— Ты говорил ну в точности как какой-нибудь миллионер, готовый сорить деньгами налево и направо и действительно купить эту землю.
— Так это же замечательная идея.
— А где достанешь деньги?
— О, да просто выкопаю их, и все дела.
— Примерно тем же образом, как выкопали тело Хоффы?*
— Примерно так.
Настала пауза. Затем она спросила:
— Я должна как-то откомментировать это?
— Нет, необязательно.
— Когда мы поженимся...
— Мы еще не поженились, котенок.
Тонким жалобным голоском она произнесла лишь:
— О... — и умолкла.
— Я не говорил, что это столь уж замечательная идея. Я просто сказал, что мы пока что еще не женаты.
На губах у нее вновь заиграла улыбка, и я почувствовал себя намного лучше.
Я включил радио и настроил его на местную волну. В сводках новостей по-прежнему фигурировало известие об убийстве Понти. Пока еще точно не выяснено, какие именно повреждения нанес некий неизвестный автомобиль, врезавшийся в группу гангстеров. Никто из них пока не заговорил, а на месте происшествия не осталось ни осколков стекла, ни каких-либо других вещественных доказательств, позволяющих идентифицировать марку автомобиля. Анализ частичек краски указывал на то, что машина была черного цвета. Позднее, с помощью более сложных лабораторных исследований, можно будет определить фирму-производителя, а также, возможно, год выпуска и модель машины. Что, впрочем, мало меня волновало. Потому как компания «Форд» успела произвести миллионы таких авто.
Двадцать минут спустя я заметил впереди развязку, взял влево и выехал на шоссе, ведущее на север. Вельда обернулась и с удивлением воззрилась на меня.
— Куда мы едем, Майк?
— Хочу еще раз заскочить во владения Гарриса.
— Но, Майк... там, должно быть, полно полицейских!
— Почему? Ведь там никого не убивали. И мы не оставили никаких следов, ведущих к этому месту.
— Но подъезды к нему могут оказаться блокированными. И выставлены посты.
— Только не на той дороге, котенок. И потом, если б они хотели блокировать, мы бы уже давно наткнулись на такой пост. Обычно их устанавливают в самом начале трассы или на развилках. И держат такие посты не слишком долго. Если убийца до сих пор не схвачен, посты вряд ли помогут, и они это понимают.
Я свернул с дороги и остановился у обочины. Пока Вельда ходила в дамский туалет, сунул руку под сиденье и извлек свой родной «кольт» 45-го калибра в кожаной кобуре. Снял пиджак, надел кобуру, приладил, чтоб было удобнее, и закрепил на поясе. Затем передернул затвором, дослал патрон в обойму и поставил на предохранитель. Потом надел пиджак и снова стал выглядеть нормальным человеком. Давненько я не носил при себе оружия... За долгие годы я почти сроднился с этим «кольтом» и встреча с ним радовала — точь-в-точь как со старым добрым другом.
Минут через пять Вельда вернулась. Шла она, отвернувшись от окон офиса, чтоб никто, даже увидевший ее через окно, не смог бы потом опознать или описать ее внешность. Я проделал примерно то же самое, когда оплачивал счет.
Сельская дорога, которую я искал, оказалась недалеко, и вот, выехав на нее, я двинулся к уже знакомому месту, где находились владения Гарриса Швырялы. И после поворота резко сбросил скорость.
Вельда спросила:
— Что случилось?
— Помнишь, как Сланщик сказал, что заметил нашу машину еще за милю?
— Ну и что с того?
— Наверняка у Гарриса имелся среди кустов и деревьев наблюдательный пункт, откуда можно было следить за дорогой.
— Да какая разница? Гаррис же давно умер.
— Просто не люблю нарываться на неприятности, котенок.
— Мы что же, пешком пойдем?
— Нет... Но ты поглядывай с правой стороны и, если заметишь что интересное, тут же дай знать. А я буду смотреть слева.
Не проехали мы и одной восьмой мили, как она вскинула руку и крикнула:
— Стоп!
Я ударил по тормозам, но мотор выключать не стал. Выбрался из машины и обошел ее спереди. Молодец, Вельда, вовремя заметила. Справа от нас, ровная и прямая как стрела, пролегала через деревья на склоне горы узкая тропинка. Кустарник вокруг сильно разросся и затенял ее, и заметить ее было можно лишь с этой точки. А любой находившийся там человек мог заметить движение на дороге. Из машины, пролетающей на большой скорости, никто бы ничего никогда не разглядел, а ведь там, в этой прогалине среди деревьев, подстерегала засада. И нападение могло произойти сверху. Наверняка у них здесь имелось когда-то и специальное сигнальное устройство. Но то было давно. Теперь подобные приемы не применяются. А природа хоть и сделала свое дело, но не смогла пока что полностью замаскировать этот проход от людских глаз.
И вот я очень медленно проехал мимо него. Именно движение привлекает взгляд, но, если двигаться на такой малой скорости, вряд ли кто-либо что заметит. Мы благополучно миновали останки грузовика «Мак» с цепным приводом, аккуратно объехали все ямы на дороге и вот оказались на опушке, откуда открывался вид на владения Гарриса.
Когда я снова остановился, Вельда спросила:
— Что теперь не так?
— А ты ничего странного не замечаешь?
— Намекни.
— Сланщик.
— Но он же не знал, что мы приедем.
— Помнишь, на кухне у него была плита, топящаяся дровами. Дыма не видно.
— Значит, он не готовит, только и всего.
— Но разве огонь разводят только тогда, когда надо поесть?
— И если поленья горят, должен быть дым, верно?
Я покачал головой.
— Необязательно. Если дрова сухие, дыма нет, но над трубой заметно дрожание воздуха.
Вельда тихо спросила:
— Послушай, Майк, откуда нью-йоркским ребятам знать такие тонкости?
— Нью-йоркские ребята служили в армии, и очень часто — на территориях, занятых врагом.
Мы просидели в машине минут пять, затем я тронул рукоятку переключателя скоростей и надавил на педаль газа. Ничего особенного не произошло. Мы подъехали к дому Сланщика и остановились. Снова ничего... Единственным в округе звуком был свист ветра в кронах деревьев. С запада доносились отдаленные раскаты грома.
Я вышел из машины, Вельда последовала за мной по пятам. Не самый лучший способ подбираться к месту, в безопасности которого ты не уверен. Мне казалось, что оно населено привидениями, но, очевидно, то было продиктовано лишь воспоминаниями о том, что некогда здесь творилось и какими делами тут занимались. И лес, и камни, и все вокруг, казалось, так и излучают тревогу.
