— Я знаю, кто она такая, — мягко прервала Лорен. — Я десятки раз видела ее фотографии в журналах и газетах.

Барбара Леонардос была любимицей отделов светской хроники ведущих журналов, наследницей нефтяного магната. Она была замужем за сказочно богатым греческим промышленником.

Ник протянул Лорен бокал, из своего сделал глоток и повернулся навстречу приближающейся к ним паре. . — Может быть, ты знаешь и кого-нибудь из этих двух?

— Нет, — призналась Лорен. — Кажется, в журналах я их не встречала. Ник усмехнулся:

— В таком случае я представлю тебя. Так получилось, что они и есть хозяева этого безобразия и к тому же мои очень хорошие друзья.

Готовясь к неизбежной процедуре знакомства, Лорен внимательно посмотрела на красивую брюнетку лет тридцати и на идущего рядом с ней довольно грузного мужчину, которому было на вид около шестидесяти.

— Ник! — радостно закричала женщина, кидаясь к нему в объятия и целуя его с такой же, как Бебе, фамильярностью и энтузиазмом. — Мы не видели тебя несколько месяцев! — проворчала она, несколько отступая назад. — Где тебя черти носили?

— Некоторые из нас еще и работают, чтобы иметь кусок хлеба, — оправдывался Ник с улыбкой.

Затем он взял Лорен за руку и подтолкнул вперед.

— Лорен, познакомься с нашими дорогими хозяевами. Трейси и Джордж Мидлтон.

— Очень приятно познакомиться, Лорен, — сказала Трейси и обратилась к Нику:

— Почему это вы стоите здесь, в стороне ото всех? Так вы ни с кем не увидитесь.

— Именно поэтому я здесь и стою, — прямо ответил Ник.

Трейси засмеялась и виновато объяснила:

— Я обещала тебе маленькую вечеринку, но мы не ожидали, что почти все приглашенные действительно придут. Ты не можешь себе представить, сколько у нас из-за этого возникло проблем.

Она подняла голову к багровеющему небу и затем оглянулась. Следуя за ее взглядом, Лорен увидела, что гости стали стекаться к дому или направлялись вниз на набережную, к моторным лодкам, которые должны были доставить их на яхты. Официанты начали устанавливать столы под огромным полосатым тентом, вокруг бассейна зажгли огни. Музыканты переносили свои инструменты на огромную сцену, сооруженную около дальнего конца бассейна.

— Все одеваются к обеду, — констатировала Трейси. — А вы поедете в Кове, чтобы переодеться, или переоденетесь здесь?

У Лорен закружилась голова. Одеваться к обеду? У нее не было абсолютно ничего подходящего для такого случая. Она же не миллионерша!

Не обращая внимания на то, что Лорен судорожно сжала его руку, Ник сказал:

— Лорен переоденется здесь, а я отправлюсь в Кове, чтобы ответить на самые срочные звонки, и там переоденусь.

Трейси улыбнулась Лорен:

— Дом уже лопается по швам; мы с вами можем воспользоваться нашей комнатой, а Джордж найдет, где ему переодеться. Пойдемте? — пригласила она, уже поворачиваясь, чтобы идти.

Ник с пониманием посмотрел на растерянное лицо Лорен.

— Мне нужно кое-что сказать Лорен. Вы идите, она вас догонит.

Как только Трейси и Джордж отошли на такое расстояние, что не могли их услышать, Лорен отчаянно воскликнула:

— Ник! Мне нечего надеть! Конечно, тебе тоже? Что нам делать?

— У меня есть кое-какие вещи в Кове, и я найду там и для тебя платье. Оно будет через час в комнате Трейси.

Дом был заполнен шумом и суетой. Смех и разговоры доносились разом из двадцати комнат, расположенных на трех этажах. Слуги бегали взад и вперед, неся в руках свежевыглаженную одежду и подносы с напитками.

Ник остановил одного из них, чтобы узнать, кто ему звонил. Ему торжественно вручили длинный список. Ник повернулся к Лорен:

— Встретимся около бассейна примерно через час. Ты сможешь обойтись без меня так долго? Не испугаешься?

— Все будет в порядке, — заверила его Лорен. — Занимайся своими делами.

— Ты уверена?

Смотря в его властные колдовские глаза, она не была уверена даже в собственном имени, но тем не менее кивнула. Когда он ушел, Лорен оглянулась и увидела Бебе Леонардос, наблюдавшую за ней с откровенным любопытством.

— Простите, где здесь телефон? — спросила Лорен. — Я хотела бы позвонить домой.

— Пойдемте. А где находится дом? — как бы невзначай задала вопрос Бебе.

— Фенстер, Миссури, — ответила Лорен, входя вслед за ней в роскошный кабинет, где на столе стояло несколько сверхмодных телефонных аппаратов, сделанных в стиле ретро.

— Фенстер? — презрительно фыркнула Бебе, как будто у этого города была дурная репутация.

Затем она ушла, закрыв за собой дверь. Телефонный разговор должен был оплачивать отец Лорен, и поэтому он был очень коротким: они оба понимали, как дорого это стоит. Отец гордо ахнул, когда узнал о ее новой работе и большой зарплате. Он обрадовался, услышав, что Филип Витворт настаивал на том, чтобы она жила бесплатно в доме его тети. Лорен не упомянула о сделке с Филипом, чтобы не волновать отца. Главное, что она хотела ему сказать, — то, что в финансовом отношении ему теперь будет гораздо легче.

Повесив трубку, Лорен прошла через кабинет и открыла было дверь, но остановилась при звуке веселого женского голоса:

— Бебе, дорогая, ты превосходно выглядишь, я сто лет тебя не видела. Ты случайно не знаешь, будет ли здесь Ник Синклер?

— Не будет. Потому что он уже здесь, — ответила Бебе. — Я с ним говорила.

— Слава Богу, что он здесь! — воскликнула другая женщина. — Карлтон притащил меня сюда с божественного бермудского пляжа только для того, чтобы поговорить с Ником о каких-то делах.

— Карлтону придется подождать своей очереди, — безразлично проговорила Бебе. — Мы с Алексом здесь тоже из-за Ника. Алекс будет обговаривать с ним строительство сети международных отелей. Он пытался дозвониться Нику из Рима в течение двух недель, но безуспешно, поэтому мы вчера приехали сюда.

— Я что-то не видела Эрики, — поинтересовалась еще одна женщина.

— Ты ее не видела, потому что ее здесь нет, но подожди — и ты увидишь, кого Ник привез вместо нее. — Этот насмешливый тон заставил Лорен оцепенеть еще до того, как Бебе добавила:

— Ты не поверишь; ей около восемнадцати, и она прямо с фермы в Миссури. Ник, прежде чем оставить ее на час одну, спросил, сможет ли она обойтись без него…

Голоса стали удаляться.

Услышанное ошеломило и разозлило Лорен, но она спокойно открыла дверь и вышла в холл.