Ватсон ласково улыбнулся и похлопал себя по карману. Я выдвинул ящик стола, извлек оттуда мини- диктофон «Сони», положил перед собой, нажал на кнопку включения, продиктовал дату и фамилии присутствующих, а затем спросил:
— Не возражаете, если и я тоже?
Оба они промолчали.
Наконец Пат откашлялся и сказал:
— Ты понимаешь, Майк, во что вляпался?
— До тех пор, пока кто-нибудь из вас не объяснит, сказать трудно. И давайте попробуем по порядку. Вы с Гомером когтями роете землю, пытаясь что-то раскопать, а я из-за этого весь в грязи. И все, похоже, вертится вокруг Маркоса Дули, но ведь меня здесь не было, когда в него стреляли. Я вернулся в Нью-Йорк попрощаться с умирающим другом, потому как мы воевали вместе.
— И перед тем, как тот умер, долго беседовали о чем-то, — напомнил Пат.
— Верно. Кстати, ты сам привез меня к нему. Так из-за чего весь сыр-бор?
— Нас интересует суть вашей беседы, — тихо заметил Гомер Ватсон.
— Мы уже обсуждали это.
— Нет, только приступили к обсуждению, и...
Подняв руку, я сделал ему знак замолчать.
— Видите ли, в начале 80-х, когда все службы начали активно применять закон о коррумпированных и находящихся под влиянием рэкета организациях,* чтобы ударить по мафии, вы поставили «жучки» в частный и находившийся под охраной дом Пола Кастеллано. Вы прослушивали «Ягуар» Тони Коралло, вы повсюду понаставили видеокамер и микрофонов, стараясь держать всех под наблюдением. Но при этом все равно не смогли уберечь ветерана войны, которого застрелили прямо в госпитале! Да вы за кого меня держите? За шпиона, тайного агента мафии?..
— Мы принимаем вас за человека, случайно узнавшего важные сведения.
— И, разумеется, хотите знать, в чем они состоят?
Настала короткая пауза, затем Ватсон ответил:
— Верно.
— Quid pro quo,** — ответил я. — Валяйте, выкладывайте!
Он кивнул — так, чуть-чуть, еле заметно, однако все же кивнул.
— В мафиозных семействах идет какая-то скрытая возня. Они ищут что-то. Ряд весьма влиятельных адвокатских контор и банков также подключены к поискам.
Я усмехнулся и сказал:
— Такие силы и никак не могут выяснить, куда подевались денежки!
— Нет, — коротко и резко ответил он. А потом после паузы добавил: — Деньги начали исчезать году в 1986.
— Не слишком определенно...
— Нашим внешним источникам не удалось выяснить точнее. — Затем, улыбнувшись, он добавил: — Решили послать меня. Похоже, начальство вообразило, что у меня какой-то особый нюх на деньги, как у специально выдрессированного терьера.
— И что же?
— С тех пор как Готти полностью разорился, началась война за передел сфер влияния. Боролись не только за пост, который он занимал в мафии, но и за контроль над всей организацией. Новое поколение... оно совсем из другого теста. Умнее, образованнее. И идеалы тоже другие. Похоже, они были страшно разочарованы, обнаружив, что сундуки пусты.
— Но при чем тут я, Гомер? Или Дули?
— Причастность вашего друга прослеживается довольно отчетливо. Лоренцо Понти любил поболтать с ним. О том о сем, о жизни вообще и вроде бы ни о чем. Ну и другие главари мафий разделяли его отношение к Дули.
— Но Дули не был членом мафии! — воскликнул я. — И вам следовало бы это знать.
— Я знаю. Но никак не пойму, кем же он был.
— Да просто садовником, черт возьми! Наемным работником. Ничем и никем. Ведь ваши ребята наверняка проверяли его биографию, разве не так?
— Да.
— Ну и удалось обнаружить что-нибудь любопытное?
— Ничего. — Он сидел, подавшись вперед и сложив руки на коленях. — И тем не менее властям известно, что за последние несколько лет из экономики страны удалось перекачать миллиарды долларов. И попали они в руки тех, кто контролирует мафию. Те, к кому они попали, может, и потратили часть, но это сущий мизер по сравнению со столь грандиозными суммами. А остальное исчезло. Наши агенты уже давно пытаются отследить эти деньги, проверяют депозиты и счета. Мы сотрудничаем с полицией и финансовыми институтами но пока ничего не нашли.
— И теперь, получается, вы один в поле воин?
— Нет, конечно. Но я почему-то сильно рассчитываю на вашу помощь.
— А Пат тут при чем?
— При том, что он тоже интересовался этим Дули. А потом вдруг появляетесь вы...
— Гомер, — перебил я его, — вы когда-нибудь были на войне?
— Нет.
— Тогда вряд ли вам известно, что самая крепкая мужская дружба зарождается именно в боевых условиях.
— Представляю.
— Дули, Пат и я... мы были командой. И даже если б Дули ограбил бы весь Форт Нокс,* лично мне было бы плевать на этот факт, особенно когда я видел, как он умирает. Даже если б этот Форт Нокс принадлежал мне, я все равно простил бы его. Мы были друзьями, ясно это вам или нет?
Какое-то время он молча смотрел на меня, потом кивнул.
— И что вы теперь намерены делать?
— Хочу найти того, кто его убил.
Гомер Ватсон медленно поднялся. Рука нырнула в карман и извлекла миниатюрный магнитофон. Он кивнул Пату и направился к двери. Уже взявшись за ручку, обернулся, взглянул на меня и спросил:
— А что потом, мистер Хаммер?
Я улыбнулся во весь рот.
Когда дверь за ним затворилась, Пат заметно расслабился.
— За восемьдесят миллиардов долларов можно, наверное, купить и весь «Форд», и «Дженерал моторс» в придачу...
— У тебя неплохая память, Пат.
— Если б не Ватсон, я бы решил, что все это твои выдумки. Но я посмотрел кое-какие его материалы. О связывающих нас отношениях он узнал из газет. Я проверял его, используя свои источники. Он весьма компетентен по части проведения такого рода расследований и сыска. Не слишком крут, но очень умен.
— Тогда, следует полагать, отныне за мной установлен «хвост»?
— Правильно мыслишь, приятель.
— Нью-йоркский департамент тоже участвует?
— Пока что нет.
— А как насчет той дамочки из прокуратуры?
— О, она пока что сидит тихо, как мышка. Хотя скорее похожа на змею.
— О'кей. Ну а ты на чьей стороне, дружище?
