Пока ребята все там минируют, заглядываю в правую дверь. Мертвый офицер узким серебряным погоном навалился на стол. Бумаги, вот, похоже, шифры, и журнал. Засовываю в сумку. Все, уходим!
А вот сейчас настоящая работа. От нас до склада боеприпасов метров сто. Все зависит от наших снайперских способностей, нас четыре стрелка и четыре цели, риск, конечно, но нельзя иначе! Дистанция — вполне: два винтореза и два «вала» у нас. Завалить всех так, чтобы никто не выстрелил, не вскрикнул. Выждать время, чтобы ходившие оказались на простреливаемой стороне. Щелчок по рации. Начали!
Удалось. Главное, пулеметчик наверху так и сел внутри своей конуры, не вылетел наружу! Лежит охранник у шлагбаума, лежат двое часовых. Вперед!
Быстрым шагом — бежать нельзя, вдали иногда мелькают техники или еще кто-то. Мы тоже идем, будто у нас там законное дело. Жмуриков быстро или внутрь, или в канаву, с глаз долой. А Шварц — внутрь! Через пару минут выскакивает, довольный.
— Сделал!
Мы уходим. До домика радиостанции тем же быстрым деловым шагом. Дальше, увидев, что никого в поле зрения, бежим. Господи, дай еще три минуты! Если у кого-то из фрицев зацепится глаз на вышке часового! Или понадобится зайти по делу на радиостанцию, на любой из складов! Фрицев сейчас уже ничто не спасет — все взорвется. А мы уйдем при любом раскладе, но вот удастся ли без потерь?
Удалось. Вот мы уже на гребне, между точками зет и игрек. Залегли. Рэмбо уже вызывает лодку и подтверждает готовность. Через тридцать секунд снова защелкала рация, это подтверждение с лодки, пошел обратный отсчет.
— Степа, в первую очередь подсвечиваешь домики, там находятся и летчики, и механики, чтобы не успели разбежаться. Брюс, наводи на стоянку бомберов. А я, как только взорвется первая ракета, взрываю мины. Степан, вторая цель твоя — стоянка истребителей. Приготовились.
Цели подсвечены, смотрим, ждем ракетный удар по штабу с жильем летчиков и скоплению самолетов в конце полосы. Через четыре минуты в районе домиков прогремел первый взрыв, ракета попала в самое большое строение, оно просто исчезло. Это походило на торнадо из голливудских фильмов. Взрыв семисот пятидесяти килограммов мощной взрывчатки разобрал строение на камешки и поленья, которые, подобно поражающему элементу монки (мина осколочная, направленного действия, зона сплошного поражения — сто метров) плюс чудовищная взрывная волна смели со своего пути остальные строения. Тут же по радиокоманде начали взрываться другие объекты. Взметнулся огромный столб пламени на складе ГСМ, взлетела электростанция, следующим был домик с радиостанцией и мачтой радиоантенны. Еще один мощный взрыв потряс стоянку «юнкерсов», от ударной волны их переворачивало вверх колесами, гнуло винты, срывало обшивку, самолеты вспыхивали, так как из поврежденных баков вытекало топливо. Потом ад начался там, где стояли истребители, которые начали уже расползаться, как тараканы на кухне, когда включили свет, их подбрасывала в воздух взрывная волна.
И напоследок рванул склад. Уж рванул так рванул! Несмотря на расстояние, нас чуть с вершины не снесло, похоже, на этом складе был нехилый запас бомб и торпед.
И в завершение немецкие зенитчики открыли бешеную стрельбу по облакам, не таким уж плотным, но они вполне могли спрятать один или несколько вражеских самолетов. Что было нам лишь на руку по понятной причине.
Ну, теперь им не до нас, а мы и уйдем. Обратный маршрут у нас занял больше времени, пришлось двигаться еще осторожнее, немецкие патрули больше смотрели в ту сторону, где находилась авиабаза, чем в сторону моря, и была большая вероятность попасться им на глаза. Вот, наконец, и место нашей высадки, огромный столб черного дыма виден даже отсюда.
Залегаем и тщательно осматриваем местность. Убедившись, что никто не помешает нам готовиться и стартовать в обратный заплыв, подали сигнал. Все чисто! Везет!
Конечно, полностью авиабазу уничтожить не удалось, лишь шестьдесят процентов. На восстановление и пополнение потребуется много времени и средств.
И вот мы на подлодке, делимся впечатлениями о проведенном задании, об увиденном нами эффекте применения ракет, об их разрушительной силе. Вскоре прибыла группа командира, их сразу отправили в медблок на сугрев и растирание, ведь им пришлось много времени провести в воде, но и они были довольны проделанной работой. Как сказал командир, это был полный пипец, придется фрицам разгребать завалы не менее трех месяцев.
Блоха рассказывал, как подкрался к какой-то посудине, замеченной еще на подходе к западному заливчику. Она хорошо охранялась, на двух верхних палубах находились десятка два вооруженных матросов, да и на флагштоке висела какая-то белая тряпка с крестом и каким-то рисунком, он не разглядывал, не до того было. Рядом крутилось два катера. Он понял, что тут собрались какие-то флотские шишки, и решил им устроить небольшой сюрприз в виде фейерверка. Как выяснилось потом, это был штабной корабль адмирала Шмундта.
Вечером в кают-компании нас чествовали, все пребывали в сильном возбуждении после проведенной операции. Организовали праздничный стол с несколькими бутылками красного вина, выставили даже спирт, наверняка из запасов мичмана Михалыча, больше никто не имеет спирта. Хотя за спирт и отвечает старпом, но снабженец и в Африке снабженец, всегда чего-нибудь да заныкает, доктора в расчет не принимаем. Капитан поздравлял нас с успехами, немного похвалы перепало и ракетчикам за то, что все ракеты сработали на отлично, без задержек. Комиссар толкнул речь о нашей маленькой, но очень важной для наших вооруженных сил помощи. Все были довольны прошедшей операцией, она прошла без осложнений. Да, это был первый ракетный удар, с которым познакомились фрицы. Ох, и долго они его будут помнить, так и не поняв, кто их так разбомбил. Всю вину за случившееся свалили на службу оповещения, которая проморгала налет английской авиации и вовремя не предупредила зенитчиков и авиаторов о налете.
— Арсений Григорьевич, можно войти?
— А, Степан Григорьевич! Входи, входи. С чем пожаловал на этот раз? Не с планом десантной операции в Печенгском заливе?
— Да нет, по другому случаю, товарищ командующий.
— Ну, выкладывай, что у тебя там припасено.
— Из разных разведданных стало известно, что по порту Киркенес и авиабазе, расположенной рядом, был нанесен авиаудар, полностью уничтоживший авиабазу и частично порт. Уничтожено от двадцати до тридцати самолетов противника и много было повреждено. Также уничтожены склады ГСМ и боеприпасов, много убитых и раненых. В порту потоплено два транспорта и один сторожевик из мобилизованных, которые затонули прямо у пирса. Кроме того, потоплен штабной корабль «Танга» вместе с адмиралом Хубером Шмундтом и половиной его штаба. Сильно разрушены портовые сооружения и механизмы, пирсы, уничтожены грузы для фронта, там также немало убитых и раненых. В городе от бомбардировки почти не осталось целых стекол в домах, а у ближайших к порту домов даже сорвало крыши.
— И кто из наших так отличился, нанеся авиаудар? Да за такой подарок всех отличившихся представить к Герою. Самого адмирала Норвежского моря завалить.
— Наши соколы тут ни при чем.
— Как так? И кто же тогда?
— В том-то и дело, не знаем, кто это мог быть. Судя по мощности сброшенных бомб, не менее тонны, такие могут брать только тяжелые бомбардировщики, значит, авианосцы исключаются, а из Англии в оба конца не долететь. А других аэродромов, откуда могли бы взлететь бомбардировщики для удара по Киркенесу, просто нет, не могли же они взлететь из Швеции.
— Так что же получается, кто-то отбомбился по фашистам, а мы не знаем. Какие предположения по этому поводу?
— Это не первая загадка.
— И что еще за загадки?
— Да все началось дней двадцать назад.
