• Мужества (За мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания в условиях, сопряженных с риском для жизни. Указ ПРФ 15.09.1995 г.);

• Красного Знамени (За успешное выполнение задания по оказанию помощи ДРА. УказПВС СССР 12.11.1987 г.);

• Красной Звезды (За успешное выполнение задания по оказанию помощи ДРА. УказПВС СССР 25.05.1987 г.);

• Святого князя Александра Невского 2-й степени (За выдающиеся заслуги и большой личный вклад в укрепление обороноспособности государства Российского. Президент АБОП 10.03.2005 г.);

• Святого князя Александра Невского 3-й степени (За выдающиеся заслуги и большой личный вклад в укрепление обороноспособности государства Российского. Президент АБОП 5.04.2004 г.)

• Знак Почета (За мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания и активную общественную деятельность. Боевое братство 5.12.2006 г.);

Награжден медалями:

• За заслуги (За мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания и активную общественную деятельность. РСВА 13.02.2006 г.);

• 300 лет Российскому флоту (Указ ПРФ 07.06.1996 г.);

• За воинскую доблесть 1-й ст (МО РФ 26.08.2005 г.);

• За отличие в военной службе 1-й ст (МО РФ 04.03.1999 г.);

• За отличие в военной службе 2-й ст (МО РФ 30.03.1996 г.);

• За безупречную службу 3-й ст (МО СССР 07.01.1989 г.);

• 60 лет Армейской авиации (ГК ВВС 28.10.2008 г.);

• 70 лет ВС СССР (Указ ПВС СССР 28.01.1988 г.);

• За заслуги перед ветеранской организацией ББ (Президент ББ 19.12.2006 г.);

• За ратную доблесть (Президент ББ 13.04.2004 г.);

• 15 лет вывода Советских войск из ДРА (Аушев, 2004 г.);

• 20 лет вывода Советских войск из ДРА (Аушев и Громов, 2009 г.);

• Знак воину-интернационалисту. Красный (Указ ПВС СССР 1987 г.);

• От благодарного афганского народа. Синий (Указ Президента РА 15.05.1988 г.).

Издал 70 научных и учебно-методических трудов, из которых около 50 книг. В ближайшее время планируется выпуск новой книги об Афганистане.

Другие публикации о ветеране: печатался в Военно-историческом журнале, журнале «Воздушно- космическая оборона», «Братишка», «Солдаты России», «Вестник воздушного флота».

Личный состав моего звена МИ-24:

I. Шипачев К.А. - командир звена, ст. лейтенант, 1961 г.р.

2 Ефимов С.М. - техник звена, капитан, 1953 г.р.

3. Мешков В.В. - штурман звена, ст. лейтенант, 1963 г.р.

4. Пихтин С.М. - бортовой техник, ст. лейтенант, 1963 г.р.

5. Грязнов A.A. - командир экипажа, ст. лейтенант, 1962 г.р.

6. ЛущанН.А. - лётчик-оператор, ст. лейтенант, 1963 г.р.

7. Заикин В.Н.- бортовой техник, ст. лейтенант, 1958 г.р.

8. Киселев А.Н. - старший летчик, капитан, 1957 г.р.

9. Степанец И.Ю. - лётчик-оператор, лейтенант, 1964 г.р.

10. Дудчак К.В. - бортовой техник, ст. лейтенант, 1962 г.р.

11. Клочков С.В. - командир экипажа, ст. лейтенант, 1957 г.р.

12. Камусев Ш.Ф. - лётчик-оператор, лейтенант, 1964 г.р.

13. Бобков В.М. - бортовой техник, ст. лейтенант, 1962 г.р.

Нашу эскадрилью военно-транспортным самолётом, перебросили на аэродром базирования Джелалабад (ДРА). Эскадрилья вошла в состав 335-го отдельного боевого вертолётного полка ВВС 40-й армии.

Аэродром был расположен на южной окраине города Джелалабад: полоса длиной 1600 метров, превышение над уровнем моря 500 метров, курс посадки — 310 градусов, позывной — «Омар». Обеспечивался прием всех вертолётов и самолётов типа Ан-26 и Ан-12.

После прибытия к новому месту базирования нас познакомили с экипажами, которые нам предстояло заменить, и разместили вместе с ними в их комнатах. Сразу же началась дополнительная подготовка: мы изучали район предстоящих боевых действий, разведывательные данные, осваивали полёты в новых условиях.

Учитывая реальность боевой обстановки, каждый лётчик получил пистолет, бронированный защитный шлем (ЗШ) и автомат АКСУ. Кроме этого, всем экипажам выдавались специальные комплекты НАЗ-И, которые включали: жилет со специальными карманами для четырёх магазинов к автомату, для пистолета и магазинов к нему, портативную аварийную радиостанцию, сигнальные ракеты, индивидуальную аптечку и две гранаты. Пластиковая кобура для автомата крепилась к бедру, а фляжка с водой — к поясному ремню.

При необходимости мы брали на борт вертолёта ручной пулемёт и ящик с гранатами. Как я шутил тогда, если наш экипаж собьют над территорией небольшого враждебного государства, то приземлившись там, мы с лётчиком-оператором могли бы устроить крупный вооруженный конфликт.

25 июня моему звену доверили первый вылет. Это был полёт на сопровождение колонны Кабул- Джелалабад. Общее время полёта — два часа на высоте 4500 метров. В тот период мы летали на большой высоте. Считалось, что в этом случае противодействие ПВО противника будет меньше, и это действительно было так, пока душманам не поставили новые для того времени ПЗРК «Стингер».

Полёт был хотя и первым для нас боевым вылетом, но происходил штатно. Взлетели мы с моим ведомым Андреем Грязновым (сейчас полковник инспектор Центральной инспекции по безопасности полётов ВС РФ) как обычно, и сразу перешли в набор высоты над аэродромом. Набрав максимальную высоту, пошли в район встречи со сменяемыми нами экипажами, которые сопровождали колонну. Установили связь с командиром колонны и приступили к сопровождению двигающейся техники.

Наша задача заключалась в барражировании над колонной, ведении наблюдения, а в случае обстрела колонны — и в поддержке своих войск огнём. По мере выработки топлива нас сменяли в воздухе очередные экипажи.

Сам по себе полёт на сопровождение являлся несложным, но здесь были и свои особенности. Вертолёты Ми-24 оснащены кислородным оборудованием для полётов на высотах более 2000 метров, однако лётчики предпочитали его не использовать. Считалось вполне нормальным провести в кабине вертолёта в разреженном воздухе полтора — два часа на высоте 4500 метров, а по мере выработки топлива и облегчения вертолёта выше 5000 метров. Я даже видел в этом некоторый шик. Только мой друг и подчинённый, штурман звена Валера Мешков, жаловался, что в полете голова устаёт от тяжёлого бронированного ЗШ.

В один из таких полётов меня, видимо по голосу в эфире (на больших высотах дальность УКВ радиосвязи значительно возрастает), узнал мой первый лётчик-инструктор Сергей Донович Пряников. Он, в нарушение всех законов радиообмена передал мне привет из Баграма, где был командиром эскадрильи и пригласил в гости. Я очень удивился, услышав его голос в небе Афганистана, но впоследствии узнал, что из учебного полка он перевёлся в боевой. Этого человека я очень уважал и, естественно, всеми силами стремился попасть в командировку в Баграм. Однако увидеться с ним мне так и не удалось…

Командир эскадрильи, его заместители и другие летчики, для которых война была не первой, охотно делились с нами секретами летного мастерства на конкретных примерах. Когда требовалось вылетать на реально опасные задания, наш уважаемый комэск (командир эскадрильи) Сергей Васильевич Прохоров и замполит Василий Карташов любили, шутя, говорить — в бой идут одни старики. Они лично выполняли такие полеты.

30 июля, в районе населённого пункта Асадабад, нашему звену предстояло осуществлять