вовсе не тот человек, с которым большинство людей чувствуют себя уютно, но это факт, что люди рады видеть его, когда появляется необходимость. Я преследовал этого подонка в горах и загнал его в каньон. Он подстрелил подомной лошадь, но я продолжал идти за ним. Я слышал, как плакала маленькая девочка, и был полон решимости ей помочь.

Донован замолчал и сделал глубокий вдох. Сара шагнула к нему и положила ладонь на его руку, погладила пальцами его напрягшиеся мускулы.

– Джек, не надо заканчивать этот рассказ.

Он бросил на нее полный муки взгляд.

– Ты хотела правды, Сара, и я тебе ее рассказываю. Этот парень, наконец, понял, что я не собираюсь уйти без него, и решил запутать меня. Но для начала он решил поджечь одежду на девочке.

– О Господи!

– Господь здесь ни при чем. Я добежал до девочки, и мне удалось сбить на ней пламя, однако ее тело было сильно обожжено. Она кричала от боли и звала маму, и хотя я старался быть предельно осторожным, пока нес ее, я причинял ей боль своими прикосновениями.

Так или иначе, этот подонок решил стрелять мне в спину, оказавшись позади меня. Мои руки были заняты девочкой, и поэтому у меня оставался лишь один выбор. Я поднял ее на плечи, хотя и понимал, что причиняю ей боль, и метнул в него нож, поразив его прямо в сердце. Я оставил его на съедение волкам и понес девочку к доктору с такой быстротой, на какую только был способен.

–  Боже милостивый, Джек! Что сталось с девочкой?

– Она выжила, но останется со шрамами на всю жизнь. – Джек поднял полный страдания взгляд на Сару. – Неужели я должен был бросить девочку и затеять рукопашную с этим сукиным сыном? Или же дать ему уйти, чтобы он загубил еще какого-то ребенка? Иногда я был вынужден убивать, моя малышка, и это забирало у меня часть души. Я был так счастлив, что мне пришлось оставить это занятие.

– Ой, Джек! – Поддаваясь порыву, Сара горячо обняла его. – Мне так жалко тебя. Это просто удивительно, что ты сохранил добрые чувства к людям.

Джек Донован обнял ее.

– Ты можешь простить меня за то, что я не хотел рассказывать тебе об этом, любимая? Последние пятнадцать лет моей жизни я видел насилие и смерть, видел ужасные вещи, которые люди делают друг другу. И я ненавижу вспоминать об этом.

– Я это могу понять, Джек. Но мне все еще требуется время, чтобы смириться с этим, – Сара освободилась от его объятий. – А что если кто-нибудь из твоего прошлого выяснит, где ты сейчас, и придет за тобой? Я слышала о бандитах, которые хотят сделать себе имя с помощью убийства знаменитых людей. Что, если кто-то вроде них придет на ранчо и откроет стрельбу? Что, если у нас будет собственная маленькая девочка, которую могут схватить во время завязавшейся перестрелки? Я хочу быть уверенной в том, что смогу жить без подобного риска.

– Я сделал все, чтобы такого не случилось, Сара. Блейд исчез, и я постарался, чтобы люди поверили, что навсегда.

– Однако судебный маршал узнал тебя, – заметила Сара. – Ему понадобилось совсем немного времени, что бы связать твое лицо с этим именем.

– Никто не может предвидеть будущее, любимая. Ты хочешь сделать зависимым наш брак от целого букета «если». – Джек наклонился к Саре, его лицо приняло суровое выражение. – Хорошо, вот одно «если» для тебя. Что, если ничего не случится, а ты и я потеряем пятьдесят лет любви и счастья? Прими в расчет и это, когда будешь все обдумывать, Сара.

Он медленно повернулся и направился к выходу.

– Джек!

Донован остановился и посмотрел на жену. Выражение лица у него было отрешенное.

– Я люблю тебя, Джек. Что бы ни случилось, пожалуйста, знай это.

Он горько улыбнулся:

– О, я знаю, что ты любишь меня. Только у тебя не хватает веры в каждого из нас. А я, несмотря на то, что многое повидал в жизни и сделал много ошибок, никогда не терял веры.

С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь, оставив Сару одну с кучей старого хлама и воспоминаниями.

Следующий визитер был не столь вежлив.

Сюзанна ворвалась в офис около девяти часов вечера, она выглядела веселой и красивой в своем ярко-зеленом платье с атласными бантиками. Сестра держала в руке зонтик, гармонирующий по цвету с платьем наподобие шпаги и протопала в свободную комнату, которую Сара сейчас называла своим домом.

– Сара Энн Калхоун, я не могу поверить, что ты способна подвергнуть таким испытаниям этого бедного мужчину.

Сидя на старом кресле-качалке, Сара подняла глаза от книги, которую читала.

– Меня теперь зовут Сара Донован.

– Ну что ж, я рада, что ты еще помнишь, что замужем! Но ты ведешь себя совсем не так.

Сара вздохнула и