Он точно знает, что в тех колониях, где нуждаются в его услугах, каждая женщина захочет родить ребенка, обладающего такими же способностями, — у них будет больше шансов выжить… А значит, и обеспечить будущее человеческой расы на этой планете. Это… — Хэнли оборвал себя; он собирался лишь поиронизировать, но гипотеза оказалась логичной и непротиворечивой — именно так могла выглядеть целесообразная стратегия. Больше того, это было необходимо… «Господи, — подумал Хэнли, — если он только попробует приблизиться к Элинор, я…»
Чтобы дать выход бушевавшим в нем чувствам, Хэнли поднял над головой камень, который все еще держал в руках, и запустил им в ближний валун. С резким треском оба камня разлетелись на куски, и внезапный порыв ветра бросил в лицо Хэнли облако желтой пыли. Хэнли закашлялся и отступил в сторону, чтобы глотнуть чистого воздуха. Отдышавшись, он собрался подойти поближе и посмотреть на осколки камней, когда услышал дикий крик Стреттона:
— Мистер Хэнли! Скалы! Они шевелятся!
Хэнли показалось, что он сходит с ума. Все разбросанные по лугу камни покатились к ним — медленно, неуверенно, он они катились. Ветер, до сих пор задувавший редкими порывами, мгновенно обрел ураганную силу. Воздух наполнился сухими листьями и мириадами песчинок, больно царапавших открытую кожу лица и рук. Почти ослепнув из-за слезящихся глаз, пригибаясь, чтобы одолеть силу ветра, Хэнли с трудом добрался до шлюпки и нащупал трап. Сверху донесся крик Стреттона:
— Сюда! Скорее!
Его руки подхватили Хэнли и помогли взобраться к люку, — через минуту он уже лежал, задыхаясь, на полу рядом со Стреттоном. Когда Хэнли протер глаза и снова обрел способность видеть, Стреттон уже сидел за пультом управления.
— Нам лучше убраться отсюда, мистер Хэнли, — сказал молодой колонист, — а то эти камни того и гляди повалят шлюпку.
Доносившийся снаружи рев ветра едва не заглушал его слова. Хэнли отрицательно покачал головой.
— Поймите, — прокричал он, — эти камни — здешняя форма жизни. Нужно остаться, чтобы понаблюдать за ними. Если мы сумеем собрать достаточно информации, мы обойдемся без Рогана!
Стреттон повернул к Хэнли искаженное ужасом лицо.
— Боже! Мы узнаем, но…
— Включите радио! — перебил Хэнли. — И посмотрим, что будет дальше.
Как ни настраивал Стреттон рацию, но из динамика раздавался лишь сплошной гул. Послушав его с минуту, Хэнли раздраженно отвернулся к иллюминатору и невольно вздрогнул.
Камни скапливались возле их маленького кораблика. Они громоздились друг на друга, и верх кучи поднялся уже почти на метро. И этот пологий конус медленно, но неуклонно рос, причем более мелкие камни взбирались на те, что покрупнее. Они продолжали стекаться сюда со всего луга; скорость средних по размеру, как прикинул Хэнли, достигала пяти километров в час; более массивные, свыше полуметра диаметром, двигались быстрее — километров по восемь.
Внутри у Хэнли все сжалось, но он продолжал смотреть, как растет каменная груда. Он надеялся, оставаясь на месте, понять, каким же образом противник атакует. Кто знает, может быть, до понимания оставался всего лишь шаг… Но в этот момент его размышления были прерваны воплем Стреттона:
— Мистер Хэнли! Смотрите!
Хэнли кинул взгляд туда, куда указывал Стреттон, и у него перехватило дыхание. Огромный валун поднялся метров на тридцать над землей; в поперечнике каменная глыба достигала трех метров и медленно поворачивалась в воздухе, словно прицеливаясь перед тем, как нанести удар. Мгновение — и она ударит.
— Ну, взлетаем! — приказал Хэнли, стараясь, чтобы голос прозвучал достаточно громко, но спокойно.
Стреттон колдовал над пультом, все усиливая тягу двигателей; корпус шлюпки мелко вибрировал, и Хэнли чуть ли не физически ощущал ту мощь, которая тщетно оторвать их суденышко от земли.
— Мистер Хэнли, нас что-то держит!
«Выскочить наружу и бежать? — растерянно подумал Хэнли. — Но куда?» Он уже готов был отдать приказ: «Попытайтесь снова», — когда увидел, что вращающийся в воздухе валун, с каждым мгновением набирая скорость, рванулся к шлюпке.
— Фрэнк! — заорал Хэнли. — Глыба! Бежим! — И не оборачиваясь, прыгнул в люк, оттолкнулся ногой от одного из камней и снова прыгнул. Позади раздался скрежет сокрушаемого металла и жуткий человеческий вопль — Фрэнк не успел. Затем наступила тишина.
Подгоняемый ветром Хэнли сломя голову несся добрых четверть километра, только тогда он смог заставить себя сбавить шаг и оглянуться. Хотя между ним и шлюпкой оказалось несколько деревьев и кустарниковые заросли, он увидел, что валун лежит на буквально расплющенной шлюпке, но — лежит без движения. И все другие камни также остановились.
Ветер вновь стих, налетая лишь порывами. Все случившееся казалось ночным кошмаром. Невозможно было поверить, что там позади, остался Фрэнк Стреттон, убитый… А может быть, раненый? «Надо вернуться», — решил Хэнли.
Метрах в тридцати от него зашевелился маленький камешек, выкатился их своей лунки и медленно двинулся по направлению к Хэнли. Хэнли оглянулся — с разных сторон к нему медленно подбирался еще с десяток камней, словно отгоняя от искореженных останков шлюпки. Хэнли отступил. У него буквально разрывалось сердце при мысли о Стреттоне, но он понимал, что открытие этой враждебной человеку формы жизни слишком важно, и он обязан вернуться с этой информацией на борт корабля.
Дойдя до берега, он направился вверх по течению — к поселку. Камни отстали. Очевидно, они обладали замедленной реакцией, требовавшей ощутимого времени, чтобы удостовериться в присутствии поблизости человека.
Для того, чтобы человеческие поселения смогли закрепиться на Ариэле, надо будет полностью очистить землю от этих камней. Атомное оружие с зарядом в тысячу единиц станет неразлучным спутником и мужчин, и женщин. В воображении Хэнли рисовалось уже даже то время, когда эта каменная жизнь станет лишь музейным экспонатом. Можно, правда, представить себе и заповедники — ведь растет она, должно быть, медленно, и потому на ограниченной территории ее можно будет контролировать. Но тут же все эти радужные мечты рассеялись: Хэнли вновь увидел перед собой камни. Их было довольно много, и они медленно передвигались, поблескивая на солнце.
Помертвев, Хэнли оглянулся — камни были и сзади. Оставалась одна дорога — вверх по береговому откосу. Хэнли стал взбираться. На краю откоса рос кустарник — пожалуй достаточно густой, чтобы затруднить продвижение камней. Хэнли тут же ухватился за соломинку этой неверной надежды. Он двинулся вперед, стараясь не слишком удаляться от берега и высматривая в траве медленно перекатывавшиеся камни, которые старался обходить на возможно большем расстоянии. Обращал он внимание и на деревья, прикидывая на глаз толщину стволов. Самое мощное росло метрах в пятидесяти от обрыва; поначалу его гигантский ствол рос наклонно, так что при некоторой ловкости взобраться по нему и достичь первых ветвей можно было без особого труда. Его вершина, заметно возвышавшаяся надо всеми остальными деревьями, могла дать более или менее надежное убежище.
Однако, подойдя поближе, Хэнли обнаружил между собой и стволом с полдюжины камней, кружившихся не то в танце, не то в патрулировании. Хэнли подобрался к одному из камней поближе, примерился и прыгнул. Камень продолжал двигаться до тех пор, пока не столкнулся с двумя другими. И только тогда начал неуверенно приближаться к Хэнли. Такая скорость реакции на первый взгляд выглядела утешительно. Он огляделся по сторонам — похоже, камни не собирались пока окружать его. Тогда Хэнли остановился и стал внимательно рассматривать медленно приближавшийся к нему камень, пытаясь обнаружить в его поведении какие-то признаки разума. Но видел лишь обыкновенный булыжник. Камень подкатился к ноге Хэнли, коснулся ботинка и — прилип.
Хэнли дрыгнул ногой, но камень не отвалился, словно приклеенный к носку ботинка. Весил он фунтов пять. Хэнли снова огляделся — остальные камни мало-помалу окружали его. Нужно было срочно освобождаться. Хэнли наклонился и снял ботинок, изо всех сил потряс его — тщетно; камень никак не хотел
