— Они появятся на общем рынке сразу же после войны. Это всего лишь сувениры.

Толпа таяла, все расходились по своим местам. Девушка шла по проходу и, наконец, остановилась перед Дрэйком. Он инстинктивно шагнул в сторону и только потом понял, что делает.

— Подождите минутку, — проникновенно сказал он. — Мой приятель показал мне авторучку, которую купил у вас. Я бы хотел…

— У меня еще осталось несколько, — кивнула девушка. — Не хотите ли, также, и чашку? Дрэйк вспомнил о Келли.

— Моему приятелю тоже нужна авторучка. Его ручка сломалась и…

— Извините, но я не могу продать ему вторую… — Девушка замолчала. Глаза ее расширились, она проговорила с какой -то медлительностью: — Вы сказали… что ручка сломалась? — Пораженная, она пошатнулась, за — тем сказала с раздражением: — Разрешите взглянуть на нее? Где ваш приятель?

Девушка взяла оба обломка ручки из пальцев Келли и уставилась на них. Губы ее задрожали, руки затряслись, лицо посерело и вытянулось. Когда она заговорила, ее голос упал до шепота:

— Скажите мне… скажите; как это произошло? Точно, как?

— Ну, — Келли с удивлением откинулся назад, — я дал ее посмотреть вон тому старому джентльмену, когда…

Он замолчал, потому что его никто не слушал. Девушка повернулась на каблучках и… это было словно сигналом. Старик опустил газету и посмотрел на нее.

Девушка взглянула на него в ответ с выражением птицы, загнанной в угол змеей. Затем, второй раз за последние две минуты, она пошатнулась. Корзинка чуть не выпала у нее из рук, когда она побежала, но девушка успела подхватить ее, несясь по проходу.

Через несколько секунд Дрэйк увидел, как она бежит по платформе. Она удалялась в сторону Пайфферовой дороги.

— Что за черт! — выругался Келли и повернулся к старику. — Что вы с ней сделали? — свирепо потребовал он. — Вы…

Внезапно он замолчал, и Дрэйк, который хотел добавить пару крепких словечек, тоже ничего не сказал.

Голос торговца под ярким солнцем к просторами Уорвик Джанкетона смолк. Через секунду Дрэйк понял, что рассказ закончен.

— Вы хотите сказать, — спросил он, — что это все? Мы остались сидеть, как пара сосунков, отвернувшись от старика? Этим и закончилось дело? Вы так и не узнали, что напугало девушку?

— Он понял, что выглядит странным в глазах Келли, человеком, который ждет от слов или фраз объяснения необъяснимого.

— В нем было что-то такое… — сказал, наконец, Келли.

— Словно вся грубость директоров торговых фирм собралась в нем одном, и еще ощущение неприятности. И мы заткнулись.

Это было описание, которое Дрэйк мог оценить. Он мрачно кивнул и медленно произнес:

— Он тоже сошел с поезда?

— Нет, сошел только ты.

— Я?

Келли посмотрел на него.

— Знаешь, амнезия отвратительная, но забавная штука. Так оно и было. Ты попросил проводника сдать твои чемоданы в Ингни. Последний раз я видел тебя, когда поезд уже отъезжал. Ты шел в направлении Пайфферовой дороги, туда, куда убежала девушка, и…

Обремененный грузом и пассажирами, поезд тяжело продвигался вперед. Когда он ехал по долине, Дрэйк сидел, с интересом глядя в окно на местность, которую смутно помнил из своего детства, а Келли рядом болтал не переставая.

Наконец, Дрэйк принял решение: после полудня он сойдет в Ингни, сделает обход, пока не закрылись магазины, затем доедет на чем-нибудь до Пайфферовой дороги и потратит весь долгий летний вечер на расспросы. Если он правильно помнит, расстояние между городом и крохотным поселком составляет около семи миль. В худшем случае он вернется в Ингни пешком за пару часов.

Первая часть плана оказалась даже проще, чем он предполагал. Есть автобус, сказал ему служащий отеля в Ингни, который отходит в шесть вечера.

Было двадцать минут седьмого, когда Дрэйк сошел с автобуса и, стоя в грязи, которая, собственно, и была Пайфферовой дорогой, смотрел, как автобус, подпрыгивая, удаляется. Шум мотора умолк вдали, пока Дрэйк переходил через железнодорожное полотно.

Вечер был тихий и теплый, и пальто висело у Дрэйка на руке. Потом станет прохладнее, подумал он, но сейчас он почти жалел, что взял его с собой.

На грядках перед первым домом он увидел стоящую на коленях женщину. Дрэйк поколебался, затем подошел к ограде и несколько секунд смотрел на нее. Интересно, должен ли он ее помнить?

— Извините, мадам, — сказал он, наконец.

Женщина не подняла глаз, не встала с грядки, на которой работала. Это была костлявая женщина в измятом платье. Она наверняка видела, как он подошел, но упрямо молчала.

— Я хотел бы спросить, — настойчиво продолжал Дрэйк, — не можете ли вы мне сказать, где тут живет мужчина средних лет с дочерью? Дочь зовут Силэни, она торгует в поездах авторучками, чашками и другими вещами. Она…

Женщина встала и подошла к ограде. Вблизи она не выглядела такой уж страшной или неуклюжей. У нее были серые глаза, которые смотрели на него сначала враждебно, потом с любопытством.

— Слушайте, — внезапно сказала она, — не вы ли это были здесь две недели назад и спрашивали о них? Я сказала вам тогда, что они живут вон в той роще. — Она махнула рукой в сторону группы деревьев четвертью мили дальше по дороге. Глаза ее сощурились и стали холодными, когда женщина уставилась на него. — Я ничего не понимаю, — сердито сказала она.

Дрэйк не стал рассказывать о своей амнезии этой резкоголосой, всех подозревающей бабе и, конечно, не упомянул о том, что когда -то жил здесь неподалеку.

— Спасибо, — поспешно сказал он. — Я…

— Не трудитесь снова идти туда, — сказала женщина. — Они уехали в тот же день, когда вы были там… Уехали в своем большом трейлере. И не вернулись.

— Уехали?! — воскликнул Дрэйк.

Он хотел продолжать расспросы, когда осознал, что женщина глядит на него с легкой, довольной усмешкой на лице. Она выглядела так, словно удачно нанесла удар неприятному типу.

— Благодарю, — отрезал Дрэйк. — Во всяком случае, я пойду туда и погляжу.

Он повернулся на каблуках, настолько рассерженный, что некоторое время даже не сознавал, что идет по кювету, а не по дороге. Ярость его сменилась досадой, а потом исчезла совсем от мысли, что сейчас он здесь и должен все хорошеиько осмотреть.

Через некоторое время Дрэйк почувствовал удивление, что позволил какой -то женщине так быстро подействовать ему на нервы. Он покачал головой, ругая себя. Лучше быть осторожным. Это дело с поисками воспоминаний начало утомлять его. Когда Дрэйк вступил в тень рощи, откуда-то налетел ветерок. Он мягко обдувал лицо. Вечернюю тишину нарушал только шелест листьев.

Понадобилось немного времени, чтобы понять, что смутные надежды, вытащившие его на эту прогулку, не оправдались.

Не было ничего, ни единого признака, что здесь недавно жили людини консервных банок, ни мусора, ни золы. Ничего.

Несколько минут Дрейк бродил вокруг, в высшей степени осторожно разрыл кучу сухих веток, и наконец побрал назад по дороге. На этот раз женщина сама окликнула его.

Дрэйк заколебался, затем подошел. По крайней мере, она должна знать гораздо больше, чем сказала. Дрэйк заметил, что теперь она глядит на него более дружелюбно.

— Нашли что-нибудь? — спросила она, с трудом сдерживая нетерпение.

Дрэйк мрачно усмехнулся ее любопытству, затем печально пожал плечами.

— Трейлер уехал, — сказал он, — словно испарился. Все исчезло.