Камень коротко кивнул и первым шагнул к папоротниковому туннелю, ведущему прочь из лагеря. Невидимка молча последовала за братом. Коты нехотя расступились, давая им дорогу, и Огнегрив ясно услышал злобное шипение и несколько угрожающих выкриков, раздавшихся из толпы.

– Грозовое племя благодарно вам за вашу помощь! – крикнул вслед уходящим Огнегрив, и его одинокий голос жалким эхом отлетел от скалы.

Камень с Невидимкой не ответили и, не повернув головы, скрылись в папоротниках.

Каждый волосок на шкуре Огнегрива трепетал от желания повернуться и броситься прочь от своих новых обязанностей. Он уже понимал, что тайну, которую было так тяжело хранить, будет еще труднее предать огласке. Ему нужно было время, чтобы тщательно обдумать каждое свое слово, но он прекрасно понимал, что будет лучше, если племя узнает всю правду здесь и от него, нежели на ближайшем Совете от Звездоцапа. После смерти Синей Звезды он стал предводителем, а значит, обязан был исполнять свой долг, как бы он ни был тяжел.

Кивнув головой Пепелице, Огнегрив вскочил на скалу. Созывать всеобщий сбор не было нужды, все племя и так сгрудилось на поляне и во все глаза глядело на Огнегрива. На какой-то миг у Огнегрива перехватило дыхание, и он испугался, что не сможет говорить. Он видел гнев и смятение на лицах своих воинов, чувствовал острый запах их страха. Частокол, прищурившись, вызывающе смотрел на Огнегрива, словно уже предвкушал, как будет передавать каждое его слово Звездоцапу. Огнегрив рассеянно подумал о том, что предводитель племени Теней и без предателя уже знает всю правду, поскольку не постеснялся подслушать разговор умирающей Синей Звезды с детьми. Однако Звездоцап, без сомнения, будет рад узнать о панике, охватившей племя, и о растерянности ненавистного ему Огнегрива. Он пойдет на все и постарается использовать тайну Синей Звезды, чтобы погубить Грозовое племя и вернуть себе своих детей, Ежевичку и Рыжинку. Огнегрив судорожно втянул воздух и заговорил:

– Камень и Невидимка сказали вам правду. Синяя Звезда была их матерью, – голос его задрожал, и он отчаянно взмолился Звездному племени ниспослать ему силы и помочь подобрать правильные слова, чтобы не осквернить перед племенем память погибшей предводительницы. – Их отцом был Желудь, глашатай Речного племени. Синяя Звезда родила котят и отдала их Желудю, чтобы тот отнес их в свое племя.

– Откуда ты это знаешь?! – возмущенно зашипела Белоснежка. – Наверное, это Речные воины наплели тебе небылиц! Не верь ни единому их слову, Огнегрив! Синяя Звезда никогда бы так не поступила!

– Нет, я узнал об этом от самой Синей Звезды, – ответил Огнегрив.

Глаза снежно-белой кошки негодующе сверкнули, она обнажила зубы и угрожающе зарычала, однако так и не посмела вслух обвинить Огнегрива во лжи.

– Ты хочешь сказать, что Синяя Звезда была предательницей?! – задыхаясь, прошипела она.

Негодующий крик раздался из толпы котов. Белоснежка резко обернулась, ощетинив шерсть, и увидела перед собой разъяренного Бурана. Благородный воин был потрясен не меньше своих собратьев, но голос его прозвучал, как всегда, спокойно: – Синяя Звезда всегда была верна своему племени!

– Если она всегда была такой верной, – насмешливо крикнул из толпы Частокол, – то почему же родила котят от вражеского воина?! Преданные коты так не поступают! Огнегрив понял, что на этот вопрос будет не так-то просто ответить. Слишком свежа была в памяти Грозового племени недавняя история Крутобока, который влюбился в Речную кошку и стал отцом двух Речных котят. Грозовые коты были настолько возмущены беззаконной любовью Крутобока, что тот вынужден был покинуть родное племя вслед за своими детьми. Даже теперь, когда он вернулся обратно, многие коты открыто ставили под сомнение его преданность и старались держаться от серого воина подальше.

– Вы сами знаете, как такое случается, – выдавил Огнегрив. – Когда на свет появились котята, Синяя Звезда хотела воспитать их верными воинами Грозового племени, но…

– Помню я этих котят, как не помнить! – проскрипел старый Безух. – Это те малыши, что исчезли из детской. Мы-то думали, что их лиса утащила или барсук-разбойник! Синяя Звезда, помнится, так убивалась, так плакала… Так выходит, это все было притворством? Ну и лгунья!

Огнегрив в отчаянии посмотрел на старого седого кота.

– Нет! – горячо воскликнул он. – Ее слезы были искренними, она оплакивала разлуку с родными детьми! Она вынуждена была отказаться от них, чтобы стать глашатаем Грозового племени.

– Ты хочешь сказать, что собственное честолюбие было ей дороже родных детей?! – переспросил Дым, и в голосе его не было даже гнева – одно изумление. Видно было, что образ расчетливой, жадной до власти кошки никак не вязался с его представлением о Синей Звезде.

– Да нет же! – снова покачал головой Огнегрив. – Она сделала так потому, что была нужна своему племени. Интересы Грозового племени всегда стояли для нее на первом месте – и тогда, и потом, до самой смерти.

– Верно, – негромко подтвердил Буран. – Для Синей Звезды не было ничего важнее своего племени.

– Камень и Невидимка гордятся ее отвагой и мужеством, – продолжал Огнегрив. – И это правильно. Так и должно быть.

Больше никто не решался открыто обвинять Синюю Звезду, и Огнегрив почувствовал себя гораздо уверенней, хотя видел, что племя еще не до конца смирилось с только что услышанным. Белоснежка с Кисточкой о чем-то возмущенно перешептывались, бросая косые взгляды на Огнегрива, и Горностайка, воинственно задрав хвост, начала расталкивать котов, чтобы присоединиться к ним. К счастью, Буран взял ситуацию в свои лапы. Он уверенно расхаживал в толпе, что-то тихо говорил котам, видимо, повторяя собственные слова о верности Синей Звезды, и вот уже старый Безух согласно закивал головой, мысленно соглашаясь с давним поступком погибшей предводительницы.

Внезапно чей-то тоненький голосок прорезал оживленный гул под скалой.

– Огнегрив! – пискнула Рыжинка. – Теперь ты будешь нашим предводителем?! Прежде чем Огнегрив успел ответить, Частокол как ужаленный подпрыгнул на своем месте и заорал: – Да чтобы мы признали домашнего котишку предводителем лесного племени?! Не бывать этому! Мы пока еще в своем уме, верно?

– Это не обсуждается, Частокол, – сурово повысил голос Буран, перекрикивая возмущенные вопли Крутобока и Песчаной Бури. – Огнегрив наш глашатай, следовательно, он является единственным преемником Синей Звезды. Тут и обсуждать нечего. Огнегрив с благодарностью посмотрел на старого воина. Шерсть у него на загривке начала подниматься дыбом, и он усилием воли пригладил ее. Ни в коем случае