после такой встряски у людей будет одно желание — быстрее добраться до койки и упасть на нее. И никакой информации в данный момент они все равно адекватно не воспримут.
В конце дня собрались всей группой в кают-компании и Алексей начал 'разбор полетов'. Конечно, многие услышали нелестные слова в свой адрес, но все и сами понимали, что группа еще несработавшаяся. Если бывшие солдаты действовали неплохо, то вот молодое пополнение из 'шпаны' надо было еще учить и учить. Отдельным моментом были действия Вальтера. Алексей очень удивился той филиграной точностью, с какой он вел стрельбу, причем даже не пытаясь это скрыть. Но Вальтер только пожал плечами.
— А что тут сложного-то? Стрельба с небольшой высоты по неподвижным контрастным целям. Задание для новичков.
— Но ведь ты стрелял одиночными выстрелами неуправляемыми ракетами! Одна ракета — одна цель! И ни одного промаха! А из пушек что творил! Сразу после команды — огонь в точно назначенное место!
— Так я ведь уже говорил — высота небольшая, цели неподвижны. Тем более, 'Томкэт' — машина хоть и старая, но серьезная и способна на многое. Просто, надо уметь с ней ладить. И тогда она в обиду не даст…
Закончив разбор учений, Алексей отпустил всех отдыхать, а сам уединился в каюте, и занялся просмотром записей, сделанных компьютерами 'Томкэта', робота-разведчика и шлюпки, сличая их и синхронизируя по времени. Начал просмотр действий 'Томкэта' по нанесению удара с воздуха с самого первого момента, когда была подана первая команда. Сначала в режиме реального времени, а потом в замедленном исполнении, часто делая паузы и замечая время от подачи команды к моменту начала ее исполнения. А также на головокружительные маневры 'Томкэта', зафиксированные бортовыми компьютерами робота-разведчика и шлюпки из разных точек. И чем дальше он углублялся в это дело, тем более хмурым и задумчивым делался его вид. В конце концов, снова вывел на экран запись инцидента в коридоре, когда Вальтер уложил обоих бандитов. И растерянно пожал плечами.
— Кто же ты есть, Вальтер? Похоже, ты не врал… Ты действительно пилот. Причем, очень хороший пилот… Не знаю, как насчет истребителя, а вот как штурмовик — точно… Но так г р а м о т н о бить морды…
Дальнейшие дни прошли относительно спокойно. Экипаж занимался погрузкой, оперативную группу Алексей гонял по поверхности Фобоса, а Вальтер и Петрович занимались 'Томкэтом', так как устраивать штурмовку наземных целей на Фобосе никто бы не дал. А для обеспечения разведки и одного робота- разведчика хватит. И пока вся группа, кто про себя, кто в полголоса крыла матом своего командира, занимаясь тем, чем занимается пехота на войне, Вальтер и Петрович спокойно пили кофе рядом с 'Томкэтом', разложив для видимости инструменты. Истребитель был уже перепроверен много раз и давно готов к вылету, но оба опытных служаки, дослужившиеся в Космофлоте от рядовых до самого старшего унтер-офицерского звания, прекрасно знали, что 'работа занимает все отведенное на нее время', как гласит один из житейских законов. Поэтому, лучше спокойно сидеть в ангаре рядом с истребителем и изображать бурную деятельность, чем явно бездельничать на глазах у всех остальных, вызывая всеобщее раздражение и косые взгляды начальства. И так их обоих уже прозвали 'бездельниками'. Бывшие военные в шутку, а 'шпана' всерьез. Сейчас же, по крайней мере, все видят, что они заняты делом. Ну что поделаешь, сложная машина 'Томкэт'. Тщательного ухода и внимания требует…
— В общем, командир, чует мое сердце, скоро заваруха начнется. Я когда список всего, что в нашем оружейном контейнере лежит, прочитал, а потом своими глазами увидел, то понял, что скучать нам не придется. За каким хреном нам 'Кинжалы'? Да еще и в таком количестве? Да и 'Метель' тоже. О снарядах к пушкам я вообще молчу…
Вальтер был полностью согласен со своим техником. Когда перед первой загрузкой боезапаса контейнер с оружием для 'Томкэта' был вскрыт, и они ознакомились с содержимым, то он понял, что намечается маленькая победоносная война. И он с Петровичем будет олицетворять авиацию в этой войне с неизвестным противником и в неизвестном месте. Попытка узнать что-то у Алексея ни к чему не привела. Командир группы сразу дал понять, что всему свое время. Тогда и узнают. Настаивать же никто не стал.
— Согласен, Петрович. С 'Метелями' и снарядами более-менее ясно. На Марсе ими вволю потренировался, на радость нашему начальству. Значит, могут быть штурмовки наземных целей. А вот 'Кинжалы' — вопрос. Нам что, предстоит встреча с авиацией противника?
— Вот и я о том же. А ну, как их целая эскадрилья будет? Что ты один сделаешь?
— Были у меня разные нюансы… И с эскадрильей в двенадцать машин приходилось встречаться. До сих пор нехорошие воспоминания. Но ничего, продержался до подхода своих. А до этого четверых завалил.
— Ну, ты даешь! И не страшно было?
— Страшно. Да только, я не этого больше всего боюсь. Когда в твоих руках мощная и надежная машина, это одно. Пусть у противника большое численное преимущество. По крайней мере, есть возможность устроить бой в виде свалки на малых дистанциях, когда многие даже не смогут вести огонь из опасения задеть своих. И можно воспользоваться этим, выбивая противника по одному. А вот оказаться в шкуре Нисидзавы я боюсь больше всего.
— А кто это?
— Был такой знаменитый японский ас в середине двадцатого века — Хироёси Нисидзава. Про него нам наш командир авиагруппы рассказывал, сам тоже японец. Так вот, тогда шла война на Тихом океане между Японией и США. Нисидзава был пилотом-истребителем японской морской авиации, имел на своем счету сто сорок семь сбитых американских самолетов. Это он сам так думал. Хотя, по некоторым другим данным, более двух сотен. Все сослуживцы поражались его летному мастерству, а американцы дали ему прозвище 'Рабаульский дьявол'. Но судьба сыграла с ним злую шутку. Не знавший поражений в воздухе, знаменитый ас погиб в воздушном бою, но не как пилот-истребитель, а как пассажир. Японский транспортный самолет с группой летчиков, отправлявшихся для приемки новых самолетов, среди которых был и Нисидзава, сбили американские истребители. На момент гибели ему было всего двадцать четыре года. И вот такого конца, Петрович, я боюсь больше всего. Когда на тебя нападают, а ты н и ч е г о не можешь сделать. И знаешь, еще что…. Может, это и выглядит бредом, но у меня предчувствие, что однажды я тоже окажусь в положении Нисидзавы…
— Типун тебе на язык, командир!!! Да, не повезло парню, но что поделаешь? Война — она война и есть. Чего это ты себе такую хрень в голову вбил? Давай-ка лучше о гораздо более интересных вещах поговорим. Например, о бабах…
Тема была вечная и неисчерпаемая, поэтому Петрович постарался перевести разговор на нее. Он видел, что Вальтер явно не в своей тарелке. То ли воспоминания о прошлом испортили настроение, то ли действительно его так потрясла нелепая смерть японского аса, что он вбил себе в голову, будто его постигнет то же самое. Вальтер согласился, что нечего ворошить прошлое и разговор перешел совсем в другую область, временами прерываясь хохотом. Обоим было, что вспомнить.
Именно за этим их и застал Алексей, неожиданно заявившись в ангар. Вальтер и Петрович уже собирали инструменты, собираясь идти на обед, как их опередили.
— А-а, вот вы где, бездельнички! Вы то мне и нужны!
— Командир, и ты туда же! Мы не бездельничаем, а проводим предполетную подготовку машины с
