тобой во лжи. Делаешь ты это действительно мастерски. Если же она истинна, то ты удивительный и странный человек.
— Я говорил правду, — тихо сказал дух. — Меланта…
— Да?
— Тебе не мешает, что я… что я за тобой следил? Следил, когда ты этого не знала?
— Немного мешает, — ответила она, — но, думаю, смогу это понять.
— Я смотрел, как ты занимаешься любовью.
— О, в этом я хороша. — Она улыбнулась.
— Я не мог бы оценить этого, — сказал Ройд, — Но мне приятно было на тебя смотреть.
Тишина. Она старалась не слышать постоянного тихого звука капель, доносящегося откуда-то справа.
— Да, — сказала она наконец.
— Да? А что?
— Да, Ройд, вероятно, я пошла бы с тобой в постель, если бы это было возможно.
— Откуда ты знаешь, о чем я думаю? — Голос Ройда стал вдруг неуверенным, полным удивления и почти страха.
— Это просто. Все-таки, я улучшенная модель. Догадаться было не трудно. Я всегда на три хода перед тобой. Помнишь, я говорила?
— Ты не телепат, правда?
— Нет, — ответила она. — Нет.
Ройд долго думал над этим.
— Думаю, что успокоился, — сказал он наконец.
— Это хорошо.
— Еще одно, Меланта, — добавил он. — Иногда не следует опережать других на слишком много ходов. Понимаешь?
— Нет, не очень. Ты меня испугал, и сейчас должен успокоить. Твоя очередь, капитан Ройд.
— Очередь на что?
— Что здесь произошло? Только честно.
Ройд молчал.
— Я думаю, ты что-то знаешь. Ты выдал нам свою тайну, чтобы удержать от введения Лесамеру эсперона. Однако, даже после того, как твой секрет перестал быть им, ты запрещал нам этот эксперимент. Почему?
— Эсперон — очень опасное средство.
— Это отговорки, капитан. Тут что-то большее. Что убило Лесамера? Или, может, кто?
— Не я.
— Один из нас? Волкрины?
Ройд молчал.
— На борту твоего корабля есть чужаки, капитан?
Тишина.
— Мы находимся в опасности? Я в опасности? Я не боюсь. Разве это не глупо?
— Я люблю людей, — сказал он наконец, — люблю иметь на борту пассажиров, когда могу это выдержать. В конце концов, это не так уж страшно. Особенно я люблю тебя и Д'Бранина, и не позволю, чтобы с вами что-то случилось.
— А что может с нами случиться?
Ройд не ответил.
— А как с остальными, Ройд? С Кристоферисом и Нортвинд, с Дэннелом и Линдрен, как с Ломми Торн? Их ты тоже опекаешь, или же только меня и Д'Бранина?
Ответа не было.
— Ты сегодня не очень разговорчив, — заметила она.
— Я встревожен, — ответил его голос. — Кроме того, безопаснее не знать того, о чем ты спрашиваешь. Иди спать, Меланта. Мы уже долго говорили.
— Хорошо, капитан, — сказала она.
Она улыбнулась духу и вытянула руку. Призрачная ладонь поднялась навстречу. Теплая черная кожа и бледное сияние сошлись, слились, стали одним целым. Потом Меланта повернулась и направилась к дверям. Только выйдя в коридор и снова оказавшись в полном свете ламп, она начала дрожать.
Полночь. Разговоры прекратились и ученые один за другим разошлись спать. Лег даже Кэроли Д'Бранин, чей аппетит к шоколаду уничтожили воспоминания о происшедшем в кают-компании.
Лингвисты перед сном шумно и бурно занимались любовью, как будто после ужасной смерти Лесамера хотели убедиться, что еще живы. Роян Кристоферис слушал музыку. Но теперь все уже спали.
«Летящий сквозь ночь» был полон тишины.
В темноте самого большого грузового трюма висели друг против друга три гамака. Меланта Йхирл то и дело ворочалась с боку на бок, словно ее мучили кошмары. Элис Нортвинд лежала на спине и громко храпела, из глубин ее толстой груди доносился размеренный спокойный свист.
Ломми Торн не спала и размышляла.
В конце концов она встала и спрыгнула на пол, нагая и тихая, легкая как кошка и осторожная. Натянув тесные брюки, она надела через голову блузку с широкими рукавами из черной металлической ткани, стянула ее в поясе серебряной цепочкой и, встряхнув головой, раскинула короткие волосы. Ботинки она не надела — босиком было тише. Ступни у нее были маленькие и мягкие, без следов ороговения.
Подойдя к среднему гамаку, она потрясла Элис Нортвинд за плечо. Храп стих.
— Что такое? — спросила ксенотех.
— Идем, — прошептала Ломми Торн и махнула рукой.
Нортвинд тяжело поднялась, опустила ноги и, сонно моргая, пошла вслед за Торн к двери, а потом в коридор. Она спала в комбинезоне, просто раздвигая замок почти до паха. Сейчас она нахмурилась и застегнулась.
— Что, черт побери? — буркнула она, заспанная и недовольная.
— Есть способ проверить, была ли история Ройда правдивой, — медленно сказала Ломми Торн. — Однако, Меланте это бы наверное не понравилось. Решишься попробовать?
— Какой? — спросила Нортвинд. На ее лице появился интерес.
— Идем, — сказала кибернетик.
Они тихо прошли по кораблю к помещению, где стояли компьютеры. Система была включена, но бездействовала. Они осторожно вошли вовнутрь — там было пусто. Лучи света плавно текли вниз по кристаллическим каналам в сетках памяти, встречаясь, сливаясь, снова расходясь — потоки бледного, многоцветного сияния, пересекающие темный пейзаж. Помещение было темным, и единственным звуком в нем было высокое гудение, почти на пределе слышимости. Оно утихло, когда Ломми прошла через комнату и начала касаться клавишей, передвигать выключатели, управлять тихими светящимися потоками. Машина просыпалась, контур за контуром.
— Что ты, собственно, делаешь? — спросила Элис Нортвинд.
— Кэроли велел мне соединить нашу систему с компьютерами корабля, — ответила Ломми, не прерывая работы. — Мне было сказано, что Ройд хочет познакомиться с данными относительно волкринов. Хорошо, я сделала это. Ты понимаешь, что это значит?
При каждом движении ее блузка шептала мягким металлическим голосом.
На плоском лице Элис Нортвинд появилось возбуждение.
— Эти две системы сейчас одно целое!
— Именно. То есть Ройд может знакомиться с данными о волкринах, а мы можем знакомиться с данными о нем. — Она нахмурилась. — Мне хочется знать побольше о снаряжении, которое есть на борту «Летящего», но, думаю, я найду нужный путь. Д'Бранин заказал систему с неплохими возможностями.
— Ты можешь взять управление над всем?
— Взять управление над всем? — Ломми удивилась. — Ты снова пила, Элис?
— Нет, я говорю совершенно серьезно. Используй свой компьютер чтобы вломиться в контрольную
