Стэн отвернулся и сделал вид, что занят разговором с Синд, но на самом деле он прислушивался к глухому говору и стуку каблуков по палубе.

Синд не смотрела на него, готовая отразить внезапную атаку. Потом голоса смолкли и движение прекратилось.

Стэн заставил себя обернуться... и удивленно заморгал. Он не успел еще ничего спросить, а Синд уже говорила:

– Первыми были люди из твоей посольской миссии. Мне кажется, останется девять из десяти. Ты умудрился совратить их.

– Проклятье, – только и смог пробормотать Стэн.

– Не слабо, – согласилась Синд. – Кроме того, по моим подсчетам, с нами останется около двух третей офицеров. А я-то думала, среди военных не бывает добровольцев... Выходит, под твоим началом служили одни мятежники.

Переговорное устройство взревело прежде, чем Стэн успел сделать что-нибудь полезное: например, упасть на колени и возблагодарить парочку бхорских богов за то, что они осенили 'Победу' своей благодатью (а может быть, наоборот, прокляли ее), лишив более тысячи членов команды рассудка и способности здраво мыслить.

– Стэна на капитанский мостик! Стэна на капитанский мостик!

Голос был взволнованным – из чего очевидным образом следовало, что приближается катастрофа.

– Эти шесть экранов показывают, что происходит на 'Беннингтоне'. Передача пошла сразу после того, как мы установили с ними связь.

Стэн посмотрел – на экранах были видны брошенные командой станции наведения ракет.

– Я думаю, ведется прямая передача, – продолжал Фрестон.

Почти весь главный экран занимал 'Беннингтон', тяжелый авианосец, самый мощный корабль из флотилии Сарсфилда. По обе стороны от него расположились два эсминца. И все на полном ходу мчались в сторону 'Победы'. Или Сарсфилд приказал им выступить в роли камикадзе – рассчитывать на то, что они смогут причинить реальный урон 'Победе', не мог даже глупец, – или ситуация вообще вышла из-под контроля.

– У меня, – объявил Фрестон, – снаряжено шесть станций 'Кали', которые находятся в четырехсекундной готовности.

– Повторите первую передачу с 'Беннингтона'.

Фрестон включил вспомогательный экран. Стэн увидел командный мостик 'Беннингтона' – создавалось впечатление, что здесь только что закончилась грандиозная драка. У офицера на экране была перевязана рука и разорвана форма.

– 'Победа', это 'Беннингтон'. Пожалуйста, ответьте на этой же частоте. Говорит командор Джеффрис. Я принял командование 'Беннингтоном'. Офицеры и матросы корабля отказались подчиняться приказам Императора. Мы хотим присоединиться к вам. Пожалуйста, ответьте.

Изображение затуманилось, а потом все повторилось снова.

– Кроме того, – сказал Фрестон, – мы получили сообщение от одного из эсминцев – 'Аойфа'. Другой называется 'Айслинг'. Оба класса 'Эмер'. – Он показал на другой экран, на который Стэн сначала не обратил внимания. – Их сообщение короче, передача не закодирована. Вот она: 'Эсминцы 'Аойф' и 'Айслинг' хотят присоединиться. Принимаем команду Стэна'. Оба корабля из системы Хондзо. Вам это что-нибудь говорит, сэр?

Совсем немного. Хондзо славились в Империи умением торговать. Нельзя сказать, что остальные обитатели галактики относились к ним с особой симпатией. Хондзо был присущ чрезмерный этноцентризм. Более всего их интересовало получение максимальной выгоды, при этом, однако, они были удивительно преданны хозяину, которому соглашались служить – но только до тех пор, пока им отвечали тем же. Кроме того, они отличались отчаянной смелостью, вплоть до готовности к уничтожению всей своей расы, в чем имел возможность убедиться Тайный Совет в период смуты, когда пытался украсть у хондзо их АМ-2.

До Стэна доходили слухи, что с тех пор, как Император вернулся, хондзо, имея на то достаточные основания, считали, что не получили заслуженного вознаграждения (в денежном выражении) за свою верность Империи.

– Снимите 'Кали' с боевого дежурства. Немедленно свяжитесь с командирами этих кораблей и