А иные, незнакомые мне ранее ребята, прочитав какие-то из моих книг или побывав в музее, тоже берутся за кисть. И вот что порою из этого получается. Челябинец Александр Разбойников стал поселять своих любимцев в сказочно-романтические миры (его работы «Дом родной — дерево» и «В пространстве»).

После «Шмелиных холмов» мы организовали, получили согласие землепользователей, снабдили объявлениями, обеспечили охраной и наблюдениями, закрепили документально еще несколько «насекомьих стран». В Омской области: два у села Новодонка, четыре — в плодосовхозе «Мичуринский»; пять, что в Новосибирской области (четыре близ поселка Краснообска, один — у села Элитное) мы отстоять не сумели, в том числе Шмелеград (стр. 270) и Мегахилопитомник (стр. 282).

Зато в чувашском колхозе «Искра» решили пойти по нашему пути, отдали под насекомьи заказники более 400(!) гектаров угодий, и этот мощный биощит полностью заменяет там «химию» — при высоких урожаях и возрожденной цветущей Природе — уже второй десяток лет.

А на этой и двух последующих страницах изображено второе детище — микрозаповедничек неподалеку от поселка Рамонь Воронежской области. Оплывший противотанковый ров и соседний ложок, где каждой весною журчит ручеек, облюбовала разная полезная живность, гнезда которой в 1973 году обнаружил мой сын Сергей. В декабре того же года микрозаповедник был узаконен, ныне обнесен оградой (от скота) и тоже процветает. Выяснилась еще одна, совсем неожиданная для нас, его роль: на этих полутора гектарах «бросовой» земли защищено несколько диссертаций…

Сон, который я когда-то увидел на поляне (глава «Летняя ночь»), подтолкнул меня к созданию большущей шарообразной картины, изображающей природу окрестностей Исилькуля, — когда-то я застал ее почти нетронутой. Поначалу, для пробы, мы сделали панораму Судакской бухты (Крым) прямо в ванной нашей новосибирской квартиры.