парень чувствовал себя виноватым: ведь он теперь знал, что находился в двух шагах от совершаемого убийства и не предотвратил его.
Пенроуз смягчился.
— Что вы увидели, как только вошли в купе?
— Там оказалось почти совсем темно, потому что шторки были опущены, но я все же заметил, что кто-то еще оставался вкупе. Я подумал: может, кто-то спит. Подошел к окну и поднял шторку. Когда я обернулся, то увидел эту девушку и какие-то странные куклы.
— Сколько времени вы провели в купе?
— Минуту или две, не больше, но казалось, что целую вечность. Я не мог тронуться с места, поскольку подумал: а вдруг тот, кто это сделал, все еще поблизости? А потом с сиденья упал цветок, и этого я уже не мог выдержать. Понимаю, что звучит глупо, но я тут же выскочил из купе.
— Вы что-нибудь там трогали?
— Только шторку на окне, когда вошел. Понимаете, было слишком темно для уборки.
— А женщины, с которыми говорила мисс Симмонс, — вы их узнали? Они ехали с ней в поезде?
— Одна из них ехала, та, что повыше, с темными волосами и в красивом костюме. Она села в Эдинбурге, и они вместе ели ленч в вагоне-ресторане. И много говорили.
— Похоже, что были хорошо знакомы?
Этого я не знаю, но видно было, что просто млеют друг от друга.
— А другая женщина?
Не думаю, что видел ее раньше, но в этой поездке столько раз сервируют столы, что всех не запомнишь. Но с теми двумя она не была в ресторане — это точно.
— Как она выглядела?
— Приятного вида женщина… для своего возраста — ей, наверное, за сорок. Волосы длинные… Больше ничего не запомнил.
Этого описания Пенроузу оказалось достаточно, чтобы подтвердить его догадку: второй собеседницей Элспет была та, что вместе с Джозефиной оставила автограф в ее журнале.
— Когда мисс Симмонс вернулась в купе, эти две женщины остались на платформе?
— Не знаю. Когда я снова посмотрел на них, они уже исчезли, и я решил, что женщины ушли все вместе. Я не видел, чтобы кто-нибудь из них потом выходил из вагона. Но вы же знаете, когда люди сходят с поезда и повсюду горы багажа, разве в такой суете за всем уследишь?
— Хорошо, на этом пока остановимся, но имейте в виду: о том, что вы видели в купе, никому ни слова. Вы меня понимаете? — Инспектор произнес эти слова твердо и убедительно, но без всякой надежды, что они будут услышаны. Опытный инспектор Пенроуз знал: нет ничего мучительнее той извращенной близости к убитому, которую испытывает человек, первым нашедший труп. И переживать это состояние в одиночестве просто нестерпимо.
Тут вернулся Мейбрик и утвердительно кивнул инспектору.
— Что ж, Томми, — вновь обернулся к официанту Пенроуз, — похоже, Айви увлеклась вами больше, чем вы думали. Она до сих пор ждет вас и подтвердила ваш рассказ. Так что скажите констеблю, где вас найти, если понадобится, и можете идти. Не следует заставлять девушку ждать еще дольше; только помните, что я вам сказал: никому ни слова.
— Сказать по-честному, у меня сейчас нет никаких сил для свидания, — уныло пробормотал Томми, беря протянутый Мейбриком карандаш, чтобы записать свой адрес. — Но я постараюсь ее не разочаровать.
Пенроуз хотел было разыскать своего сержанта, но увидел, что тот уже сам направляется к нему, и мгновенно понял, что идущий с ним бок о бок мужчина приехал на Кингс-Кросс встретить Элспет. Наверное, ее отец, а может быть, дядя — во всяком случае, для возлюбленного он выглядел слишком старым. Но кем бы этот мужчина ей ни приходился, ясно было одно: новость его прямо-таки подкосила. Его походка, опущенные плечи, нелепая жестикуляция и невидящий взгляд — все говорило о том, что смерть девушки стала для него страшной потерей.
— Это Фрэнк Симмонс, сэр, — представил его Фоллоуфилд. — Дядя мисс Симмонс.
Арчи протянул ему руку, зная по собственному опыту, что привычный, повседневный жест возвращает тому, у кого только что выбили землю из-под ног, некую устойчивость.
— Инспектор Пенроуз. — И просто, без аффектации добавил: — Очень вам сочувствую.
Мужчина благодарно кивнул.
— Это я во всем виноват, — заявил он как бы в ответ на обвинение, но выдвинутое не полицейскими, а им самим. — Я так поздно приехал ее встретить. Если б только я никуда не ушел, с ней бы ничего не случилось.
Пенроуз подождал, давая возможность ему выговориться, но Симмонс более ничего не сказал.
— Я знаю, что вам трудно говорить об этом, но мне нужно задать вам несколько важных вопросов об Элспет и ее планах на сегодняшний вечер. Что вы имели в виду, когда сказали, что не должны были никуда уходить?
Симмонс потер лоб, словно пытаясь таким образом собраться с мыслями.
— Я, как обычно, приехал встретить ее на своем пикапе. Но когда я пришел на вокзал, один из железнодорожников сказал мне, что поезд опаздывает и прибудет не раньше чем через час, а то и полтора. Мне часто приходится ждать, и обычно я просто слоняюсь по платформе или иду выпить чашку чаю тут за углом, но сегодня я не успел все развезти и подумал, что за час как раз успею отвезти последний заказ и вовремя вернуться на вокзал. Тогда мы с Элспет сможем поехать прямо домой, да еще в пикапе освободится место для привезенного ею нового товара. Бетти — это моя жена — душу вытрясет, если что помнется.
Пенроуз с трудом поспевал за рассказом Симмонса.
— А что вы развозите?
В основном чай и еще кофе, но магазину на Ковентри-стрит нужно было новое оборудование, оно-то и заняло много места. — Инспектор все еще смотрел на Симмонса, и тот понял, что требуются дополнительные разъяснения. — Я водитель в «Лайонс».[5] Я там еще с тех пор, как демобилизовался. Работа не бог весть какая, но зато город теперь знаю вдоль и поперек. Потому я и думал, что поеду по улочкам, где нет сильного движения, и быстро обернусь, но что-то случилось на Джад-стрит. Я там застрял невесть на сколько, потом доставил оборудование, а потом никак не мог найти места возле вокзала, чтобы припарковать машину. А когда снова пришел на платформу, там ваших уже было пруд пруди — я сразу понял: что-то неладно.
Фоллоуфилд уже приоткрыл рот, чтобы задать вопрос, но Пенроуз, зная, о чем он собирается спросить, остановил его, замотав головой. Еще будет время попросить Фрэнка Симмонса представить доказательства, что его не было на Кингс-Кросс, когда туда пришел поезд, но спрашивать об этом пока рано — Симмонс и так едва держался на ногах от пережитого. Оставив остальные расспросы на потом, Пенроуз сосредоточился на самом главном.
— Мне придется попросить вас опознать тело Элспет, — тихо произнес он. — И конечно, надо оповестить ближайших родственников. У нее есть родители?
— Да. Ну по крайней мере ее мать, моя невестка. Брат мой в прошлом году умер. Элспет была у них приемная. Своих детей у них не имелось, так что она для них была свет в окошке, и для нас тоже. Я просто не знаю, как Элис выдержала бы все эти последние месяцы, если бы не она. Элспет ее так подбадривала… — Симмонс, и без того кое-как державшийся на ногах, вдруг совсем поник. — Как я посмотрю Элис в глаза? Ведь это все из-за меня.
Понимая, что утешить его ничем не сможет, Пенроуз промолчал. Потом, осторожно обняв Симмонса за плечи, повел беднягу туда, где лежало тело его любимой племянницы.
ГЛАВА 3
