Работая в трех местах – на кафедре, в лицее и в воскресной школе – Ольга поначалу сильно уставала. Еще бы, ведь у нее совсем не осталось выходных. Прежде два-три дня в неделю были свободными, а теперь и они заняты лицеем. Но постепенно она втянулась и даже стала получать от работы с лицеистами удовлетворение.

Добрая слава об их лицее быстро распространилась по городу. А поскольку мест в нем было немного – всего два десятых и два одиннадцатых класса – конкурс при поступлении в лицей вдвое превысил институтский.

Директором лицея стал хороший знакомый ректора – полковник в отставке, имевший ученую степень кандидата технических наук. Он носил вторую по распространенности в России фамилию – Петров – а звали его Сергеем Ивановичем. Сергей Иванович чрезвычайно добросовестно относился к своим обязанностям. Он приходил на работу раньше всех, а уходил, когда уборщица запирала двери классов и отдавала ему ключи.

Благодаря стараниям директора порядок и дисциплина в лицее были на высоте. Как и для студентов, для лицеистов действовала пропускная система, курение в его стенах было полностью запрещено, в классах поддерживалась идеальная чистота. По утрам директор лично проверял присутствие лицеистов на занятиях. Согласно уставу лицея один прогул наказывался простым выговором, после второго провинившийся писал объяснительную и его песочили завуч с директором в присутствии родителей. После третьего прогула бездельника обсуждали на педсовете и делали ему последнее предупреждение. После четвертого – отчисляли.

Правда, такой прецедент имел место лишь однажды. По положению отчисленного должны были перевести в обычную школу. Но кто ж захочет себе такого ученика? Сергей Иванович тогда сам нашел такую школу, уломал директора и отбил все атаки опомнившихся родителей. Но ему все равно изрядно досталось от органов народного образования. По их мнению – раз приняли, обязаны учить, невзирая ни на какие двойки и прогулы.

Надо отдать должное Сергею Ивановичу – все эти стрелы и молнии отскакивали от него, как от брони. Он молча выслушивал упреки и упрямо гнул свою линию – быть последовательным и не отступать от устава лицея ни на шаг.

Благодаря этим строгостям ребята быстро привыкали к порядку и дисциплине, на уроках не шалили – тем более что каждый сидел за отдельным столом и поболтать было не с кем. Правда, первые месяцы учебы давались им тяжело – сказывались слабые школьные знания. Поэтому в первые недели Ольга старалась побольше нагружать их на уроках индивидуальными заданиями, чтобы каждый был занят делом. Здесь ей очень помогали учебные пособия, написанные сотрудниками кафедры на основе ее прежних методичек.

Подобные пособия были созданы почти по всем предметам, вызывавшим наибольшие трудности у лицеистов. Учащиеся, получив на уроке свое задание, работали по ним самостоятельно, – ведь у каждого из них были свои пробелы в знаниях. И только после повторения и закрепления прежнего материала лицеисты начинали заниматься по общей программе, быстро обгоняя школьную.

Через месяц учебы их было не узнать. Встречаясь с бывшими одноклассниками, они демонстрировали такие знания и эрудицию, что те – кто сочувственно, а кто завистливо – поражались и вздыхали. Родители признавались, что никогда прежде их чада не сидели столько за уроками. И главное, их не надо было заставлять – учили сами и с удовольствием. Ведь когда человеку все понятно и до него дошло, что это нужно лично ему, почему не учить?

Пока Леночка училась в девятом классе, Ольга не раз предлагала ей и Гене поступить в лицей. Но ребята отказались – не захотели разлучаться со своими друзьями, – а гарантировать поступление всей их компании Ольга не могла.

Впрочем, она не очень огорчилась их отказом. Физику, математику и химию они знали хорошо – не хуже лицеистов. С русским и иностранным дела тоже обстояли неплохо. У Леночки с детства наблюдалась врожденная грамотность – она с самого начала писала без ошибок. А кружок иностранного языка они посещали с детского сада, и он им очень много дал.

Ладно, пусть доучиваются в своей школе. Получат медали, сдадут одну математику – Ольга не сомневалась, что сдадут на пятерку – и станут студентами. А что будет дальше, жизнь покажет.

Оставив Лену с близнецами, Гена направился к Маринке. Ему не терпелось поделиться с кем- нибудь своими душевными переживаниями, а лучшего, чем Маринка, слушателя – сочувствующего и умеющего давать полезные советы – у него не было.

Маринка с детства дружила с Леночкой. Она знала все ее секреты и частенько выручала Гену, подсказывая, что ему следует делать в том или ином случае, а чего не следует – чтобы не вызвать Леночкиного недовольства. Он помнил, как год назад, не сказав Лене ни слова, взял два билета на концерт приезжей знаменитости. Но оказалось, что именно на это время она пообещала двум олухам из девятого «А» объяснить решение квадратных уравнений, – им грозила пара в полугодии.

Из сложившейся ситуации Гена нашел самый простой выход – он решил наврать олухам, что в тот вечер Лена будет занята другими делами и встретиться с ними не сможет. То, что олухи могли получить на следующий день по паре на контрольной, его меньше всего волновало – это их проблемы.

Он уже спускался по лестнице на второй этаж, где учились девятиклассники, когда ему встретилась Маринка, спешившая на урок. Поинтересовавшись, почему Гена движется в противоположном направлении, Маринка решила его предостеречь от неверного шага.

– Ты что, дурак? – сказала она. – Да Ленка, если узнает, неделю с тобой разговаривать не будет. За брехню и самоуправство. Ее же сама завуч попросила с ними позаниматься. Не вздумай! А билеты лучше мне продай – мы с Веней сходим.

– Что, Венька с Лены теперь на тебя переключился?

– Нет, ну что ты! Просто я временно взяла над ним шефство. Пока в себя не придет. Он такой несчастный ходит – невозможно смотреть без слез. Продай, Гена, билеты, может, это его развлечет? Все- таки он нам друг детства.

В другой раз Гена долго мучился, что ему подарить Леночке на день рождения. У него самого этот день был на неделю раньше, и Лена подарила ему фотоаппарат-мыльницу, именно такой, о котором он мечтал. А теперь пришла его очередь выбирать подарок.

Но дело в том, что у него денег было маловато. Почти все деньги, которые ему иногда перепадали, он тратил на нее – на сникерсы, мороженое или цветы. Или собирал, как сейчас, на подарок ко дню рождения. Но суммы, имевшейся у него в тот раз, не хватало ни на приличные духи, ни на красивую сумочку, ни на что-либо другое, заслуживающее внимания. Может, ей купить хорошие колготки? Гена решил спросить совета у Маринки.

– Гена, ты что, дурак? – удивилась Маринка. – Колготки можно дарить матери или тетке. Или сестре, на худой конец. Но вы с Ленкой вроде давно перестали играть в братика и сестричку. Не вздумай! Колготки слишком интимная вещь – вспомни, на что их натягивают. Хочешь, чтоб она разозлилась? Давай я тебе добавлю, и ты купи ей зонтик – она свой где-то посеяла. А мне отдашь, когда будут.

Вот таким образом она выручала его не раз. Поэтому Гена решил посоветоваться с Маринкой, как ему вести себя с Леной дальше, – тем более, что Маринка была невольной свидетельницей их первого поцелуя и, значит, с ней можно было говорить обо всем свободно.

Маринка, конечно, знала о его безумной любви к Лене. Собственно, это она открыла ему когда-то давным-давно на нее глаза – объяснила, что он влюблен. Поэтому ей можно было доверять.

Маринка обрадовалась его приходу. Она всегда ему радовалась – ведь Гена был ее лучшим другом с самого детства. Но поскольку между ними не стояла любовь, с ним можно было говорить о чем угодно.

Маринке очень хотелось, чтобы у него с Леной все получилось, – но в глубине души ей в это не верилось. Тем не менее, в разговорах с Леной она всегда восхищалась Геной, подчеркивая его превосходство над остальными ребятами. Тем более что это было правдой. И всегда радовалась, когда подруга с ней соглашалась. Маринка знала, что Лене приятно слышать хвалу в адрес Гены, – ведь он был и ее лучшим другом.

Но любовь – это, увы, совсем другое! Что сделать, чтобы Лена полюбила Гену, Маринка не знала. Вот он опять пришел за советом. А что тут посоветуешь? Впрочем, то, что Лена согласилась на поцелуй, – уже