— Даже не фантазировали на эту тему?

— Что касается этого, — неуверенно проговорил Харлан, — то мне кажется, что фантазии такого рода встречались в их так называемой научно-фантастической литературе. Я не очень хорошо знаком с ней, но, по-моему, излюбленной темой были приключения человека, который попадает в прошлое и убивает там собственных дедушку или бабушку до того, как появились на свет его родители.

Сеннор был в восторге:

— Великолепно! Просто великолепно! Ведь это фундаментальный парадокс путешествий во Времени, если считать Реальность неизменной. Далее, я осмелюсь утверждать, что вашим Первобытным существам даже в голову не приходило, что Реальность способна изменяться. Не правда ли?

Харлан помедлил с ответом. Его беспокоило, что он никак не может понять, куда клонит Сеннор.

— Моих знаний недостаточно, чтобы ответить вам более или менее определённо, сэр, — произнёс он, наконец. — Я полагаю, что они допускали возможность существования взаимоисключающих путей развития или же различных плоскостей бытия. Точно не знаю.

Сеннор выпятил нижнюю губу.

— Уверяю вас, вы ошибаетесь. Вас, вероятно, ввели в заблуждение некоторые туманные выражения в этих книгах, и вы стали приписывать им свои мысли. Нет, нет, не познав на опыте возможность путешествовать во Времени, человеческий мозг не в силах постигнуть всю сложность понятия Реальности. Вот, например, почему Реальность обладает инерцией? Мы все знаем, что это так. Для того чтобы вызвать Изменение, настоящее Изменение, всякое воздействие должно превысить некую критическую величину. Даже после этого Реальность стремится вернуться к исходному состоянию.

Предположим мысленно, что мы совершили Изменение здесь, в 575-м. Реальность будет меняться во всё возрастающей степени примерно до 600-го Столетия. Потом интенсивность Изменения пойдёт на убыль, однако его можно будет проследить, скажем, вплоть до 650-го. Дальше Реальность останется неизменной. Мы знаем об этом из опыта, но кто может ответить, почему это происходит? Казалось бы, на первый взгляд изменения должны накапливаться в возрастающей прогрессии и их влияние должно сказываться на всей последующей истории человечества, но это не так.

Возьмём другой пример. Мне говорили, что Техник Харлан обладает исключительным талантом находить Минимальное необходимое воздействие в любой возможной ситуации. Я готов держать пари, что он не в состоянии объяснить, как он это делает.

Теперь представьте себе, насколько беспомощны были Первобытные люди. Их волновал вопрос о том, можно ли убить своего дедушку, потому что они не понимали, что такое Реальность. Представим себе более вероятную и легче анализируемую ситуацию: путешествуя во Времени, человек встречает самого себя…

— Как вы сказали? «Встречает самого себя»? — возбуждённо воскликнул Харлан.

То, что Харлан прервал Вычислителя, само по себе было неслыханным нарушением этикета. Тон, которым были сказаны его слова, делал его выходку неприличной, почти скандальной, и укоризненные взгляды присутствующих обратились в его сторону.

Сеннор поперхнулся, но продолжал говорить. Он закончил прерванную фразу, уклонившись таким образом от необходимости прямо ответить на бестактно заданный вопрос:

— …и рассмотрим четыре случая, возможных в этой ситуации. Назовём более молодого в биологическом отношении индивидуума А и более старого — Б. Случай первый: А и Б не встречают друг друга, и действия одного никак не затрагивают другого. Тогда можно считать, что практически они не встречались, н мы отбросим этот случай как тривиальный.

Случай второй: Б, более поздняя личность, видит А, но А не видит Б. Здесь тоже нельзя ожидать никаких серьёзных последствий. Личность А не получает никакой информации о своём будущем. Ничего принципиально нового здесь нет.

Третья и четвёртая возможности заключаются в том, что А видит Б, но Б не видит А, и что А и Б видят друг друга. В каждом из этих случаев наиболее существенным является то, что А видит Б. Человек на более ранней стадии своего биологического бытия видит себя существующим на более поздней стадии. Заметим, что из этого он может заключить, что доживёт до возраста Б. Он видит, как Б совершает какое-то действие, и приходит к выводу, что ему предстоит совершить это действие в будущем. Но человек, знающий своё будущее даже в незначительной степени, может начать действовать на основании этого знания и тем самым изменить это будущее. Отсюда следует, что Реальность должна измениться настолько, чтобы их встреча стала невозможной или же по меньшей мере, чтобы А не смог увидеть Б. Далее, поскольку никакими способами нельзя обнаружить Реальность, переставшую существовать, то, следовательно, А никогда не встречался с Б. Аналогично в любом явном парадоксе, связанном с перемещением во Времени, Реальность всегда изменяется таким образом, чтобы не допустить парадокса, и мы приходим к заключению, что парадоксов, связанных с путешествиями во Времени, нет и не может быть.

И Сеннор, явно довольный собой и своими силлогизмами, обвёл присутствующих торжествующим взглядом, но в этот момент из-за стола поднялся Твиссел.

— Прошу прощения, — нетерпеливо произнёс он, — Время не ждёт.

И совершенно неожиданно для Харлана завтрак окончился.

Пятеро членов Комитета встали из-за стола и, распрощавшись с Харланом кивком головы, вышли один за другим из комнаты с видом людей, удовлетворивших своё любопытство. Только Сеннор присовокупил к кивку крепкое рукопожатие и грубовато проворчал:

— Счастливо оставаться, молодой человек.

Со странным чувством Харлан смотрел, как они покидают комнату. Зачем было приглашать его к завтраку? Зачем надо было упоминать о человеке, встречающем самого себя? О Нойс не было сказано ни слова. Неужели они собрались только посмотреть на него? Оглядели его с головы до ног и предоставили Твисселу окончательное решение.

Твиссел вернулся к столу, с которого уже исчезли посуда и пища. Они остались с Харланом вдвоём, и словно для того, чтобы подчеркнуть это обстоятельство, Твиссел закурил новую сигарету.

— А теперь за работу, Харлан, — сказал он. — У нас сегодня большой день.

Но Харлан уже не мог и не хотел ждать. Он решил «взять быка за рога».

— Прежде чем мы что-либо начнём, мне необходимо поговорить с вами.

Твиссел удивлённо посмотрел на него, сощурил свои выцветшие глазки и задумчиво стряхнул пепел.

— Разумеется, мы поговорим, если ты этого хочешь, — сказал он, — только сначала сядь, сядь и рассказывай.

Но Техник Эндрю Харлан был уже не в состоянии сидеть. Он шагал взад и вперёд вдоль стола, выпаливая фразу за фразой, изо всех сил пытаясь не сбиться на нечленораздельное бормотание. Старшему Вычислителю Твисселу, не сводившему с него глаз, приходилось то и дело поворачивать за ним голову, похожую на перезрелое яблочко.

— Вот уже несколько недель, — говорил Харлан, — как я просматриваю плёнки по истории математики. Я изучаю книги из ряда Реальностей 575-го. Реальности разные; но математика всё та же. Ни последовательность, ни характер её развития не меняются; меняются только имена, одни и те же открытия в разных Реальностях делают разные люди, но конечные результаты… Как бы там ни было, а мне удалось подметить эту интересную закономерность. Что вы о ней скажете?

— Странное занятие для Техника, — произнёс Твиссел, нахмурившись.

— Но ведь я не простой Техник, — возразил Харлан, — и вам это отлично известно.

— Продолжай, — сказал Твиссел, взглянув на часы. Его пальцы с необычной для него нервозностью крутили сигарету.

— Давным-давно, ещё в Первобытные Времена, — продолжал Харлан, — жил в 24-м Столетии один человек по имени Виккор Маллансон. Более всего он известен тем, что ему первому удалось получить Темпоральное поле, или Поле Времени. Отсюда, разумеется, следует, что он основал Вечность, поскольку Вечность — это всего лишь обширное Темпоральное поле, в котором обычное Время замкнуто накоротко и на которое не распространяются физические законы обычного Времени.

— Мой мальчик, тебя учили этому ещё в школе.

— Но меня не учили в школе, что Виккор Маллансон никак не мог получить Темпорального поля в 24-м