засмеялся, отвернувшись к окну. Занавеска была опущена, поэтому Мойра не могла понять, что он там мог разглядеть.

– Я хочу видеть тебя ежесекундно. – Это правда? Она не знала, что ответить.

– Мне нравится проводить время с тобой. – Сколько скрытого смысла было в этих ее словах!

Кивнув в ответ, он посмотрел на нее так, будто она ни слова не поняла из того, что он сказал.

– В самом деле? В твое отсутствие эти несколько последних дней показались пустыми. Скажи, ты думала обо мне?

Она прямо и открыто посмотрела ему в глаза.

– Каждый день, каждый час и даже во сне.

Было заметно, что ее признание вызвало в нем радость и боль одновременно. Он глядел в сторону, потом поднял глаза и посмотрел на нее серьезно и напряженно.

– Мойра, я…

Карета замедлила ход, они приехали.

– Ты – что? – Она торопилась. Ей нужно было получить ответ до того, как дверцы экипажа распахнутся.

– Мне не хватало тебя, – проронил он.

Совсем не это он собирался сказать, она была уверена. Но услышать такое все равно приятно. Она ответила улыбкой.

– Мне тоже тебя недоставало.

Дверцы открылись, Уинтроп вышел первым и повернулся, чтобы помочь ей. Поддерживая юбки и подбитую горностаем накидку с капюшоном, Мойра оперлась на его руку, ступив на землю. Они стояли перед элегантным зданием на Кииг-стрит.

– Где мы?

– Это «Эдем», – ответил он, подставляя руку. – Ты, разумеется, уже бывала здесь?

Мойра отрицательно покачала головой. Она, конечно, слышала о популярном клубе, но никогда не входила в эти двери со дня его открытия. Она была в трауре по Энтони.

– Еще ни разу, но много слышала о нем и давно хотела побывать.

– Мне будет приятно посмотреть, как ты воспримешь все в первый раз. – Он говорил, не глядя на нее. – Надеюсь, твои ожидания оправдаются.

Она искоса посматривала на него, пока они поднимались по лестнице. Он будто намекает на что-то, или ей это чудится в каждом его слове?

– Разве первый раз всегда оправдывает чьи-то ожидания? – Его рука дернулась. Она застала его врасплох!

– Моя дорогая леди Осборн, что вы имеете в виду?

– Не притворяйтесь наивным, Уинтроп. – Стоило большого труда удержаться от смеха. – Вам это не идет.

Он заулыбался.

– Вы со мной. Поэтому я позабочусь, чтобы в первый раз все, о чем вы только могли мечтать, стало явью.

Мурашки просто ринулись вниз по спине Мойры. Если бы он только знал, как ей хотелось проверить на практике эту теорию!

– А вдруг мои ожидания не оправдаются?

Стоя перед дверью, он помолчал и бросил на нее взгляд, способный испепелить ее вместе с туфлями.

– Тогда я буду пытаться сделать это до тех пор, пока ты не останешься довольна. А теперь прекрати вот так смотреть на меня, иначе мне придется набить снегом свои штаны.

Мойра не знала, как поступить, посмеяться его словам или сделать вид, что не слышала их. Мысль о том, что она обладает такой силой воздействия на него, показалась ей интригующей.

Внутри их встретил высокий мажордом, который забрал верхнюю одежду и проводил в бальный зал, где проходила закрытая вечеринка. Клуб принадлежал лорду и леди Энджелвуд, которые занимались этим бизнесом как партнеры, к величайшей досаде защитников светских условностей. Однако большая часть людей из общества посещала клуб.

Сегодняшней ночью в клуб можно было попасть только по приглашению. Уинтроп получил его благодаря многолетнему знакомству с лордом Энджелвудом. Кроме того, дружба Октавии с леди Энджелвуд позволяла супругам часто встречаться с Райлендами во время светских мероприятий.

Бальный зал с колоннами и полом из мрамора напоминал сказочную пещеру. Сияли люстры. Итальянский мрамор мерцал нежным персиковым цветом. Стулья, расставленные вдоль внешней стены, позволяли гостям сидеть, болтать и наблюдать за танцующими. Французские двери в стене слева были открыты в расположенный рядом зал, где Мойра увидела небольшую группу мужчин, окруживших стол с прохладительными напитками. Похоже, они готовили пунш своим дамам.

Музыкантов скрывала ширма из слоновой кости с золотом. Возникала иллюзия, что музыка волшебным образом рождалась сама по себе. Несколько пар уже танцевали, большинство прогуливались по кругу.

Да, для частного приема в середине зимы здесь было очень многолюдно.

Мойра почувствовала на себе пристальные взгляды, когда они направились в сторону Девлина и Блайт, стоя беседовавших с какой-то парой. Уинтроп был известен тем, что никогда не сопровождал дам на светские мероприятия, а она еще ни разу не появилась в обществе в сопровождении мужчины. Именно из-за отсутствия провожатого она становилась мишенью для мужской мстительности.

О чем они могут сплетничать? Удивляются, что он нашел в ней? Или почему такая женщина, как она, идет рука об руку со столь интересным мужчиной? Или думают, что их связь чисто плотская? Хватит ли хотя бы одному или двум из них ума и благородства, чтобы сообразить, что им доставляет удовольствие быть в обществе друг друга?

Разве могут они знать, какое счастье для нее увидеть его снова, станцевать с ним джигу? Разве могли они видеть, какая радость охватила все ее существо, когда она услышала, что он скучал по ней? Главное, не опускать руки. Если бы он не был таким глупым и просто откликнулся на ее зов, ему не пришлось бы тосковать никогда.

И почему ему потребовалось пять дней на размышления после того, что случилось в ту ночь? Даже она не мучилась по этому поводу так долго.

– Мойра! – воскликнула Блайт, заключая ее в бурные объятия. – Как чудесно, что ты приехала!

Мойра тоже была рада ей, хотя от таких объятий трещали ребра.

– Так приятно увидеть дружеское лицо, – призналась она, когда великанша наконец отпустила ее. – Я не знакома с большинством гостей.

– Сейчас мы это исправим.

Взяв ее за руку, Блайт извинилась перед мужчинами и потянула Мойру за собой. Та не сопротивлялась. Вздумай она упираться, ухватившись за кого-нибудь из гостей, ей все равно не удалось бы преодолеть силу по имени Блайт. В следующие двадцать минут Мойра познакомилась с Лилит – самой леди Энджелвуд – и с ее подругами – леди Брейвен и леди Уэлфрам. Она была в восторге от них и приняла три приглашения как- нибудь выпить вместе чаю.

Потом Блайт представила ее виконтессе Прейд, бизнесмену с фамилией Данлоп и его очаровательной жене и массе других людей, чьи имена она не смогла удержать в памяти. В ее голове кружились безымянные лица, которые она надеялась увидеть еще раз и запомнить.

– О нет, – вдруг простонала Блайт, увидев трех дам, приближающихся к ним. – Прости, Мойра, но, я думаю, мы не сможем избежать их.

Мойра вопросительно подняла брови в ответ на извинения подруги. Кто они, эти три леди, от вида которых так сжалась Блайт?

Нет сомнений, это были леди Дюмон, Пеннингтон и Брайтстоун.

– Леди Брайтстоун – отъявленная сплетница, – торопливо шептала Блайт, пока дамы приближались. – Пеннингтон – просто гадина. Она попыталась сделать невыносимой жизнь Вари, когда та только приехала в Лондон. А Дюмон… – Выражение лица Блайт стало почти сочувственным. – Леди Дюмон – бывшая приятельница Уинтропа.

– О! – Краска бросилась в лицо Мойры. Она прекрасно понимала, что имела в виду Блайт. Она также догадывалась, если у этой женщины остались чувства к Уинтропу, она будет воспринимать Мойру как свою конкурентку.

Дамы подошли почти, вплотную, избежать их было, невозможно. Они, словно три гарпии, высматривали беспомощную жертву. Одетые самым изысканным образом, с перьями в волосах, с косметикой, подчеркивающей особенности лица, они больше походили на манекены из модной лавки, чем на живых людей.

– Леди Блайт! – приветствовала самая старшая дама. – О нет, сейчас просто миссис Райленд, не так ли?

Блайт улыбнулась ангельски безмятежно:

– На самом деле – леди Райленд, Моего мужа уже посвятили в рыцарское достоинство, вы, наверное, знаете, леди Пеннингтон.

– Ах да. – Тучная женщина с фальшивым дружелюбием обратилась к Мойре: – А это, должно быть, леди Осборн.

Блайт представила их, и Мойра изо всех сил постаралась быть искренне сердечной с каждой из них, хотя пышногрудая леди Дюмон была явно готова выцарапать ей глаза. Но Мойра не могла думать о пухлой блондинке как о сопернице. Конечно, у нее пышная фигура, но вокруг такая порочная аура, которая, как понимала Мойра, не могла удержать Уинтропа надолго.

– Вы приехали вместе с Уинтропом Райлендом, леди Осборн? – задала вопрос леди Пеннингтон.

Они торопились сразу перейти к главному. Мойра постаралась сохранить бесстрастное выражение лица.

– Совершенно верно.

Узенькие глазки леди Пеннингтон заблестели.

– Он очень красивый мужчина.

Мойра кивнула в ответ:

– Думаю, большинство женщин согласятся с вами. – Нельзя позволить им заклевать себя.

Хотя леди Пеннингтон явно надеялась на обратное.

–  Он по-настоящему замечательный образец вида, называемого «мужчины».

Леди Брайтстоун озадаченно посмотрела на нее:

– Вы говорите о нем, как будто он насекомое или животное.

Леди Дюмон улыбнулась собеседницам:

– Ну разумеется. У него все как у коня.

О Господи, неужели они заранее расписали весь разговор ради этой единственной фразы? Мойра изобразила гримасу. Она понимала, что леди Дюмон преувеличивает специально.

– Просто нелепость какая-то. Никто из мужчин не может быть так уродливо огромен. – Надо же, она, кажется,