— Считай это предчувствием. Не зря же я сумел вытащить свою задницу из стольких переделок, причем из таких, где разносили в пыль посудины не чета моему корыту.

Толстый Ансельм пару мгновений переваривал его слова, а затем раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но тут что-то более срочное… или важное отвлекло его внимание. Он наклонился, и экран пульта дона Нойсе тут же покрылся мерцающими концентрическими кругами, обозначающими, что абонент отключился, оставив канал на удержании. Мосластый ухмыльнулся и, развернув командное кресло, приказал навигатору:

— А ну дай контроль пространства на центральный экран.

Спустя мгновение экран заполнился изображением звездного неба с тускло мерцающими отметками кораблей, густо усеивающими носовой сектор. Но одна из этих точек сияла очень ярко. Это означало, что эта отметка зафиксирована тактическим анализатором совсем недавно, судя по ослепительной яркости — максимум две минуты назад.

Дон Нойсе включил голосовой интерком и, вызвав двигательный, коротко приказал:

— Дуда, начинай разгон генераторов. В этот момент экран пульта связи вновь осветился и на нем возник неожиданно торжественный Толстый Ансельм:

— Эскадре — боевая тревога, — и после короткой паузы: — Потрудимся, джентльмены. Пришло время.

Тут от бокового пульта раздался возбужденный голос оператора ДРО:

— Капитан, эскадра на семьсот пятьдесят, сорок пять вымпелов… О, черт, вот это дуры!

По-видимому, Толстый Ансельм так и не отключил дуплексный канал, потому что услышал этот возглас. Адмирал ухмыльнулся и покровительственно произнес:

— Не волнуйтесь, джентльмены, это — свои. Параметры целей уже высветились на центральном экране, все еще включенном в режим контроля пространства. Кто-то пробормотал удивленно- опасливо:

— Ничего себе свои… Откуда они только взялись?

Толстый Ансельм снова растянул губы в довольной улыбке:

— Не догадываетесь, джентльмены? Это — корабли-монастыри боевых орденов. Поздравляю вас, атака на Зоврос началась.

Небо рухнуло в полдень.

Мганга — Свирепый Бирюзовый Тигр сидел у костра и помешивал ложкой с длинной ручкой тыквенную кашу со свининой, когда от предгорий послышался резкий, бьющий по ушам треск, как будто какой-то великан разрывал где-то в вышине гигантскую простыню. Молодые масаи, копошащиеся у соседних костров, вскочили на ноги и оторопело завертели головами. Они никогда не слышали ничего подобного. Но Мганга уже подхватил свой ассегай и перевязь с плазмобоем. Он-то знал, что это за звук. Так звучит в атмосфере залп батареи планетарных мортир. Мганга одним движением затянул снаряжение и, повернув голову, наткнулся на растерянные взгляды сопляков. Воин фыркнул, тоже мне масаи, а затем оскалил зубы и рявкнул:

— Ну вы, дерьмо буйвола и антилопы, чего стоите разинув рты? К оружию!

В этот момент вновь послышался треск, и сразу же судорожно загрохотали барабаны, отбивая сигнал боевой тревоги. Ну и вояки. Впрочем, чего еще можно было ожидать от этих уродов. Нашел же Великий Свамбе себе солдат…

Батарея успела сделать еще только один залп, после чего горный кряж, в скальном теле которого были вырублены огневые позиции, заволокло тучей пыли, сквозь которую просвечивали подтеки раскаленной лавы, вытекающей из кипящего озера, образовавшегося на месте батареи. И все стихло.

Через десять минут на лицах сопляков появилось заметно выраженное облегчение. Ну еще бы, их скудные умишки были способны только на простейшую аналогию — раз все стихло, значит, гроза прошла стороной. Но Мганга, который оставался в лагере только потому, что все еще надеялся получить внятную команду на выдвижение — противник, кем бы он ни был, уже явно начал выброску десанта, и посты орбитального контроля уже должны были бы рассчитать точки приземления, — наконец-то осознал, что никаких команд не будет, потому что на постах контроля, если даже они еще существуют, царит полная растерянность. Воин зло сплюнул. Пусть после той кровавой чистки, которую Великий Свамбе устроил «старым» масаям, за пультами контроля и штурвалами боевых кораблей оказались страшно гордые и едва — едва обученные юнцы из новых… но ведь для того, чтобы просто передать рассчитанные компьютерной программой координаты, не нужно никакого опыта. Неужели Свамбе настолько привыкли к тому, что вот появится «хозяин» и скажет, что надо сделать, а если «хозяин» вовремя не появился — все, конец? Мганга перещелкнул переключатель блока связи и вызвал штабную хижину:

— Здесь Мганга — Свирепый Бирюзовый Тигр, какие команды?

На другом конце канала с полминуты помолчали, а затем осторожно поинтересовались:

— Что у вас происходит?

Мганга презрительно вздернул губу, как будто собеседник, находящийся на том конце канала, мог это увидеть, и бросил:

— У нас все стоят, задрав голову вверх, причем половина все еще держит снаряжение в руках. А батарею в предгорьях раздолбали после третьего залпа.

Собеседник Мганги опять помолчал, а затем нервно произнес:

— Ждите команды, — и отключился.

Мганга стиснул зубы так, что острые конусы сточенных клыков верхней челюсти прошли между клыками нижней и вонзились в десны. О, великий и свирепый Банме-нгумо, ну почему ты отнял разум и волю у своих детей именно в тот момент, когда они им понадобились? А может, все дело в том, что никто из этих «новых» уже не почитает заветы предков и могущество Банме-нгумо, предпочитая стоять на задних лапках и вилять хвостами перед новыми «хозяевами»…

Мганга еще раз окинул взглядом скопище испуганных идиотов, которые до этого часа так кичились собственной свирепостью и отвагой, забыв о том, что первая доблесть воина — вовремя умереть, и сделал неслышный шаг назад, затем еще один, а затем бесшумно растворился в зеленой стене леса, со всех сторон окружавшего полевой лагерь. Если бы он знал, что в изношенных стальных коробках боевых кораблей сидели те, кто еще помнил величие Свамбе, а главное, те, кто умел с ними управляться, Мганга принял бы свою судьбу с достоинством воина. Но Великий сейчас пожинал плоды, выращенные собственными руками. И Мганга отнюдь не собирался мешать ему в этом заслуженном занятии…

Спустя пару минут, когда ожидание стало совершенно нестерпимым, одному из десятников, из числа новых масаев, вдруг пришло в голову, что вот тут, рядом, на расстоянии вытянутой руки находится опытный воин, чей совет или приказ может разрушить эту невыносимую растерянность, и он лихорадочно завертел головой. Но это было бесполезно. Мганга — Свирепый Бирюзовый Тигр исчез будто бестелесный дух…

— Ваше преосвященство, «Длань Господня» закончила выброску десанта.

Кардинал Макгуин, чья высокая, одетая в алую мантию фигура демонстративно маячила у самого края мостика командного уровня, вознесенного над огромным операционным залом, величественно кивнул и устремил надменный взор на огромный обзорный экран. В центре экрана, занимая почти семьдесят процентов его площади, светилось изображение планеты, а по краям непрерывно бежали столбцы цифр, показывающие, как развивается штурм планеты.

— Ваше преосвященство, «Гнев Исайи» и «Иоанн Предтеча» докладывают, что батареи планетарных мортир в квадрате двадцать три — сорок подавлены и они приступают к выброске десанта.

Кардинал вновь величественно кивнул, прекрасно осознавая, что столь благородный жест опять, в который раз, пропадет втуне. Связист, передающий ему эти сообщения, находится в центре связи, расположенном на другом конце корабля, а еще полторы сотни человек в операционном зале работают за своими консолями. Зоврос отчаянно огрызался, но, если разведданные, представленные этой сволочью аббатом Ноэлем, соответствовали действительности, при имеющемся соотношении сил исход штурма не